Президент РФ Владимир Путин, убедившись в провале своей украинской авантюры, отчаянно пытается себя продать Западу. Об этом корреспонденту Новости Украины – From-UA заявил политолог, бывший член Координационного Совета российской оппозиции Андрей Пионтковский, оценивая угрозу России со стороны вооруженных формирований «Исламского государства».
«На Северном Кавказе уже 20 лет идет война, которая начиналась как война чисто сепаратистская — война Чечни за независимость. А в результате нашей политики она переросла в войну исламистскую против России, которая ставит себе целью не независимость от России, а установление во всем мире всемирного халифата. Она идет с разной интенсивностью. Все последние годы это стандартная картинка в российском телевидении, в прямом эфире в новостях прайм-тайм: подкатывает танк к какому-то жилому дому, потом нам сообщают, что там какие-то террористы, которые отказываются сдаться, - и их уничтожают. Это стандартная практика, в которой, между прочим, заинтересованы и силовые структуры. Они процветают на этом, усиливают свое влияние. Это один из факторов, безусловно, ведущий к дестабилизации Российского государства», - рассказывает политолог.
Оценивая так называемый план президента России Владимира Путина по борьбе с «Исламским государством», Андрей Пионтковский заявил: «Это чистейшая демагогия. Кстати, эта инициатива провалилась. Лавров встречался с королем Саудовской Аравии и эмиром Катара, и никто из них не поддержал эту инициативу. Тут два фактора.
Во-первых, убедившись в провале своей украинской авантюры, Путин уже достаточно открыто объявил через своих пропагандистов (знаменитая статья Лукьянова «Путин хочет мирного сосуществования с Западом») и через заявления высших руководителей государства (например, Сергея Иванова) — какая война с Западом, какая конфронтация? Мы моська по сравнению с натовским слоном! И вот для того, чтобы как-то договориться с Западом, перейти к мирному сосуществованию, Путин отчаянно пытается себя продать Западу — что он важен, что он принес пользу в решении иранской проблемы, что без него невозможно решить проблему ИГИЛа.
У него есть там целая серия купленных высочайшего уровня экспертов-пропагандистов. На него работают и Киссинджер с Бжезинским, не говоря уже о других «по мелочи». Этот хор экспертов в Вашингтоне, которые говорят о том, что «нам нужны русские, нельзя доводить Путина, нельзя загонять его в угол, надо помочь ему спасти лицо в Украине» - вот он и пытается на это отчаянно работать.
Но в то же время он маниакально пытается решить изначальную цель своей политики в Сирии — спасти президента Асада. Сирийская армия уничтожила 200 тысяч суннитов, что, собственно, и привело к распространению ИГИЛа, потому что возмущенное суннитское население, не получая поддержки от Запада, обратилось к этим экстремистским организациям».
Говоря о наличии ресурсов у России для борьбы с ИГИЛ в мире и на Северном Кавказе, в частности, Андрей Пионтковский обращается к опыту взаимоотношений РФ с Чечней. «Одну войну Россия уже проиграла в Чечне, и она платит дань как победителю режиму Кадырова. Никаких больших перспектив в успехе российской политики на Кавказе я не вижу. Любая политика, рассчитывающая на успех, должна быть привлекательной. А чем может привлечь кавказское население Москва? Она делает ставку на абсолютно коррумпированные элиты местных республик, в Москве каждый день происходят массовые антикавказские, антимусульманские экстремистские выходки. Самая последняя была два дня назад: в течение двух часов на футбольном матче ЦСКА - «Анжи» многотысячная толпа болельщиков скандировала расистские оскорбительные лозунги в адрес народов Кавказа.
Да и не уважают Москву на Кавказе — кто же будет уважать государство, которое проиграло войну и платит дань победителю? В соответствии с этим молодые кавказцы, не только чеченцы, ведут себя в Москве вызывающе — как в столице побежденного государства. Поэтому этот конфликт между молодыми кавказцами и молодыми русскими-националистами может взорваться не только в Москве, но и в любом российском мегаполисе в любой момент», - резюмирует Пионтковский.