Велено – не пущать!

…эта практика уже стала обыденной. Во времена Кучмы вспоминается разве что радикальный нацбол Эдуард Лимонов, которого не допустили в Украину в 2003 году, зато с 2005 года – пошло-поехало. Затулин, Жириновский, Павловский, Леонтьев, Лужков, Дугин – вот далеко не полный список персон, которых официальный Киев счел опасными для суверенитета украинского государства, и поэтому не придумал ничего лучше, как вообще не допускать их на территорию Украины. Во избежание, так сказать.

Причем странное дело – МИД Украины то и дело заявляет, что никаких «запретительных списков» нет и быть не может, а СБУ устами своей пресс-дамы Марины Остапенко регулярно доносит до сведения общественности, кто из граждан РФ является «невъездным» в нашу демократическую страну.

Особенно «повезло» в этом плане директору Института стран СНГ, депутату Госдумы России Константину Затулину. Его не пускали в Украину уже столько раз, что пальцев на обеих руках не хватит, чтобы сосчитать. Причем сам он так достоверно и не знает, является ли он в Украине персоной нон-грата.

Вот и в минувшую субботу, 6 июня, украинские пограничники запретили Затулину, который прибыл в Крым для участия в фестивале «Великое русское слово», выйти из самолета в аэропорту Симферополя.

По данным пресс-службы Института стран СНГ, Затулину ничего не было сказано по поводу запрета на территорию Украины. Сам Затулин сообщил, что прибыл в Крым для участия в фестивале «Великое русское слово» по поручению руководства РФ.

Представители Госпогранслужбы мотивировали свои действия запретом на въезд Затулина на территорию Украины. В Азово-Черноморском региональном управлении Государственной пограничной службы Украины сообщили, что, по их данным, срок запрета еще не истек.

Ну а дальше все развивалось стремительно. Спустя несколько часов Затулин был госпитализирован в больницу. По словам пресс-секретаря фестиваля «Великое русское слово» Юрия Першикова, депутату стало плохо из-за жары. Также Першиков сообщил, что Затулину «около 40 минут не оказывали медицинскую помощь, консул требовал врача, врача не давали». По словам самого российского политика, у него был гипертонический криз, вызванный «всеми этими обстоятельствами, которые создали сотрудники Службы безопасности Украины и пограничной службы, продержав меня и всех, кто был со мной рядом, 1,5 часа на трапе самолета».

Затулина доставили в Республиканский диагностический центр в Симферополе, где, по его словам, у входа в его палату постоянно присутствовали от четырех до шести сотрудников СБУ, которые «фактически мешают медикам выполнять их обязанности» и «препятствуют людям, которые хотели бы выразить свое сочувствие». В знак протеста против действий СБУ Константин Затулин отказался от принятия лекарств и всякого дальнейшего лечения «до тех пор, пока эти унижающие, унизительные процедуры не будут отменены».

Это та информация, которая прошла в сводках новостей. В свою очередь, мы сами связались с Константином Затулиным, чтобы услышать его версию произошедшего, так сказать, из первых уст.

From-UA: - Константин Федорович, как Ваше самочувствие?

К. Затулин: - Вроде бы нормализовалось.

From-UA: - Вы еще находитесь в больнице?

К. Затулин: - Да. Я пока еще нахожусь в диагностическом центре и через час собираюсь ехать в аэропорт.

From-UA: - Вы продолжаете отказываться от лечения или все-таки согласились пройти необходимые процедуры?

К. Затулин: - Нет. Это было вчера. Поскольку это возымело действие, то, естественно, после того, как пропустили людей, которых ко мне не пускали, я возобновил лечение и прием лекарств.

From-UA: - То есть сотрудники СБУ покинули помещение?

К. Затулин: - Нет. Они не покинули помещение, они продолжают здесь находиться, продолжают препятствовать. Но просто вчера это приобрело уже характер эпидемии - ко мне не пускали уже даже того, кого пускали до этого - моих помощников. В связи с этим я вынужден был пойти на эту меру. Но пост, который здесь расположен, круглосуточный, он не снимался все это время. Одномоментно четыре человека в коридоре присутствуют. Частично в форме, частично в штатской одежде. Плюс к этому, я знаю, больница оцеплена на входе и в саму больницу толком никого не пускают.

From-UA: - А с какой целью это делается, не объяснили?

К. Затулин: - Я не могу считать объяснением какие-то странные слова о том, что я не пересек государственную границу и поэтому я не могу выйти из палаты. То есть такое впечатление, что государственная граница проходит как раз по коридору диагностического центра в Симферополе. На самом деле, причин, я полагаю, две. Первая и главная заключается в том, чтобы как можно меньше со мной кто-либо общался, а тем более пресса или телевидение. Их вообще не пускают с первого дня. Собственно, и задержание мое на трапе самолета, а не разговор со мной в здании аэропорта, было сделано именно с этой целью - чтобы не дать мне общаться со средствами массовой информации, с теми, с кем бы я хотел разговаривать. Вторая причина, мне кажется, - это азарт и то служебное рвение, которое проявляют сотрудники погранслужбы, поскольку знают, что дело это находится на контроле у их шефов, вот они и выслуживаются.

From-UA: - Могли бы Вы вкратце рассказать, что же все-таки произошло в аэропорту, потому что сведения поступают самые разные.

