21.01.2005 17:21
Поэтому между узником и тюрьмой идет вечное соперничество. С одной стороны – это хитрость, бесстрашие и изворотливость, а с другой – система караулов, специфическая архитектура, погодные условия.
В нужную минуту беглец способен из мусора соорудить дельтаплан, из простой бумаги создать костюм охранника, а из собственных отходов слепить муляж пистолета. Он выживает в тундре, проходит, казалось, неприступные болота и азиатские пески. Судьба забрасывает преступников на острова, населенные свирепой дичью и не менее свирепыми тюремщиками. Но как заметил один очень умный человек, на земле существует только одно место, из которого выбраться невозможно, – это могила.
История побегов полна примеров, когда узник северных лагерей, не зная местности, на вторые-третьи сутки терял ориентировку и где-то умирал в глуши. На милосердие конвоя рассчитывать также не приходилось. Служебная инструкция ставила беглеца вне закона. Среди лютой зимы «поимка» проходила чисто формально, так как беглый зек ставился в один ряд с самоубийцами. И часто, наткнувшись на обессиленного заключенного, солдаты «лениво» добивали его из карабина или автомата.
Многие из таежных зон вообще лишены мощных стенных сооружений. Существует лишь «колючка» в несколько рядов да символический забор. Ибо там царит «Закон – тайга, медведь – прокурор, черпак – норма». Подобные зоны занимаются лесозаготовками, и среди зеков прослыли «курсами парикмахеров».
Как правило, из подобных мест решаются «уходить в бега» лишь рецидивисты, которые давно адаптировались к местному климату. Но и для них подготовка проходит очень долго. Прежде чем «рвать когти», зек запасается тесаком, по возможности, компасом, прочной одеждой и запасом еды. Подготовить этот «туристический» арсенал в одиночку, тайком от стукачей, невозможно. Поэтому зека собирают «в дорогу» его верные кореша, которые всегда первыми попадали под удар оперчасти.
Побег среди зимы всегда считался самым сложным. Однако километры снежного покрова могут надежно отрезать беглеца от погони. Тем более что опытный «парикмахер» всегда сможет соорудить себе лыжи на ходу. Они мастерились в виде рамы из двух веток длиной в полтора метра и толщиной в два сантиметра. Край лыжи, распарив воде, зек загибает кверху, а рамку заплетает тонкими ветвями. В передней части делается опора для ног.
Главной проблемой для беглого зека всегда считается еда. Помышлять об охоте с ножом на перевес не приходится, так как в это время охотятся на тебя. Случалось, что матерый рецидивист подбивал на побег напарника, чтобы потом в дороге прикончить его и питаться человечиной. Такого зека называли «коровой». Иногда, чтобы выжить, приходилось съедать друга, с которым еще вчера на нарах делился хлебом. Инстинкт самосохранения всегда брал верх над здравым смыслом и нравами.
Кроме голода серьезный враг беглецов – холод. Смерть от низких температур может настигнуть заключенных спустя всего несколько часов. В 60-х с воркутинских угольных шахт бежало несколько человек. Задушив охранника, зеки забрали его автомат и ушли в тундру. Под утро снежный ветер замел их следы, и военным частям оставалось лишь блокировать подъездные пути в районе Воркуты. Но это оказалось уже совсем ненужным делом. Спустя несколько дней, трупы всех пятерых зеков обнаружили недалеко от зоны. Оказалось, они прошли чуть больше шести километров.
Тайга – это место, которое не имеет ни конца, ни края. Зимой и летом она беззвучна и лишена даже запаха. Фраза «человек – царь природы» здесь звучит фальшиво и неестественно. Страдания заключенного, да и он сам, кажутся таким пустяком по сравнению с таежной громадиной. Беглец для тайги не больше, чем насекомое. Дремучий лес нередко превращается в могилу. Заживо погребенный беглый каторжник если не сегодня, то завтра становится пищей для обитающих хищников. Таковы законы Тайги…