Одна, совсем одна…

Не потому, что трем будильникам так и не удалось вовремя разбудить меня и опоздание на добрых полтора часа мне уже гарантировано. И не потому, что на улице мерзкая погода и совершенно невозможно придумать, что бы такое надеть. И не потому даже, что я смертельно устала от каждодневной гонки и форменной экзекуции – необходимости приводить себя и мысли в порядок после подъема ни свет ни заря…

Нет. Я просто НЕ ХОЧУ! Могу… Но не хочу. Имею я, в конце концов, право на один день лентяя в году? Я, честный, ответственный, никогда (ну, сегодня разве что, а так никогда, честное пионерское!) не злоупотребляющий симуляциями труженик? Без меня обойдутся. Да и делать там, по правде говоря, мне сегодня совершенно нечего…

Итак, мыслепреступление свершилось. Вердикт вынесен и оглашен всем домашним. Дело за малым – контрольный звонок шефу: так, мол, и так, и… все, День Имени Меня начался!

Свобода! Дан старт настоящему выходному: никаких тебе субботне-воскресных домашних программ-минимумов по хоз-быту, шашлыков-друзей-родственников, шоппинг-пробегов, пусть даже и за долгожданной обновкой. Нет, настоящий выходной – это выходной некалендарный!

В общем, пока я продолжаю нежиться в теплой постели (8 утра, а она не убрана! ужас!) и представлять, что буду делать, когда останусь одна: плевать ли в потолок или заниматься каким-либо другим приятным делом, – раздается голос с кухни: «Дорогая, раз ты дома, я свою чашку мыть не буду!» (читай: вещи разбросанные не сложу, кучи своих бумаг в ящик не соберу…) «Да, солнышко, конечно…»

Так задается темп… думали, скажу «активной уборке»? Как бы не так! Наоборот, активному «свинячинью»! Сами знаете этот фокус подсознания. Когда вокруг ни пылинки, ни соринки, совестно это благолепие нарушать, а когда начало положено, то, как говорится, сам бог велел…

В общем, отдыхаю сегодня даже от собственного педантизма. «Заряжаю» любимый фильм (потом пойдет почти самый любимый, потом остальные любимые, потом все подряд), вытаскиваю из холодильника блюдо под названием «что там еще от ужина осталось», вилку и усаживаюсь перед телевизором на пол (кощунствовать так кощунствовать!).

Доем, конечно, все вмиг – ничегонеделанье располагает к повышению аппетита. Порок к пороку, так сказать. Готовить не буду ни в коем случае - одеваться и идти в магазин не хочу. Будет сегодня еще и День Бутерброда, Кусочничанья и Шныряния-по-буфету.

В общем, лежу, жую. Скука смертная и тоска. Скука – потому что вся видеотека просмотрена и пришлось включить ТВ. Тоска – потому что… а можно на наше ТВ без тоски взглянуть? Короче, тяжело. Еще и двух нет, а данное себе обещание отдохнуть и от книг тоже нарушено – читаю Достоевского. Опять же, еще и двух нет, а все съестное в доме подметено подчистую. А тарелок-то, тарелок собралось!

В дрожь бросает, в общем. А тут еще возьми да и упади взгляд на не разобранную с прошлогоднего переезда связку книг, да на окна немытые…

Все, больше не могу сиднем сидеть! Хоть привязывай. Разгильдяйству и безалаберности бой! Сколько сразу занятий появилось! И вот – последний тяжелый вздох по утраченному (хотя чего это я, ведь по своей же воле!) раю лентяйства, он же вздох облегчения возвращающегося к социально полезной деятельности индивидуума…

…Вечер. Полдесятого. Окна блестят, впрочем, как и вся квартира. Сделано и то, до чего никогда не доходят руки, и то, «что бы я тебя очень просил выполнить, дорогая, если у тебя найдется свободная минутка». И ведь нашлась же!

Я, счастливая и гордая, но безумно уставшая, глядя на все это, понимаю: все, теперь надолго хватит, энтузиазм аккуратиста исчерпан и проснется нескоро. Чистить, складывать, мыть – НЕ ХОЧУ. Могу, но не хочу. Пора на работу. Наотдыхалась!