Чужие и мешающие: трагедия украинских беженцев
05.07.2016 15:08

На Донбасс начинают потихоньку возвращаться ранее покинувшие его жители. Совершенно пустынные ещё год назад, сегодня улицы Луганска и Донецка становятся всё оживленнее. На тротуарах всё больше прохожих, спешащих в магазин или на работу. На проспектах всё больше автомобилей, чьи владельцы уже не бояться быть ограбленными «дикими ополченцами».

Конечно, это лишь тень той нормальной и сытой жизни, которой жил Донбасс до мятежа и войны, однако уже и не дикий хаос и голод 2014-2015 г.г. Ситуация в непризнанных и не определившихся «республиках» понемногу улучшается, и отрицать это было бы столь же глупо, как когда-то твердить про «загнивающий Запад». Хотя не менее глупо было бы считать, что самое худшее осталось позади и полномасштабная война уже никогда не возобновится. И всё же больше украинцев возвращается в свои дома - взвесив все доводы за и риски против, но главным образом устав от лишений беспросветной жизни никому не нужных скитальцев.

Беженцы и переселенцы

По официальным данным, в результате аннексии Крыма и конфликта на Донбассе их покинули более двух миллионов украинцев. Из них большинство (1 миллион 740 тысяч) перебрались в другие регионы Украины и получили статус внутренне перемещенных лиц или просто переселенцев. Около 230 тысяч получили убежище и статус беженцев в России, и еще около 80 тысяч в Беларуси. Кроме того, за период 2014-2015 г.г. от 18 тысяч украинцев были поданы заявки на получение статуса беженца в Евросоюзе. Однако регистрацию в качестве беженцев и переселенцев проходили не все выехавшие из Донбасса и Крыма, поэтому их общее число намного больше.

Чиновники и СМИ обычно называют переселенцами и беженцами всех подряд, не делая между ними различий. Между тем различия есть, и очень большие! Если выстроить украинских беженцев в эдакую социальную лестницу, то мы увидим следующие категории:

* Переселенцы-чиновники. Эта небольшая (несколько тысяч), но очень привилегированная группа украинских беженцев, состоящая из работников государственных и бюджетных учреждений Донецкой и Луганской областей, которые в 2014 году были эвакуированы согласно распоряжениям правительства в новые областные центры (Северодонецк и Краматорск).

В основном это руководящий состав и самые ценные офисные работники, которые были заинтересованы в сохранении своей карьеры и высокой зарплаты. Кроме того, они получают большие доплаты как переселенцы – в том числе на аренду жилья, и могут позволить ни в чем себе не отказывать. А вот работой они не перегружены, поскольку все их учреждения, управления, больницы, заводы и т.п. вместе с рядовыми работниками остались на той стороне. Так что многие из этих беженцев, приезжая утром на работу в «областное управление» на своих «ренджроверах», весь день лишь подпирают щеки за столом. Единственная их забота – не попасть под люстрацию!

* Переселенцы-бизнесмены и прочие состоятельные жители Донбасса, которые снимались с места, имея при себе достаточный капитал или высокооплачиваемую «удаленную» работу (например, фрилансеры-программисты). Как правило, эти люди не «парятся» с регистрацией, которая им совершенно без надобности – за исключением тех случаев, когда они хотят получить льготы для открытия нового бизнеса на новом месте.

Они не «сосут» государство, не требуют себе никаких выплат и помощи, и самостоятельно решают свои вопросы крова над головой и средств к существованию. Многие из них просто уехали из Донбасса навсегда, выбрав новое место жительство получше – в Киев, в Харьков или Одессу, в Белгород и Москву, некоторые даже в страны Евросоюза. Другие, не прижившись в чужом крае и устав ожидать освобождения родного, потихоньку возвращаются обратно в свои дома – если они не разрушены войной или не отжаты «ополченцами». И пытаются если не восстановить свой довоенный бизнес, то хотя бы открыть какой-то новый, благо дома и стены помогают – даже в оккупации.

* Переселенцы-арендаторы. Под этим названием подразумеваются сотни тысяч беженцев, которые на новом месте смогли арендовать себе полноценное жилье, или даже купить недорогую квартиру - однако на этом их скромные сбережения закончились. К ним же относятся и те, кто временно прибился у родственников и друзей, не гонящих их на улицу. Как правило, эти люди покидали Донбасс с некоторыми пожитками, на собственных автомобилях или нанимая грузовые «Газели».

