Что можно сказать о Солженицыне, нобелевском лауреате и советском диссиденте, апологете царской России и классическом русском писателе современности? Любая попытка оценить его роль в российской и отчасти восточноевропейской социальной жизни последних десятилетий натолкнется на целый ряд проблем.
Во-первых, высказывания Солженицына вызывают диаметрально противоположное отношение у его современников. Во-вторых, не все документы о его работе опубликованы и не всё можно понять из его противоречивых романов, повестей, интервью. В-третьих, всегда сложно писать «по горячим следам», описывая человека такого масштаба.
Пожалуй, последнее не вызывает сомнений даже у его яростных противников. Масштаб и правда ошеломляющий.
Солженицын часто оказывался в непростой роли «своего среди чужих, чужого среди своих». Он должен был родиться раньше и жить в другое время, более подходящее для его философии. Но что вышло, то вышло, и писатель с лицом Достоевского умер в 21-м веке, когда вместо чтения книг люди в лучшем случае слушают их аудиоверсии.
Внешность, стиль одежды - это только один из элементов, позволяющих условно отнести Солженицына к дореволюционному периоду российской истории. Живя в Советском Союзе, он мыслил категориями Российской империи. Может быть, поэтому Украина была для него лишь частью его «Великой России», чем-то средним между Малороссией и Юго-Западным краем.
Язык его романов довольно архаичен, и также архаично звучали его телевизионные выступления, записанные в середине 90-х, после возвращения на родину. Подчас было непонятно, о чем он говорит, о какой России думает.
Его принадлежность к диссидентству тоже весьма анекдотична. Люди, бывшие идейными единомышленниками Александра Исаевича, либо сидели в глубоком подполье и мечтали о реставрации царизма, либо пытались развернуть в великодержавное русло идеологию КПСС. В годы ранней перестройки плодом такой внутрипартийной борьбы стало появление черносотенного общества «Память».Вряд ли люди такого пошиба думали об эмиграции. Да и сам Солженицын о ней не думал, а случайно попал под каток репрессий КГБ. До этого, правда, ему посчастливилось на короткое время стать обласканным властью в годы «оттепели». Но это было ненадолго.
КГБ использовал в отношении Солженицына тактику принудительной высылки с лишением гражданства. Отчасти такая тактика приносила успех, потому что западная интеллигенция оказалась в ужасе от высказываний Солженицына. И если раньше все можно было списать на козни КГБ, то после личного появления писателя в американском штате Вермонт крыть было нечем. С пережившими информационную и сексуальную революции американцами говорил призрак из девятнадцатого века, бредивший утраченной Россией.
Так Солженицын стал символом «третьей волны эмиграции», но главную роль в ней играли еврейские либералы, а ему было явно некомфортно в таком кругу. Позднее он всячески отметал обвинения в антисемитизме, хотя никогда не был юдофилом.
В 1990 году Горбачев восстановил Солженицына в советском гражданстве. Но он не возвращается в страну, где у власти продолжают оставаться коммунисты. В 1991 году Солженицын - активный эпистолярный участник событий. Он следит за происходящим в Союзе, предлагая отсечь от Украины восточные и южные регионы страны.
Вернувшись в 1994 году в Россию, он опять оказался не в своей тарелке. На дворе была борьба Ельцина с коммунистами нового поколения Зюганова, олигархов с недрами России, прессы с рекламистами. А Солженицын опять о чем-то о своем.
Он был резко недоволен режимом Ельцина, отказывался от государственных наград. После прихода к власти Путина критический накал угас. То ли возраст уже не позволял активно вмешиваться в политическую жизнь, то ли Солженицын, как и многие другие, оказался очарован великодержавной риторикой Путина. В любом случае нельзя сказать, что уровень жизни простых россиян стал за эти путинские годы лучше. Но Солженицын эту тему уже не поднимал.
Сейчас сложно сказать, какое место займет Солженицын в русской литературе своего времени. Еще в 90-е годы критики называли его лучшим писателем поколения. Но решающее слово скажет история и те, кто ее пишет.