Чужие свои. Часть 1
23.05.2007 14:30
…был написан довольно давно, но, оттесненный другими событиями, залежался в редакционном запаснике. Тем не менее, на наш взгляд он нисколько не устарел – более того, все дальнейшие события в Приднестровье раз за разом подтверждали и подтверждают прогнозы и оценки автора. А в свежем постскриптуме, который вы найдете в финальной части материала, им дан прогноз дальнейшего развития ситуации.

Это замечательный был аттракцион...

В конце 2006 года в Приднестровье дважды было отыграно хорошо отрежиссированное «народное волеизъявление». Сначала, в седьмой, кажется, раз, в едином порыве, «как один человек», приднестровцы проголосовали на референдуме. Это был потрясающий референдум. Вопросы, вынесенные на всеобщее голосование 17 сентября, звучали так:

1. Поддерживаете ли вы курс на независимость Приднестровской Молдавской республики и последующее свободное присоединение Приднестровья к Российской Федерации?

2. Считаете ли вы возможным отказ от независимости Приднестровской Молдавской республики с последующим вхождением Приднестровья в состав Республики Молдова?

Иными словами, сдача Приднестровья в Россию была приравнена к обретению им государственной независимости. Самое же поразительное в том, что грубое передергивание удалось! Пипл схавал: 77,6% избирателей пришли и проголосовали. Их не стошнило от вранья властей – напротив, 94% голосовавших сделали это именно так, как их призывали: первый вопрос – «да», второй – «нет».

За сим последовали президентские выборы. На них в четвертый раз с огромным отрывом победил «вечно красно-зеленый» президент Игорь Смирнов, и были они похожи на референдум, один-в-один: столь же беззастенчивы и фальшивы и столь же перенасыщены демагогической болтовней о «вечном единстве» с Россией.

Конечно, пропаганда способна творить чудеса, беспредельно оболванивая обывателей. Но когда 73% жителей традиционно украинского – плоть от плоти Украины – региона не видят разницы между государственной независимостью и присоединением к России – это уже тема для специального исследования.

Здравствуй, тетя-Родина...

А ведь именно в Киев приднестровцы бросились за помощью в первую очередь – еще в 1990 году. В ответ тогдашние украинские власти просто-напросто сдали будущего президента ПМР Игоря Смирнова молдавским спецслужбам, закрыв глаза на его похищение. Среди бела дня, в центре украинской столицы, Смирнова запихнули в багажник «Жигулей» и в нем же привезли в Кишинев. Свою добычу молдаване везли не торопясь, делая остановки в пути. Пленника доставали из багажника и подвергали разнообразным издевательствам – всем, до которых были способны додуматься его похитители и которые были исполнимы в походных условиях. Едва ли Смирнов когда-то забудет это Молдове... и Украине тоже.

Между тем, в 1990 году, в отличие от года 2006, Смирнов действительно представлял интересы приднестровцев. Они искали помощи в Украине, на своей исторической Родине – и были преданы ее тогдашними властями.

Собственно говоря, слово «тогдашние» тоже применимо здесь лишь отчасти. Потому что хотя в Украине уже много раз сменились правящие группировки, отношение к Приднестровью было и остается прежним: равнодушно-формальным. Как к какой-нибудь забытой Богом африканской стране, находящейся на другом конце планеты, незначительной карте в сложном политическом пасьянсе.

Зато контакты спецслужб Молдовы и Украины иной раз оказываются даже слишком тесными: взять, к примеру, двухлетней давности (7.11.2004) историю захвата банковской машины Приднестровского Республиканского банка с грузом монет, легально отчеканенных в Варшаве. Захват был произведен на территории Львовской таможни, без каких-либо внятных законных оснований. А в ходе его осуществления на территории Украины, как и четырнадцать лет назад, в 1990-м, действовали мобильные группы агентов спецслужб Молдовы – хотя такие «визиты друзей» прямо запрещены украинской Конституцией.

