Последний из евроатлантов

…боролся за место возле Януковича, но в конце концов тоже должен был уйти, обещая при этом вернуться. Минздрав Поляченко поменял партийную ориентацию. Молодого Павленко не спасла даже заведомая аполитичность молодежи и туризма.

Остался только Анатолий Гриценко, министр обороны, работающий уже в третьем правительстве. Что он делает там во вражеском окружении? Надолго ли намеревается быть в этой роли «своего среди чужих, чужого среди своих»? И как антикризисники еще терпят его в своем монолитном Кабмине?

Не хотелось бы в этой статье впадать в излюбленные отдельными политологами конспирологические схемы. Можно, конечно, много рассуждать о неких тайных договоренностях между Ющенко и Януковичем, Черномырдиным и Ахметовым, Бушем и Путиным по поводу персоны министра обороны Украины. Однако мы не конспирологи и попробуем разобраться в ситуации с привлечением доступных, а не надуманных версий.

Украинская армия – не российская

Неудивительно, что в нынешней ситуации Министерство обороны не так сильно волнует заинтересованные стороны. Его роль в структуре украинской власти слабеет на глазах. И дело даже не в том, что, следуя евроатлантической моде, мы ввели институт гражданского министра обороны (хотя сам Анатолий Иванович таковым не является, даже несмотря на то, что ходит в костюме). Просто украинская армия переживает не лучшие времена.

В нормальном государстве министр обороны – одна из ключевых фигур в правительстве. В России человек, занимающий этот пост, никогда не будет политиком второго эшелона. Скорее, наоборот.

У нас иначе. Украина нужна миру как внеблоковое, нейтральное государство, буферная зона между НАТО и Ташкентским договором. Армия в такой стране не нужна. То есть ее можно сократить до минимума, отменить призыв, ввести вместо него контракт. Поскольку финансирования для этой дорогостоящей затеи не будет, контрактная армия превратится в небольшую «мобильную» группу подразделений непонятного назначения.

По сути, так уже произошло сейчас. Реально боеспособными остаются только части, в которых готовят будущих солдат для миротворческих сил ООН. Украина гордится тем, что занимает первое место в Европе по уровню участия в международном миротворчестве. Однако не стоит забывать, что сегодня миротворцы ООН часто используются как наемники для командиров из ведущих стран мира. Развивающиеся страны охотно предоставляют свои воинские контингенты для миссий под флагом ООН, в то время как жители «золотого миллиарда» зачастую не готовы к возможным потерям на этом фронте.

Вузы военного профиля сокращаются в режиме реального времени. А это означает, что в перспективе подготовка военных кадров сведется к минимуму, и это также ударит по возможностям будущей профессиональной армии. Можно сколько угодно называть танковое училище на Лукьяновке Командованием сухопутных сил, но убедительнее не становится. А ведь сокращаемые вузы работали до этого не один десяток лет. Они сумели накопить уникальный опыт, который вдруг оказался ненужным.

Украинскую армию разваливали методично и уверенно. И нынешний министр обороны к этой ситуации особого отношения не имеет. Все, что можно было разгромить, разгромили задолго до его прихода с молчаливого согласия России и США. Изменение военного баланса в Европе им было не нужно.

Началось все с бездарной сдачи ядерного арсенала. Потом так поделили Черноморский флот, что для ВМС Украины даже нормальные корабли с трудом удалось подыскать. О системах ПВО и современной авиации даже говорить не хочется. Натовская операция против Югославии показала, что происходит с армиями, укомплектованными по стандартам двадцатилетней давности.

Можно было бы еще детально вспомнить ракетный удар по жилому дому в Броварах, Скниловскую трагедию и сбитый самолет, летевший из Израиля в Россию, но это уже будет пошло и неубедительно. Ясно одно. В армии, нужной своему государству, ничего подобного не произошло бы.

Полицейский аспект

Помимо внешнего фронта, в некоторых государствах армия используется и на фронтах внутренних. Для борьбы с оппозицией и народными протестами. Однако и здесь наше Минобороны оказывается ни при чем.

Задачу обеспечения стабильности для власть имущих успешно могут решить в случае чего спецслужбы, внутренние войска, «Беркут» и «Барс». Киев – не Москва, но своей полиции на каждом шагу хватает. Вспоминать Майдан в этом случае бесполезно, потому как тогда власть боролась сама с собой.

Так сложилось, что после обретения независимости в Украине резко увеличилась численность силовых структур. Как будто власти чего-то ожидали от народа в то время первых лет свободы. Министерство внутренних дел постепенно превратилось во вторую армию. А если учесть уровень потенциальной востребованности войск и оплаты труда офицеров, то эта армия быстро стала первой. Массовыми стали случаи перехода офицеров из Вооруженных сил в МВД.

Таким образом, говоря о внутренней политике, мы можем вспомнить разных министров, но только не министра обороны. И здесь не повезло.

Министерство пропаганды

Остается при таком раскладе только пропагандистская функция. Борьба за сближение с Брюсселем. Впрочем, от этого никому хуже не станет. Можно сколько угодно ездить в штаб-квартиру НАТО и ратовать за единение с Альянсом. Все равно центр принятия решений по этому поводу находится отнюдь не в здании на Воздухофлотском проспекте, которое киевляне до сих пор называют «штаб округа».

В такой ситуации Антикризисной коалиции совсем нет острой необходимости добиваться отставки «евро-атлантического» министра обороны. Разобравшись с МИДом, антикризисники решили ряд важных задач, в том числе и сбалансировали вопрос взаимоотношений с НАТО.

Главный дипломат страны, в отличие от министра обороны, действительно влиятелен в украинской вертикали власти. А министру обороны только и остается, что рапортовать о характере миротворческих операций, объемах сокращения войск и количестве саморазорвавшихся снарядов.