Этим материалом мы начинаем серию публикаций в рамках спецпроекта «Украинцы 1991-2017».
С каждой новой годовщиной независимости Украины мы всё чаше и внимательнее оглядываемся назад. Сначала чтобы понять, верной ли дорогой пошли. Затем убеждая себя, что иного пути у нас просто не было. А теперь просто пытаясь понять самих себя. Безусловно, за эти 26 лет очень сильно изменилась не только Украина, но и мы сами, причем не во всем в лучшую сторону. И хотя украинцы по-прежнему так же наивно верят в обещания политиков и скорое наступление светлого будущего, это будущее они видят уже совершенно иначе.
«Геть усіх!»
Еще в самом начале 90-х было подмечено, что политический лексикон украинцев прекрасно обходится тремя универсальными восклицаниями: геть, ганьба и слава! С ними они выходили еще на первые митинги «Народного руха за перебудову», с ними устраивают акции протеста до сих пор. Можно сказать, что в них заключается манифест украинской политики. Слишком лаконично? Ну что ж, такая уж у нас политика! Ведь она заключается исключительно в том, что одни политические группировки то и дело сбрасывают другие. Именно этим вот уже четверть века занимаются в Украине сотни политиков и целая армия обслуживающих их помощников, политологов, имиджмейкеров, общественников, майданных сотников, митинговых десятников и т.д. и т.п.
Скажем больше: это не просто три слова-лозунга, это название трех сменяющих друг друга фаз, которые формируют политический цикл. Сначала мы кричим «геть!» старой власти и «слава!» оппозиции, а потом, когда оппозиция приходит к власти и сильно нас разочаровывает, мы кричим ей «ганьба!». Но новая власть нас не слышит, и тогда, вдохновленные новой оппозиции, мы снова кричит «геть!» в адрес действующего президента – начиная новый цикл. За 26 лет украинцы прошли уже полдюжины таких циклов, так ничего для себя и не добившись (кроме повышения коммунальных тарифов), изрядно разочаровавшись в этом процессе.
Манифест украинской политики
Но тогда, в 1991-м, украинцы только-только окунулись в публичную политику. Поэтому считали её не только увлекательным занятием, но и искренне верили, что потрясая плакатами и скандируя «геть!», они действительно могут изменить к лучшему и свою жизнь, и всю страну.
Тогдашняя публичная политика была такой в самом буквальном смысле: было живое общение политиков с народом и народа друг с другом. Сегодня все мы смотрим друг на друга через экраны телевизоров и компьютеров, а политические баталии устраиваем на форумах и в социальных сетях – нередко анонимно, скрываясь за никами и аватарками. Тогда было все открыто, всё вживую. Существовали забытые ныне политические тусовки, собиравшиеся в недорогих (еще государственных) кафе, в помещениях ДК или выставочных залов, просто на улице.
В Киеве традиционным местом таких сборищ еще с конца 80-х были Главпочтамт, фонтаны на площади Октябрьской революции (с 1991 – Независимости), сквер у Консерватории - в котором были столь важные для долгих дискуссий скамеечки. Все «точки» были поделены между партиями и движениями, как места на рынке: демократы тусовались отдельно от национал-патриотов и радикалов, но все они объединялись во время периодических митингов, на которых в громкоговорители шипело и трещало бескомпромиссное «геть!». Ну а так как митинги и различные акции проводили тут же, на площади Независимости, то уже в 1991 году она была главной ареной публичной политики Украины.
Таким был Майдан в 1991 году
Что ж, с тех пор многое изменилось. Ранее оживленно спорившие на скамейках и ступеньках «демократы» трансформировались в «патриотов», обзавелись мандатами и должностями, и появляются перед народом только на широком экране. Судьба их сторонников сложилась по-разному: кто-то поднялся, кто-то опустился на дно, а многие продолжают плыть по течению, так ничего и не изменив в своей жизни. Но у киевлян до сих пор сохранилась традиция «выходить на Майдан» по поводу и без.
Рождение державности
Часто иронизируют, что матерью украинской государственности была докторская колбаса, а точнее её отсутствие в опустевших гастрономах. И в этой шутке есть немалая доля истины. Еще в 80-х годах идейных сторонников независимости Украины было крайне мало, и не потому что это грозило неприятной встречей с КГБ. Даже в 1988-м, когда политические вожжи были отпущены, и появилась возможность публично высказывать своё мнение, на немногих «самостийников» сами украинцы смотрели так же, как потом в 2014-м они смотрели на жителей Крыма и Донецка – с искренним непониманием.