Зачем все это было надо Украине – что в 1990 году, что в 2004? Какой смысл Киеву столь открыто и грубо принимать сторону Кишинева в противостоянии на берегах Днестра – разве Молдову можно столь уж однозначно назвать дружественным нам государством? Наконец, заботит ли Украину, хоть в малейшей степени, судьба украинской диаспоры? Или эта диаспора бывает разных сортов: первосортная – в Канаде, и совсем уж бросовая – в Приднестровье? Ответов на эти вопросы как не было, так и нет...

Между тем, в этих ответах – притом доступных жителям Приднестровья – нуждается сама Украина. Потому что сегодня, пользуясь грубыми просчетами украинских политиков и отсутствием внятной информации о действиях Киева со стороны самого Киева, Москва очень активно формирует на нашей западной границе свой плацдарм с ярко выраженной антиукраинской составляющей.

К числу последних ляпов такого рода, допущенных Украиной и совершающихся, к тому же, в «настоящем продолженном» времени, относится и пресловутая «блокада Приднестровья»: введенное в действие с 3 марта 2006 года постановление правительства Юрия Еханурова, обязавшее украинскую таможню прекратить обслуживание грузов из Приднестровья, не прошедших таможенного оформления в Молдове.

Я готов поверить на слово, что это решение было продиктовано суровой необходимостью в рамках внешнеполитических маневров украинского МИДа. Готов согласиться и с тем, что никакой реальной блокады, кроме самоблокады, картинно устроенной в ответ властями Тирасполя, не было и в помине. Я даже допускаю, что пресловутое постановление внесло некоторый вклад в наведение порядка на границе и в борьбу с контрабандой – хотя, если уж говорить всерьез, ни одна из контрабандных схем от него не пострадала. Но я не в силах понять отсутствия информационного обеспечения этих действий. Почему наши власти сочли излишней заботу об имидже Украины в населенном украинцами Приднестровье?

А вот Россия, воспользовавшись нашим просчетом, тут же заняла пустующую информационную нишу: кремлевские специалисты по информационной войне провели очень успешную пропагандистскую кампанию по укреплению пророссийских и антиукраинских настроений в регионе, а заодно – и в прилегающих районах Одесской области.

Московские пропагандисты отыграли по полной программе: жителям Приднестровья наглядно продемонстрировали, что злобная прозападная Украина, бездушная «тетя Родина» совершенно безразлична к их судьбе, зато уж Россия для них – подлинная Родина-мать... Ах, Россия! Россия - Путин - ПМР! И ведь расходов, по сути, понадобилось буквально на копейку! Немного поплакать в СМИ о несчастных «блокадниках» да с помпой пригнать в Приднестровье десяток-другой фур с «гуманитарными грузами», в основном – с крупами и вермишелью.

Однажды помощник президента, Владимир Васильевич Иванов, держа в руке папку с хорошими новостями, вбежал в кабинет Игоря Николаевича™ Смирнова.

– Товарищ президент! Товарищ президент! Президент-батюшка! – кричал довольный Владимир Васильевич, но, вбежав в кабинет, обомлел. Игорь Николаевич™ без чувств лежал на президентском ковре, рядом с ним стояло ведро макарон пополам с гречкой. Невдалеке валялась подаренная к юбилею ложка с рубинами и логотипом фирмы «Шериф», около ведра лежала нарядная открытка с надписью «Несгибаемым жителям Приднестровья от…».

Владимир Васильевич аккуратно приподнял президентскую голову. Игорь Николаевич™ очнулся.

– Володя, ты ли это? – еле слышно пробормотал Игорь Николаевич™.
– Я, Игорь Николаевич™, любимый, я!.. – всхлипнул Владимир Васильевич.
– Володя, помоги… – прошептал Игорь Николаевич™, – гуманитарка…
– Игорь Николаевич™, дорогой, новости прекрасные есть! Как раз о гуманитарке!

