Жили в Древней Греции три товарища: Эвдамид, Аретей и Хариксен. Как и положено во всех старых историях, двое были богаты, а один – беден. И когда бедный Эвдамид почувствовал, что его уже заждалась ладья на переправе через священную реку Стикс, он составил завещание. Аретею он доверил кормить свою мать и поддерживать ее старость. Хариксену же предстояло не просто выдать замуж дочь Эвдамида, а не поскупиться на самое богатое приданое.
С высоты 2010 лет от Рождества Христова такое завещание кажется сущим бредом. Но Аретей и Хариксен пальцем у виска крутить не стали. Более того, они приняли это завещание как свидетельство высшего проявления дружбы и доверия.
У Диогена вообще была привычка просить друзей вернуть долг, а не одалживать деньги, когда они ему были нужны позарез. М-да, удивительные нравы были в Древней Греции…
А мы? Пифагоровы штаны в школе проходили, о похождениях Троянского коня читали, в Олимпийские игры до сих пор играем, а дружить не умеем. Ведь то, о чем пел Крошка Енот, древние греки и за дружбу не считали.
Давайте попробуем разобраться, почему почила такая выгодная традиция. А главное – как ее можно возродить для личных нужд.
В XVIII веке Вольтер с грустью заметил, что «все почести этого мира не стоят одного хорошего друга». Судьба мировой культуры так сложилась, что первым от падения дружественных нравов пострадал Александр Сергеевич Пушкин. Есть у него любопытное стихотворение-размышление на тему «что дружба». Всего-навсего четыре строчки и ни одного доброго слова о дружбе. Только похмелье, тщеславие, безделье да покровительства позор.
Видно плохо просил Пушкин в четвертой главе «Онегина»: «Но от друзей спаси нас, боже!»
Не спасли поэта в роковой год друзья. И ведь все прекрасно видели, что происходит, но почему-то предпочитали пересказывать сплетни. В общем, все было по Достоевскому: «Дружба – это только прославленное слово, в сущности – взаимное излияние помоев».
Были бы у Александра Сергеевича друзья древние греки, ни за что бы не оставили на произвол судьбы вдову с малолетними детьми.
Какие бы ни пели дифирамбы дружбе, у Пушкина дружба из духовной ценности превратилась в пропуск в вечность.
XX век пошел еще дальше, превратив дружбу в товар. Влиятельный или знаменитый друг помогает открывать нужные двери, заключать выгодные сделки, устраивать отпрысков на теплые места. Все это, безусловно, необходимо. Но ведь душа просит еще чего-нибудь эдакого. Гарантии, знаете ли, хотелось бы.
Но мы не будем ждать, пока все по Антуану де Сент-Экзюпери начнут чувствовать ответственность за тех, кого приручили. Будем действовать.
Правда, у нас экономическая обстановка несколько неблагоприятная. У древних греков-то на одного бедного двое богатых приходилось. Вы только на секундочку представьте, если однокашники депутата напишут завещание: «Уважаемый депутат, доверяю вам кормить мою семью до седьмого колена, а если ваша жизнь пресечется, то пусть это священное дело продолжит следующий депутат».
Говорите, однокашник еще не означает друг? Ошибаетесь! Каждый из нас друг, товарищ и брат не только Президенту, но и всем-всем, кто там по креслам сидит. И, между прочим, дружбу свою они делом доказали.
Вспомните исчезнувшие в банках сбережения, задержки зарплаты... А мы чем ответили? Голодовками, забастовками да вопросом «где деньги». А нам бы соревнование в дружеском расположении затеять.
Можно, конечно, завещание написать. Но у нас есть шанс получше – грядущие выборы!
Отдать свой голос на выборах – это еще не доверие. А вот дать возможность позаботиться о наших нуждах и будет высшим проявлением доверия.
Только вот не знаю, как решиться на такой жизненно необходимый и ответственный поступок? Ведь так трудно не быть эгоистом и доверить кому-то свои заботы. Так страшно открыть свои чувства. Так непривычно дать кому-то возможность осуществить свое пламенное желание – защищать обездоленных людей.
Может, древние греки знали и то, как бороться с нерешительностью?
29.09.2010 12:03