Дорога
В 18:45 по расписанию поезд тронулся, но скорость всё не набирал, а дышать легче стало только после того, как ближе к полуночи на станции Артёмовск произошла незабываемая встреча с начальником поезда, делающим ночной обход. После этого знаменательного события, когда вентиляция наконец-то была включена, я уже перестала обращать внимание на нечистое купе, старые «горбатые» ватные матрасы, заправленные в новые наматрасники, на вонь из соседнего купе, пропахшего парами застоявшихся пивных дрожжей и солёной рыбы (как позже выяснилось, купе было не убрано в момент посадки), на отсутствие светильников над головой и хроническую пыль вагона.
Хотелось дышать и спать, а наутро я себе дала слово, что больше никогда не поеду отдыхать по самой грязной и неухоженной в Украине – Луганской железнодорожной ветке.
Освободившись от тесноты купе и вагонных проблем, я сразу поспешила (как и было указано в путёвке) к остановке троллейбуса, ехавшего в Алушту, хотя вереница частных автобусов предлагала свои услуги (25 грн.). Спокойно купив в кассе билет до конечной остановки (7 грн. 11 коп.) и войдя в троллейбус, я не была готова к атаке нетрезвой женщины, попытавшейся взять с меня дополнительную плату. Увидев в моей руке билет, она ужасно расстроилась и предложила оплатить багаж. Уточнив, с кем имею дело (а это оказалась контролёр), я уже готова была заплатить и за багаж, но вдруг увидела, что с билетом, как с писаной торбой, оказалась я одна, а остальные «просветлённые» водителем пассажиры расплачивались с «командиром» наличными – всего 7 гривен, включая и багаж. Мысленно отругав себя за поспешность, я, тем не менее, вступила с водителем в дискуссию, из которой вышла победителем, и мы тронулись.
Мои детские воспоминания о путешествии по Крыму на троллейбусе очень быстро развеялись, поскольку новые троллейбусные машины из моего детства остались новыми в том далёком времени. А сегодня старики-троллейбусы медленно тащились по трассе, стыдясь своих старых плохо выкрашенных боков и уступая каждому дорогу. Правда, главный плюс в этой поездке всё-таки был: безопасность, гарантированная не очень большой скоростью и невозможностью обгонять каждую попутную машину по горной дороге. Добравшись до Алушты без приключений, я устремилась дальше – в Профессорский (ранее Рабочий) уголок. В санатории приключений не было – после ужина я отправилась к морю.
Встреча с морем
Предвкушая радостную встречу с морем, я спустилась к набережной и в первый момент растерялась: моря не было. Было другое море – море жёлтых торговых палаток, стоявших вдоль набережной сплошной стеной. Налево – в сторону Алушты (набережная Профессорского уголка плавно перетекает в алуштинскую) – палатки стояли строем по обе стороны набережной, причём одна сторона пляжей была сплошной (та, которая закрывала всю прибрежную часть), а со стороны гор палатки уступали дорогу дорогим отелям и не очень дорогим ресторанчикам.
В противоположной стороне жёлтый палаточный ряд плавно переходил в ряд непрезентабельных забегаловок, кафе, продуктовых магазинчиков, над которыми стоял запах много раз пережаренного масла и дым от углей: везде готовы были подать шашлык, самсу (среднеазиатские пирожки), плов и чебуреки. Причём готовили иногда прямо на улице на отдельных столиках, не заморачиваясь проблемой чистых рук, наличием воды и соблюдением каких-либо санитарных норм. На таких же столиках «продвинутые» предприниматели отжимали фреш (как с гордостью было написано на ценниках) из плодов, мимо которых проезжали автомобили и двигались толпы отдыхающих. Машинка для фреша вряд ли промывалась в течение длинного прибыльного дня (от 12 до 15 грн. за стакан), как и лежащие на подносе фрукты (впрочем, как и руки продавца).
Впечатление от всего увиденного было, как говорили в семидесятые годы прошлого столетия, неслабое. Дополнял общую картину очень пыльный тротуар набережной, который подметался по утрам средневековой метлой квадратно-гнездовым методом, и плохая проезжая часть – по ней беспрестанно двигались машины в сторону Алушты.
Умозаключения
Если бы мне пришло в голову посчитать количество палаток с курортным барахлом, стоящих вдоль парапета на набережной, и вычислить их общую прибыль, прикинуть стоимость дорогущих номеров в отелях и частных татарских караван-сараев с кондиционерами, да ещё добавить доход от сезонной выручки монументального аквапарка и всё сложить, то получились бы, как говорил незабвенный Райкин, сумасшедшие деньги.