Игорь Николаевич™, с трудом сгибаясь, сел на ковре и попытался расстегнуть президентский пиджак с короткими рукавами.

– Говори… – прохрипел он.
– Игорь Николаевич™, к нам из Ростова-на-Дону везут гуманитарную помощь: крупы, макароны, сухари! – торжественно выпалил Владимир Васильевич.

Игорь Николаевич™ вновь закатил глаза. У него начался желудочный спазм…

(неофициальный молдовский юмор)


А в атмосфере восторженной истерии уже мало кто вспомнил, что пресловутое постановление касалось только грузов, идущих из Приднестровья! Никаких препятствий для завоза товаров в обратном направлении, на приднестровскую территорию, не было вовсе! Кроме разве что тех, что организовали сами тираспольские власти, перекрыв в ответ границу с Украиной.

О правах без людей и о людях без прав

Международная научно-практическая конференция «Имидж государства и защита прав человека: реалии, проблемы, перспективы», организованная Верховным Советом Приднестровья, прошла в Тирасполе 2 февраля. А полтора месяца спустя, 13 марта, на центральной площади Тирасполя состоялся митинг пенсионеров, страшно напугавший приднестровские власти.

«Конференции», «семинары» и «форумы», с пышными названиями и непременным эпитетом «научный», в непризнанной республике организуют частенько. К примеру, если ситуация на переговорах складывается не в пользу Тирасполя. Тогда трубят сбор, и проверенная команда слетается перед телекамерами, чтобы в очередной раз разыграть сюжет под названием «в Приднестровье все очень хорошо».

В президиуме конференции было тесно. В зале, заполненном на три четверти, чуть просторнее, кое-где виднелись пустые кресла, но все равно – там были все, кому положено быть. Вел конференцию председатель ВС ПМР Евгений Шевчук. Был в президиуме и Григорий Маракуца, в прошлом также многолетний председатель ВС ПМР, а ныне генеральный секретарь межпарламентской Ассамблеи стран-участниц Содружества «За демократию и права народов» (Абхазия, Приднестровье, Южная Осетия).

Правда, Игорь Смирнов, чьи отношения с нынешним Верховным Советом сложились непросто, не пришел – но все же прислал приветственное обращение. Его зачитал молодой и энергичный вице-президент Александр Королев, также украсивший собой президиум.

Были депутаты. Были представители общественных организаций и трех «ведущих», по числу государственных языков, национальных общин – русской, украинской и молдавской, работающих под тесным патронажем государства. Были министры. Был уполномоченный по правам человека. Были и гости.

Из России: председатель думской Комиссии по изучению практики обеспечения прав человека Наталья Нарочницкая, руководитель международного управления аппарата президиума партии «Справедливая Россия» Михаил Демурин, Алексей Кочетков из правозащитной организации CIS-EMO, Тамара Гузенкова, ведущий научный сотрудник российского центра стратегических исследований. Были Мирзоевы, два брата-адвоката: Гасан – президент Гильдии российских адвокатов и Сергей – председатель московской коллегии.

Из Украины прибыли Игорь Козаков, депутат ВР от Партии регионов, Георгий Бянов, замдиректора центра исследований южноукраинского пограничья из Херсонского университета, Виталий Кулик – директор центра исследований проблем гражданского общества. Впрочем, почти всех перечисленных персон как-то трудно назвать гостями. Они... Но нет, не будем пока торопиться с оценками. Лучше послушаем, что они говорили.

Россияне в один голос превозносили положение с правами человека в Приднестровье. Уж так они его хвалили, так старались, что разговор об этих правах стал похож на разговор о покойнике на поминках: только хорошее, и ничего более. Российские визитеры не упомянули, даже вскользь, ни об одной проблеме. Кроме, разумеется, проблем, искусственно созданных злобными врагами Приднестровья: Кишиневом и Советом Европы. Особенно Советом Европы, который Нарочницкая назвала «организацией крайне пристрастной, работающей на двойных стандартах», заверив собравшихся, что «фактический материал и наблюдения говорят о том, что стандарты [защиты прав человека в Приднестровье] соответствуют общепринятым, поэтому реальное состояние этих процессов здесь не дает никому основания тыкать пальцем на Приднестровье как на место, в котором нарушаются права человека».

