Окончание. Начало читайте ЗДЕСЬ
Мендель Бейлис – убийца или жертва?
22 июля 1911 года приказчик киевского кирпичного завода Зайцева Мендель Бейлис был взят под стражу и сменил место жительства из своего дома по улице Юрковской №28 на тюремную камеру в Лукьяновской тюрьме. Ему было предъявлено объявление в умышленно убийстве Андрея Ющинского. Бейлис провел в этой тюремной камере почти два года до самого конца процесса. Следствие и обвинение взяло к рассмотрению «ритуальную версию», за что и сейчас осуждаемо всеми историками. Но в «уголовной версии» по ходу расследования стали появляться странные, необъяснимые и сегодня изъяны!
И сегодня историками умалчивается, что главная фигурантка «уголовной» версии Вера Чеберяк в тот же день, что и Бейлис, была взята под стражу… второй раз. Первый раз ее закрыли в Лукьяновской тюрьме еще 9 июня 1911 года, причем арестовали ее не полицейские и прокурорские чины, а … Киевское жандармское управление, расследовавшее особо опасные преступления. А 13 июля 1911 года мадам Чеберяк был выпущена на свободу по очень важным личным обстоятельствам – ее трое детей: две дочки - Люда и Валя и сын Женя (самый важный свидетель) – заболели дизентерией в очень тяжелой форме и лежали в детской больнице. В результате болезни к средине августа 1911 года в живых осталась только старшая дочь Чеберяк – Людмила. 22 июля 1911 года Веру Чеберяк арестовали снова, а через две недели – 7 августа выпустили вновь. Но ключевой свидетель дела, который видел Андрея Ющинского последний раз живым - Женя Чеберяк, умер 8 августа, унеся в могилу ответы на множество вопросов. Через неделю умерла и его сестра Валентина. По городу и по газетам поползли слухи, что детей Чеберяк специально отравили «евреи – убийцы в белых халатах», чтобы надавить на подозреваемую в убийстве маму и избавиться от ключевого свидетеля. Вскрытие показало, что следов ядов в организмах детей нет, кроме тогдашнего суррогата антибиотика – металла висмута, но версия о внезапно скосившей детей дизентерии, вызванной поеданием детишками зеленых садовых груш немытыми руками, выглядела уж очень странной и непонятной. По городу также ходили слухи, что Чеберяк специально уморила своих детей, чтобы отвести от себя подозрения в убийстве Ющинского и лишить следствие ключевых свидетелей.
Потом, через год, многие вспомнили, что один из подозреваемых в «уголовной версии» воров из «притона Чеберяк» некий вор Латышев 12 июня 1912 года вдруг вылетел во время допроса в окно следовательского кабинета и разбился насмерть. Что привело уголовника к самоубийству – или кто и зачем убил его – неизвестно до сих пор, хотя уцелевшие свидетельства говорят, что Латышев «ушел в «несознанку» и на вопросы про убийство Ющинского отвечать отказывался. Но даже сегодня подозреваемые не каждый день вылетают из окон следовательских кабинетов, а уж тогда случай был слишком экстравагантным. Но этот странный эпизод историками и сегодня упрямо отбрасывается за его незначительностью.
«Спасти рядового Бейлиса!»
Вся линия защиты Бейлиса на суде строилась на таких тезисах:
•«Ритуальных убийств в иудаизме не существует!»
•«Бейлис никого не убивал!»
•«Обвинение фальсифицирует все улики!»
В российской, а потом и в мировой печати началась кампания, что антисемитские власти Киева и Киевской губернии, да и всей Российской империи замышляют невиданный в мировой истории еврейский погром, для чего загнали на скамью подсудимых безвинного человека – бедного еврея. А настоящие убийцы – Чеберяк и три уголовника специально выгораживаются следствием и судом. Поэтому истинный интеллигент и образованный человек должен выступать за оправдание Бейлиса и осуждать преступный царский режим. Так и происходило все два года следствия и суда. Как можно дискредитировать любой судебный процесс – мы могли наблюдать это в соседней Белоруссии, где следствие и суд по поводу прошлогодних взрывов в минском метро сопровождался активной информационной кампанией в СМИ о невиновности подсудимых, приговоренных к расстрелу. Что там на самом деле было – без изучения материалов дела сказать сложно, но «осадочек-то остался». Главное, говорить аудитории то, во что она сама верит, а остальное люди домыслят сами. На этом и была построена публичная защита Бейлиса в 1911-13 гг. Но есть весьма странные моменты в «уголовной версии» дела Бейлиса, которые его защитники предпочли игнорировать.
Итак, по версии судебных и общественных адвокатов Бейлиса, Андрея Ющинского убили в квартире Веры Чеберяк утром 12 марта 1911 года. Но дальше возник вопрос, на который никто не смог ответить – где был труп мальчика все это время, и когда он попал в пещеру на горе, где его и обнаружили 20 марта 1911 года. Кроме того, убивать Ющинского на глазах своих детей сама мадам Чеберяк и ее « злые урки» вряд ли были способны – слишком сильный шок испытали бы дети, и их бы наверняка очень быстро «раскололи» на допросах в полиции. Значит, Ющинский был убит где-то в другом месте (где?), потом запрятан (кем?) – и перенесен кем-то в пещеру, где его и нашли чрез неделю. Причем эти пресловутые пещеры, часто использовались местными детьми для игр, так что, устроив опрос всех окрестных детишек на Татарке, полиции можно было получить какую-то информацию – но материалов об этих мероприятиях в документах нет. И еще одна деталь – подозреваемые в убийстве Андрея уголовники уже утром 13 марта быстро покинули Киев на поезде и были задержаны полицией в Москве 16 марта по совершенно другому делу, не имеющему никакого отношения к убийству Ющинского (его труп нашли, напоминаю, 20 марта 1911 года). Их быстро этапировали в Киев, и вдруг кроме краж им стали предъявлять обвинение в убийстве. Возникла парадоксальная юридическая ситуация – никто из подозреваемых не хотел свидетельствовать против себя, но и следствие не смогло собрать достаточно улик и свидетельских показаний, чтобы обвинить «уголовников» в убийстве Ющинского. Возник правовой тупик, который следствие разрешить так и не смогло. Не поэтому ли вылетел в окно активно запиравшийся на допросах Латышев? