…в ответ одни подзатыльники. Хотя и говорят «кто старое помянет – тому глаз вон», однако так обстоит дело в быту. А вот история не прощает забывчивости и крепко бьет все по тому же месту. Итак, кто же и по каким частям бил украинцев?
Страсти по Австрии
Свою преданность старушке-Европе украинские подданные рьяно пытались доказать будучи частью Австро-Венгерской империи. Они демонстративно любили кофе и цесаря, а отпрыску имперскому - принцу Габсбургу - даже предлагали свой несуществующий престол. Любовь к Европе пришлось доказывать: сначала созданием Главной Украинской Рады и Легиона Сичевых Стрельцов. А после того как разразилась Первая мировая, пришлось взяться за оружие и воевать. Немало сичевиков так и остались навечно на склонах Карпат. «Европейство» пришлось доказывать, воюя с этническими братьями, которых отличало лишь то, что на их кокардах красовался двуглавый орел.
В 1918 Австро-Венгерская империя лопнула по швам, и образовавшиеся «лоскутки» получили право на самоопределение. Западные украинцы воспрянули и начали формировать во Львове представительские органы, провозгласили республику и избрали президентом Евгения Петрушевича. Эйфория от полученной самостоятельности улетучилась сразу после приезда польской ликвидационной комиссии, которая прибыла в «польский город Лемберг» принимать у австрийцев власть в регионе. Это подтвердил имперский наместник Галичины К. Гуйн. Наших опять «кинули».
Пока гремели бои, европейцы снарядили польскую армию Галлера и сели в Зеркальном зале Версальского дворца обсуждать будущее Европы. В то время, покуда они решали глобальные проблемы, в прихожей томилась делегация Украины во главе с графом Тышкевичем. Просили немного: прекратить польское наступление и признать независимость.
Победившие в войне западные европейцы внимательно выслушали делегатов и проявили понимание. Решать «украинскую» проблему поручили трансваальскому генералу Л. Боту, а британцы, верные демократическим традициям, попросили поляков быть сдержанней. Американцы заняли позицию «как все», а французы и не помышляли о создании нового государства, рассматривая Польшу как «санитарный буфер» с большевиками.
Закончилось все рекомендацией в адрес Варшавы «предоставить украинцам культурную автономию». Так европейская мечта обернулась присоединением Галичины к Польше. Чуть позже был ратифицирован Сен-Жерменский и Трианонский договоры, на основе которых к Румынии отошла Буковина, а к Чехословакии – Закарпатье…
Европейский выбор как смысл жизни
После Февральской революции украинские политики, внезапно оказавшиеся у власти, продолжили грезить Европой. Михаил Грушевский заключил Брестский договор с немцами, спасая страну от большевиков. Немецкие солдаты быстро изгнали отряды Красной Гвардии и заняли Киев. А потом… подчиненные главнокомандующего Эйхгорна взялись насильно изымать продукты и выгонять крестьян на посевную…
Центральная Рада попыталась было бунтовать, но все те же немецкие солдаты попросту разогнали украинскую власть. Пост евроинтегратора занял гетман Павло Скоропадский. Однако ему пришлось покинуть страну после того, как вернувшиеся большевики изгнали немцев.
Плачевно закончились попытки сотрудничать с Европой и у атамана Симона Петлюры. Его сгубило метание между большевиками, белогвардейцами и Антантой. Последняя никак не хотела признавать его легитимность. Зато это сделала Польша, но - в обмен на Варшавские соглашения, по которым С. Петлюра терял часть территорий.
Приход к власти фашистских режимов, как ни странно, стал почвой для новых надежд украинцев слиться с Европой. Интегральные, как они себя называют, националисты из ОУН решили попытать счастья в переговорах с Гитлером. Этому несказанно обрадовались в абвере, набрав из «оуновцев» два батальона - «Нахтигаль» и «Ролянд». Чуть позже желающих нашлось на целую вспомогательную дивизию СС «Галичина».
Апофеозом обожания «новой Европы» стала костюмированная, с цветами и караваями, встреча немецких войск во Львове на восьмой день войны. Церемонию сопровождали уверения во взаимной любви и верности. Националисты во главе со Степаном Бандерой, Николаем Лебедем и Ярославом Стецько решили, что Украина теперь имеет право на независимость. Сказано – сделано. Серьезность намерений была проиллюстрирована созданием Украинского Государственного Правления.
Немцы отнеслись к этому крайне негативно и тихо свергли «самостийников», отправив под домашний арест. На что надеялись наивные интеграторы? Ведь они уже имели опыт общения с гитлеровской Европой. Вспомнить хотя бы судьбу Николая Лебедя, организовавшего убийство министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого. Он попытался укрыться от возмездия польской контрразведки на территории «дружественной» Германии, и в 1935 году, по приказу Гиммлера, его выдали Варшаве. Или печальную историю с провозглашением независимости Карпатской Украины, которую Гитлер попросту сдал венгерским союзникам – фашистскому режиму Миклоша Хорти.
Сам Степан Бандера, после поражения Германии, метался между Инсбруком и Мюнхеном, предлагая поддержать антикоммунистическое подполье. Его предложения нашли понимание и в Бонне, и в Лондоне, и в Вашингтоне. Но западная материальная помощь и стратегические рекомендации иссякли после того, как С. Бандера вдохнул ядовитую струю из пистолета Б. Сташинского, а Советская разведка раздробила движение. Несостоятельное подполье перестало интересовать Европу, и очередная интеграция заглохла – вплоть до разрушения железного занавеса в 1991 году.
Но вот Украина обрела независимость, былые обиды забыты, взоры и чаяния политиков снова направлены на западных соседей. Отсюда и страстное желание стать «натовским» государством, отмена смертной казни «согласно европейскому стандарту», отправка «миротворцев» в Ирак, заигрывание с FATF. От имени Европы нам ответил Романо Проди в духе «время еще не пришло и придет не скоро». Может, пора припомнить исторический опыт и руководствоваться им, а не продолжать оставаться орудием европейской политики…
29.07.2004 18:22