Неужели за определённый процент от этой прибыли невозможно положить европейское дорожное покрытие, достойное такого чудесного города? Неужели на эти же деньги нельзя нанять симпатичную машинку, виденную мной однажды на остановке троллейбуса, которая одновременно метёт, моёт и собирает всю накопившуюся грязь? (Однажды, после очень сильного дождя слышала разговор двух аборигенок, радовавшихся тому, что первый дождь за всё лето наконец-то смыл всю пыль с набережной.) Неужели трудно выровнять и сделать однородной набережную, сплошь состоящую из разноцветных лоскутов ещё советского асфальта и современного разноцветного плиточного новодела?
Было бы желание хозяев этого чудесного городка, то отдыхающие могли бы ходить по набережной из мрамора, подсвеченной позолоченными фонарями. Но до отдыхающих здесь нет никакого дела. Они нужны только для того, чтобы выкачивать из их карманов деньги, скопленные за n-ное количество трудовых месяцев. Удивительное место – Крым, где торговцы не торгуются – они просто устанавливают любые (даже невероятные) цены и не уступают ни копейки – стоят насмерть. Мы, принимая их правила игры, сами приносим в «клюве» им свои кровные с желанием качественного отдыха, а получаем взамен грязные тротуары, плохое вечернее освещение, подозрительную еду и питье на улицах, в кафе и ресторанах (имела удовольствие убедиться).
Где ещё в мире так относятся к «курице, несущей золотые яйца»? Где ещё в мире можно увидеть красивый отель в 10 м от моря, вдоль которого пролегает вышеупомянутая трасса, а за ней тянется к горизонту «несвежий» тротуар? Где ещё в мире вместо коктейля «Мохито» вам в ресторане подадут неудобоваримое пойло с привкусом зубного порошка? Подобные проблемы возникали постоянно, но решать их просто не хотелось, ведь отпуск только раз в году, и это понимали не только мы, но и всё местное торгующее население.
Национальный вопрос
Каждый раз, приезжая в Крым, замечаешь, как постепенно меняется этот полуостров: его меняют люди, совсем недавно приехавшие на эту ухоженную в прошлом землю. К сожалению, позитивными эти изменения назвать нельзя. Трудно быть объективным в вопросе о коренном населении Крыма, и я искренне сочувствую людям, пострадавшим от самочинств Сталина: мне даже удалось познакомиться с 73-летним старичком, рассказавшим, как его семью выселяли с родных мест (ему тогда было три года). Но если вспомнить произведения Чехова (а я только с этих позиций могу рассуждать о бывших крымских аборигенах), обращаешь внимание на отображение писателем быта чистоплотных крымских татар, их отношения к своей земле и заботы о ней.
Сегодня новоиспечённые крымчане – внуки и правнуки гонимых, совершенно иначе относятся к этой земле. Они – люди с казахской, узбекской и таджикской ментальностью – диктуют в Крыму свои обычаи и привычки, приобретенные в Средней Азии, отличные от правил их предков. Это они строят на крышах гаражей небезопасное жильё для отдыхающих, это они не озадачиваются проблемой санитарных норм в кафе и ресторанах, это они вместо натурального солнечного крымского вина продают на Ай-Петри приправленный ароматизаторами шмурдяк. Они озабочены получением прибыли в любых её проявлениях. Новоприбывшим крымским татарам нет никакого дела до этой земли: они её не знают и не любят – они её просто используют. (Это уже проблема не только татарская, но и практически всего населения полуострова.) Не хочу верить, что все прибывшие среднеазиатские татары таким образом относятся к своей исторической родине, хотя вышеупомянутый старик с телескопом, встреченный мной на алуштинской набережной, был единственным представителем своей национальности, в действительности озабоченный проблемой настоящей татарской культуры и исконных национальных обычаев на своей родине.
Пожелания
На южном побережье Крыма всегда было два красивых города – Ялта и Алушта. Сегодня власти Ялты убрали с набережной палаточный торговый городок, и курорт вернул себе историческое лицо.
Набережная Алушты и её пригорода – Профессорского уголка – напоминает сегодня (особенно вечером, когда толпы отдыхающих выходят на променад) шумный, громкоговорящий, голосящий и грязный жлобский шалман. Только историческое достояние города – красивая арка над морем – напоминает о былой красоте Алушты. Аллеи и скверы, уютные тенистые уголки – всё кануло в Лету, пардон, в брезент ярко-жёлтых палаток, успешно обживших каждый сантиметр прибыльной набережной. Хочется попросить хозяев Алушты вернуть городу былую красоту, а на прибыль от палаточной торговли построить небоскрёб, куда и переселить всех торговцев со своим однообразным товаром.
Дорогие читатели! Если Вам есть что рассказать о своих приключениях за границей и не только, поделиться опытом, дать дельные советы или прислать фотоотчёт – милости просим! Текст и фото можно и нужно слать сюда – [email protected]. Материал обязательно будет опубликован за подписью автора. Вам – слава, нам – честь!