В субботу в Париже состоялась встреча «Нормандской четверки». Президенты Петр Порошенко, Франсуа Олланд, Ангела Меркель и Владимир Путин обсудили дальнейшие шаги по выполнению Минских договоренностей.
В частности, президент Франции Франсуа Олланд заявил, что на оккупированных территориях сначала состоятся местные выборы, а затем Россия выведет войска и вернет Украине контроль над границей. На самом деле имеется в виду, что выборы состоятся по украинским законам, с соблюдением международных норм, правил и стандартов ОБСЕ. И все эти нормы и правила предполагают, что выборы не могут проходить под дулами автоматов. Мы не знаем демократических выборов, где бы на избирательных участках стояли вооруженные люди. Соответственно, есть еще и украинские законы, которые, я думаю, точно так же установят свои стандарты проведения выборов, которые будут отвечать международным нормам. При таких условиях военное присутствие России будет просто невозможным. Это было мнение Олланда и Меркель, но оно также было высказано в том контексте, что выборы должны состояться по украинским законам.
Частью этих договоренностей стал и тот момент, что ОБСЕ получит доступ на всю оккупированную территорию, в том числе и на украинско-российскую границу, где также смогут фиксировать передвижение российской техники. Поэтому логичнее было бы ставить первым вопрос о том, что российская армия должна уйти уже сегодня, но тот факт, что «фейковые» выборы должны быть отменены и выборы должны состояться по украинским законам, очень осложняет пребывание российской армии на оккупированных территориях. Очень большие сомнения, что они будут соблюдать то, что сказано, но нарушителями в этом случае уже будет российская сторона, а не Украина.
Что касается заявления Олланда об амнистии, то, во-первых, амнистия будет не для всех. В интерпретации президента Франции речь идет о том, что она будет предоставлена только участникам выборов, но это не означает, что она может быть объявлена тем, кто совершил военные преступления. Проблема еще и в том, что в Украине амнистию не могут дать ни Олланд, ни Меркель, - иммунитет может предоставить только украинское общество. Мы живем в условиях гибридной войны, поэтому у нас на их боевиков есть добровольческие отряды, а на их референдум по Крыму - гражданская продовольственная блокада. Поэтому если вдруг даже случится невероятное и кто-то из боевиков получит иммунитет, то вряд ли этот боевик сможет выехать за пределы своей резервации, поскольку найдутся «гибридные прокуроры», которые заставят боевика отвечать по всем законам гибридной войны. Поэтому намерение дать амнистию боевикам и дать им возможность передвигаться по всей территории Украины – это «филькина грамота».
Далее, в СМИ сегодня активно муссируется миф о том, что Нормандская четверка якобы договорилась воплотить в жизнь «План Мореля». На самом же деле, никакого «плана Мореля» нет. Пьер Морель – это просто модератор одной из групп, сам Морель вообще воспринимается, как какое-то привидение. Все о нем говорят, но никто его не видел, и никто не слышал, чтобы эти планы озвучивались им лично. Поэтому это спекуляция, которая существует на основании тех дискуссий, которые велись. Так что «план Мореля» невозможно выполнить, потому что его просто нет.
Владимир Путин, скорее всего, посодействует тому, чтобы «фейковые» выборы боевиков в ДНР и ЛНР 18 октября и 1 ноября не состоялись. Он сейчас сосредоточен на военных действиях в Сирии, а на Донбассе идет затухание военных действий, поэтому президенту РФ сейчас не нужны выборы и срыв Минских соглашений по вине России.
Сейчас общественность пугается, что если Донбасс начнет полноценно возвращаться в состав Украины, существует риск распространения боевиков и криминальных элементов в другие регионы страны. Конечно, боевики могут попробовать перебраться в Украину, но в стране, которая год вела войну и в которой почти в каждом населенном пункте есть погибшие, вряд ли их будут воспринимать. Попытки перебежать из Донбасса в Украину могут быть, как и в других странах, где существует угроза терроризма, - даже в ЕС террористы иногда проникают на его территорию, я уже не говорю о США. Поэтому и для Украины есть, и будет существовать такой риск, - это типичный риск для страны, которая борется с терроризмом.
В целом, пока сложно сказать, насколько выгоден парижский компромисс для Украины. Ответ на этот вопрос зависит не от того, что кто-то что-то сказал, тем более, что на этой парижской встрече, не было подписано ни одного документа. А о том, кто выиграл и кто проиграл, можно будет судить тогда, когда мы поймем, как Украина использовала нынешнее условное перемирие. Если оно будет использовано для усиления украинской армии и укрепления украинской экономики – тогда можно считать, что мы выиграли. Если же это время будет потрачено зря – значит, проиграли. Вот в этом и есть вся интрига – как будет использовано время условного перемирия.
При этом нужно быть реалистом – Россия в любой момент может вновь сорвать перемирие и возобновить активные боевые действия на Донбассе. Единственной гарантией мира в Украине являются не слова Путина, Меркель или Олланда, а украинская армия. Если наша армия будет сильной и сделает цену для дальнейшей агрессии России довольно высокой – тогда можно будет говорить о наступлении мира. Но если этого не будет, то война может возобновиться в любой момент, потому что России всегда будет что-то не нравиться – намерение Украины вступить в НАТО или ЕС, формат коалиции после очередных выборов или еще что-то. Это будет всегда опасно. Поэтому единственная гарантия установления мира – это не бумажки, которые сейчас называются международными договорами, и не чьи-то слова, а прежде всего – украинская армия. Пока она не станет сильной, мы постоянно будем жить в опасности перед дальнейшей агрессией.