Ее поддержал и Гасан Мирзоев, заявивший, что «у Приднестровья гораздо больше прав на независимость, чем у всех остальных так называемых непризнанных государств, и уж тем более, гораздо больше, чем у Косова».

Украинские участники были сдержаннее в оценках и больше упирали на улучшение имиджа. Мол, нужно, чтобы о реальном положении в Приднестровье узнали в мире. О том же говорила и депутат ВС ПМР Ольга Гукаленко: «Имидж Приднестровья, который не без участия его оппонентов создан в мировом сообществе, пока не позволяет государству в полной мере выполнять свои обязательства». И все присутствующие – и местные, и приезжие, теснясь на трибуне и бия себя в грудь, по очереди клялись не пожалеть живота своего, чтобы весь мир узнал «о реальном положении в Приднестровье» – о том, как замечательно обстоят здесь дела с защитой прав человека.

Зато когда полтора месяца спустя на площади в центре Тирасполя, собралось примерно 150 пенсионеров, большинству из которых было сильно за 70, все местное начальство, красовавшееся на правозащитной конференции, попряталось по щелям, как тараканы. Никто из «слуг народа» не рискнул выйти к митингующим, настроенным, к слову, вполне мирно. Они, в принципе, хотели только одного: быть просто, по-человечески, услышанными. Увы – и в этом праве им было отказано.

Впрочем, записных правозащитников волнуют совсем иные проблемы. Беспристрастную и чуждую двойных стандартов Наталью Нарочницкую, к примеру, очень удручает то, что «в течение многих лет в российских СМИ Приднестровье рисовалось как не самая симпатичная территория». Обратимся же к событиям 13 марта, или, говоря словами все той же г-жи Нарочницкой, к «фактическому материалу и наблюдениям» – и постараемся проникнуться симпатией к приднестровским властям.

Когда полторы сотни нищих, полуголодных стариков вышли на площадь, они показались властям ПМР такой грозной силой и вызвали у них такой испуг, что для противодействия им была брошена целая армия. Непосредственно в толпе работало около 50 оперативников в штатском (по одному на трех митингующих!), скрупулезно фиксируя все происходящее на 6 ведомственных видеокамер и десяток фотоаппаратов. Площадь, под предлогом «ремонта дороги», была перегорожена тяжелыми металлическими барьерами, за которыми находилось около сотни милиционеров в форме – правда, без спецсредств. Но сотня спецназовцев в бронежилетах дежурила поблизости, готовая в любую минуту вмешаться в происходящее. Перед зданием Верховного Совета, вокруг памятника Ленину, у которого первоначально планировался митинг, местные коммунальные службы за ночь подняли вполне нормальный асфальт и вырыли глубокую яму.

Здание городского УВД, расположенное в нескольких сотнях метров от площади, тоже походило на крепость, готовящуюся отразить штурм. Все подходы перекрывали барьеры, за которыми стояло несколько десятков милиционеров. Еще одна сотня спецназовцев в полной боевой готовности дежурила во дворе...

За две недели до митинга официальные СМИ начали публиковать материалы о том, что местные экстремисты хотят на кишиневские деньги свергнуть «законную власть». Иллюстрировалось это прошлогодними фотографиями из Афин, на которых антиглобалисты крушили витрины магазинов. А за два дня до митинга двое лидеров местной Компартии, раздававшие листовки с призывом прийти 13 марта в центр города, были арестованы милицией и упрятаны на три дня под административный арест.

Действительно – куда уж симпатичнее. Достаточно одного взгляда на действия тираспольских властей, чтобы вместе с мадам Нарочницкой проникнуться к ним сильнейшей симпатией.

(Продолжение читайте здесь)