Основной проблемой для таких беженцев было найти на новом месте работу или иной источник средств к существованию, необходимых не только для пропитания, но и для оплаты жилья. Если это не удавалось, то многие из них возвращались домой, как только там прекращались активные боевые действия. Постоянная нехватка денег, обострившаяся украинским экономическим кризисом, стремление всеми силами удержаться хотя бы за видимость нормальной жизни, боязнь опуститься на самое дно – это их постоянные ночные кошмары.

* Беженцы с котомками. Украинцы, которые бежали из своих домов в спешке, схватив в охапку детей и пару сумок с самым необходимым. Не имеющие денежных накоплений, личного автотранспорта, возможности найти хорошо оплачиваемую работу. Вынужденные ютиться там, где придется: в общежитиях, коммуналках, временных приютах, даже в палатках. Живущие на мизерное социальное пособие (442 гривны на взрослых и 884 на детей), на помощь волонтеров и случайные заработки.

У некоторых из них жилье было разрушено в ходе войны, у кого-то родной дом и сегодня находится в зоне боевых действий, поэтому возвращаться им просто некуда. Это самая уязвимая, незащищенная и нуждающаяся категория беженцев – в самом трагическом понимании этого слова.

* Псевдобеженцы и аферисты. По данным правоохранительных органов на весну нынешнего года, треть из зарегистрированных в Украине переселенцев таковыми не являются и получают свои пособия незаконно. Как они так умудрились? Одни из них действительно были зарегистрированными беженцами, а затем вернулись обратно домой – но не поставили об этом в известность украинские социальные службы, чтобы не прекратилось начисление пособий. Другие никогда и не становились беженцами, а просто съездили на украинскую территорию и зарегистрировались там в качестве оных.

С точки зрения закона эти люди, безусловно, мошенники. Но что их на это толкнуло? Не только извечная украинская «хозяйственность». Жизнь в нынешней кризисной Украине стала невыносимой, а в захваченных сепаратистами регионах Донбасса она еще труднее, поэтому тамошнее население пытается выжить всеми доступными средствами – в том числе стараясь получать сразу две пенсии и социальное пособие беженцев. Для кого-то 442 гривны это почти половина его «ДНРовской» зарплаты, а для кого-то вообще единственный источник существования.

Всем ненужные, всем ничьи

Как видим, социального равенства в Украине нет даже среди беженцев, гонимых войною из родных городов. Кто-то выехал из Донецка на новом «BMW X5», с карточками «Visa Gold» в бумажнике, и всю дорогу спорил с женой, какое новое жилье им лучше купить: элитную квартиру в центре города или особняк в пригороде. А кто-то выбирался пешком через «коридоры» с сумками и детьми на руках, не имея в кармане денег даже на бутылку минералки.

Различны даже причины, изгнавшие людей из своих домов. Одни бежали от артобстрелов, другие от политической расправы, третьи обо всем этом слышали только по телевизору и спешили уехать от наступающего хаоса и разрухи. И столь же по-разному украинских беженцев встретили на новом месте.

Сегодня можно прочитать сотни и тысячи историй о том, как украинские переселенцы, мягко говоря, не прижились на новом месте. Одни из них - это жалобы самих беженцев на негостеприимных хозяев и равнодушных чиновников. Другие – это возмущения местных капризностью и заносчивостью переселенцев. Кто же из них прав, а кто преувеличивает? Думается, что обе стороны.

Мы часто забываем о том, что украинские беженцы – это не африканцы или иракские бедуины, они вырваны конфликтом не из шатров в дикой пустыни, а из комфортной жизни в квартирах со всеми удобствами. Многие из них до 2014 года имели неплохую работу и приличную зарплату, позволявшую им кормить семью и покупать в дом разные полезные вещи. Они планировали своё будущее: съездить на море, купить новый холодильник, взять в кредит автомобиль, сделать ремонт, отдать сына в лицей.

Потом их планы были перечеркнуты, а сами они оказались за сотни километров от разваленного обстрелом дома, в шоке сидящими на сумках с пожитками. Мир не без добрых людей, а Украина и Россия на государственном уровне приняли программы помощи беженцам. Однако предложенные им бесплатный суп, одежда из секонд-хенда и койки в комнате на 10 человек – это не то, за что будут со слезами благодарить люди, еще неделю назад лопавшие стейки на своем диване в собственной квартире.