К. Затулин: - Я прилетел в субботу, 6 июня, рейсом из Петербурга, где участвовал в Санкт-Петербургском экономическом форуме. О том, что я прилечу в этот день, что я приглашен на открытие фестиваля «Великое русское слово», о том, что я командирован с этой целью Государственной думой - об этом было достаточно заблаговременно поставлено в известность посольство Украины в России. Причем сделано это было официально еще во вторник, 2 июня, когда замминистра иностранных дел Григорий Карасин побывал у посла Украины в России Константина Грищенко, просил его не чинить препятствий. Были и другие, менее официальные разговоры, которые вели руководители наших пограничных войск с начальником пограничной стражи Украины Литвином, который как раз в это время прилетал в Россию. Группа депутатов пыталась достучаться до Веры Ульянченко, руководителя Секретариата Президента, она была в курсе того, что я прилетаю. Наконец, я сам на Петербургском форуме видел Грищенко, посла Украины, он тоже участвовал в работе форума. И дополнительно к нему подошел, проинформировал его, что я собираюсь лететь. Никто из этих собеседников ни в официальном, ни в неофициальном плане не предупреждал о том, что меня не пропустят на Украину.

From-UA: - Пресс-секретарь СБУ Марина Остапенко заявила, что Вы до сих пор находитесь в списках персон нон грата. Вы об этом знали?

К. Затулин: - Я об этом мог догадываться, об этом ходили слухи. Но официально никогда ни МИД Украины, ни Служба безопасности Украины не подтверждали этого до сих пор. То есть ситуация здесь следующая. Я был объявлен персоной нон-грата, и мне был запрещен въезд на Украину 23 июля 2008 года сроком на один год, так было в этом штампе написано. Причин мне тогда не объясняли. Но через несколько дней, 7 августа, Министерство иностранных дел Украины официально нотой уведомило своих коллег из России, что претензии ко мне сняты, и в этой же ноте было сказано, что это шаг доброй воли со стороны Украины. Вот сейчас я бы очень хотел спросить: куда эта нота пропала, и почему она не опровергнута другой нотой? Они нам не разрешили 7 августа въезд, а потом неизвестно в какое время запретили. Ну сказали бы об этом публично, так же как сказали публично о снятии запрета. Ничего этого сделано не было. 31 января я был на Украине, в Луганске. У меня есть отметка в паспорте, приезжал на юбилей депутата Виктора Тихонова.

From-UA: - И пропустили беспрепятственно?

К. Затулин: - Да.

From-UA: - Константин Федорович, а что Вы намерены предпринимать далее в связи с этой ситуацией?

К. Затулин: - Я, конечно, могу вновь обратиться в суд, требовать правосудия. Какое правосудие на Украине, я успел убедиться. Я по этому пути уже проходил. В 2006 году я пытался в судах опротестовать решение о запрете мне въезда. На суды оказывалось давление со стороны Секретариата Президента и СБУ. И все суды отказали мне в моем иске. Сегодня это становится основанием, в частности для пресс-секретаря СБУ, утверждать, что мою вину в судах подтвердили. Она подменяет понятия, передергивает. Не СБУ обращалась в суд, а я обратился в суд. Иск СБУ не ко мне, а мой иск к СБУ. И, наконец, суд, выдавая это решение, руководствовался не тем, что я действительно некий украинофоб, а руководствовался простым обстоятельством: украинский суд подтвердил своим решением право СБУ запрещать въезд иностранцам в страну. Я, собственно, в этом праве и не сомневался, я знаю украинские законы. Просто СБУ попыталась это каким-то образом аргументировать, но аргументы эти никто не разбирал. Судить меня за взгляды даже украинский суд еще не научился.

From-UA: - Официальный представитель МИД России Андрей Нестеренко уже заявил, что такое поведение украинских пограничников противоречит дружеским отношениям между нашими странами.

К. Затулин: - Еще раз подчеркну, что весь конфликт возник вокруг того, что меня не просто хотели не пустить, а хотели совершенно бесцеремонно затолкнуть обратно в самолет, чтобы я вообще даже не ступил на крымскую землю, не имел возможности пообщаться с встречающими хотя бы. Я не собирался, как матрос Железняк, с гранатой в руках прорываться через границу, если на Украине такие власти, что демонстрируют такое отношение ко мне и к России в целом такими действиями. Я собирался требовать для себя уважения, хотя бы исходя из моего статуса и дипломатического паспорта. Они как раз этому препятствовали. Они принципиально решили меня таким образом унижать. Я принципиально решил им не подчиняться. И все за этим последовавшее полностью на их совести.

From-UA: - А как Вы думаете, последуют ли со стороны России симметричные действия?

К. Затулин: - Я надеюсь, что симметричных действий не будет - если речь идет о хамстве со стороны пограничников и доведения какого-нибудь из украинских политиков до предынфарктного состояния. То, что запреты на въезд политикам из России будут зеркальным образом отражаться на политиках из Украины - к сожалению, так и будет. Государство требует уважения к своим гражданам. Если уважение не оказывается, значит, в этом случае будут ответные меры. Но я хотел бы подчеркнуть, что я принципиальный противник всяких запретов, как украинским, так и российским политикам. Я неоднократно это высказывал. В июле прошлого года на встрече с украинскими парламентариями предложил проект (и большинство с ним согласилось) обращения к руководству наших стран с просьбой отменить всякие списки, где основанием являются чьи-то взгляды. Взгляды надо уметь выслушивать, даже если они тебе не нравятся. Я подозреваю, что Виктору Ющенко может многое во мне не нравиться. Мне в свою очередь многое не нравится в Викторе Ющенко. Но мне в голову не приходило на этом основании требовать каких-то запретов для него. Сейчас ситуация такова, что ничего другого не остается. Люди, которые этим занимаются, должны подумать о будущем. Ющенко не вечен как политический лидер Украины. Мы знаем, что время его истекает. У меня такое впечатление, что здесь просто хотят покуражиться напоследок.

From-UA: - Большое спасибо за интервью. Поправляйтесь. Всего доброго!