Действительно, осознания смысла собственной государственности до украинцев приходило довольно медленно. Не в силу их тугодумия, а по причине того, что к началу 90-х большинство украинцев осознавали себя гражданами всего СССР, а не одной лишь УССР. Особенно те, кто часто мотался по всему Союзу, и не видел большого различия между Харьковом и Свердловском (Екатеринбургом) или между Сумами и Курском. Какая-то разница существовала только в ярко выраженных национальных регионах, но в Украине таковым были только её западные области. Только там существовала «національна свідомість», которая для остальных украинцев была либо экзотикой, либо поводом для острот.
Даже когда авторитет КПСС упал до нуля из-за пошедшей вразнос потребительской экономики, и украинцы стали увлеченно поносить «коммуняк» и социализм, начав мечтать о демократии и капитализме, они еще пару лет не помышляли ни о какой независимости. И вот еще такой подзабытый факт: до начала 1991 года даже национал-патриоты не вели прямой агитации за выход Украины из СССР. Они лишь осторожно выступали сначала за принятие декларации о суверенитете (по примеру РСФСР, принявшей его на месяц раньше УССР), а затем сосредоточились на агитации против подписания нового Союзного договора, раздавая людям достопамятные листовки, отпечатанные на оберточной бумаге.
Кстати, подписание этого Союзного договора было намечено на 20 августа 1991 года в Москве - но так и не состоялось из-за ГКЧП. Этот странный и очень «своевременный» путч был похож на какой-то абсурдный спектакль, и единственное чего он добился – полностью лишил остатков власти первого и последнего президента СССР. А также вызывал у немалой части населения страны неприязнь уже не только к агонизирующей КПСС, но и к Союзу – и к старому, и к обновленному.
В 1991 году украинцы тоже ругали «хунту», но только кремлевскую
После 24 августа 1991 года все национал-патриоты уже открыто выступали против СССР, понося его как исчадие ада и «московскую империю зла». Но при этом они вновь лишь вторили украинской же власти. Действительно: пока Верховная Рада УССР обсуждала лишь государственный суверенитет, то и «Народный рух за перестройку» агитировал лишь за суверенитет, а когда власти раздумывали, подписывать ли новый Союзный договор – то «руховцы» агитировали против договора, но не более. И лишь когда Рада созрела для принятия независимости, все эти правые и демократические партии начали дружно скандировать под её стенами «не-за-леж-ність!». Но ведь тогда получается, что главную роль в обретении государственной независимости Украины сыграл спикер Рады Леонид Кравчук, а не вожди «Руха»!
Политические страсти осени 1991 года
Главное причиной того, что национал-патриоты 1990-91 г.г. лишь шли в фарватере власти, было их неумение донести до украинцев идею независимости. «Національна свідомість», повторим, тогда была экзотикой, доступной к пониманию лишь старым диссидентам и членам воссозданной «Просвіти». Украинцам 1991 года было непросто скокужить свое гражданское самосознание с 1/6 земной суши до каких-то 600 квадратных километров, опуститься из космоса на землю и заняться выращиванием гречки. Это достигалось годами, в несколько этапов, и путем не идеологической, а социально-экономической пропаганды.
Проще говоря, вместо никого не впечатлявших завываний об «имперском ярме» был использован актуальный лозунг «они съели нашу колбасу!» - ставший основой украинского «национализма» начала 90-х. Но явно это была не находка национал-патриотов, которые никогда не интересовались (и не интересуются до сих пор) социально-экономическими вопросами. Бить в барабаны, устраивать марши, тиражировать байки про «героїчне минуле» и «століття гноблення», переписывать историю и заниматься украинизаций – это их родное! Но социальные аспекты жизни украинцев столь же недоступны национал-патриотам, как и их «національна свідомість» для космополитических городских обывателей. Другое дело – поднять вопрос о выходе из Союза как метода экономического перераспределения! Что и было успешно осуществлено.
Пройдут годы, а экономический вопрос в украинской политике будет продолжать доминировать над идеологическим или даже правовым. Только его будет инициировать уже не дефицит потребительских товаров, а нехватка денег по причине низких зарплат и оголтелой безработицы. Потрясая им, политики будут тащить украинцев то в Евросоюз, то в ЕЭП и ТС, выводить на Майданы и Антимайданы. Однако в 2014 году Украину расколола уже не экономика, а впервые возобладавшая над ней идеология – ярко продемонстрировав всю свою деструктивность. Вот и выходит, что четверть века назад украинцы были всё-таки намного умнее!