Это следует понимать всем, кто считает, что беженцы и переселенцы «зажрались» и излишне требовательны. Разве мы сами не бываем такими, оказавшись в задрипаном отеле, в армейской казарме или палате украинской больницы? То, что у людей нет выбора, еще не значит, что они должны безропотно принимать «что дают».

То же самое касается и «переборчивости» переселенцев, не торопящихся хвататься за любую предлагаемую им работу. Далеко не каждый бухгалтер способен быстро переквалифицироваться в посудомойку, а инженер стать грузчиком на лесопилке - особенно если их новая работа приносит им денег куда меньше, чем старая. Это тоже следует понимать, прежде чем торопится записать переселенцев в лодырей и нахлебников.

Нередко конфликты между переселенцами и местными происходят на политической почве. Причем, не только в Украине. Например, многие россияне считают, что приехавшие к ним беженцы из Донбасса «бежали от карателей» - а потому должны быть настроены агрессивно антиукраински, одобрять аннексию и сепаратизм. В противном случае на лице россиян появляется сначала недоуменное, а потом крайне недовольное выражение, и звучит фраза «так чо вы, бендеры, сюда приползли?». А излишне патриотические жители центральных и зарядных регионов Украины полагают, что переселенцы с востока «спасались от русского мира, а потому должны его ненавидеть. И если те, напротив, начинают ругать Майдан и «хунту», то воздух сотрясает «и шо ж вы, сепары, к нам приперлись?».

Никто не хочет понимать, что жители зоны АТО по-разному, каждый по-своему оценивают события последних лет. В каждом автобусе с беженцами сидят люди с совершенно разными убеждениями, и лучшее что можно сделать в таком случае – вообще не заводить с ними разговоров на тему политики.

С другой стороны, претензии беженцев тоже часто необоснованны. Многие из них почему-то не понимают, что простые граждане, или как их еще называют «физические лица» не обязаны проявлять к ним милосердие и сострадание. Не обязаны жертвовать им деньги, еду и теплые вещи. Не обязаны предоставлять им жилье бесплатно или с большой скидкой. Они вообще имеют право пройти мимо и не заметить сидящих на сумках людей с растерянными лицами. И если бы беженцы это знали, то они с большей благодарностью относились бы к помощи волонтеров и не бурчали бы по поводу черствого хлеба и невкусных консервов.

Однако помощь беженцам обязано предоставлять государство. Во всяком случае, они так декларируют – и Украина, и Россия, и Евросоюз. К сожалению, зачастую дальше деклараций и обещаний дело не идет. Например, Европа фактически закрылась от украинских беженцев, хотя продолжает принимать мигрантов из Северной Африки и Ближнего Востока. Причина такой политики совершенно непонятна!

А вот Москва успешно провалила собственную программу «переселения соотечественников», которую рекламировала много лет, призывая украинцев переезжать в Россию. Когда же украинцы в 2014 году повалили туда многотысячными толпами, то оказалось что пристроить «соотечественников», особенно категорию «беженцев с котомками», просто некуда. Их распихивали по старым общежитиям, баракам и пионерским лагерям по всей стране – от Мурманска до Хабаровска. Федеральная программа переселения тут же самоустранилась от участия в делах беженцах, а их содержание перебросили на местные власти, у которых быстро закончились средства. В итоге доходило до выселения украинцев на улицу с криками «вы нам тут не нужны!».

Что же до властей и чиновников Украины, то они реализовали программу помощи переселенцам так же, как и любую другую социалку: с безразличием к судьбам украинцев, выплачивая им жалкие копейки. При этом сейчас все усилия украинской бюрократической машины направлены на фильтрацию получателей пособия от псевдопереселенцев, вместо того, чтобы создавать им рабочие места и строить новое жилье.

Причем, без крыши над головой остаются не только беженцы: так, на освобожденной еще в 2014 году территории до сих пор ютятся где придется украинцы, чьи дома были разрушены в ходе этого освобождения. Например, жители печально знаменитого «дома №17» в Лисичанске, чьи закопченные руины стали символом этого конфликта.

Вот и неудивительно, что часть беженцев Донбасса, устав от беспросветных тягот скитаний, решила вернуться домой, не дожидаясь пока над Донецком и Луганском вновь зареют украинские флаги.

Виктор Дяченко
Новости Украины – From-UA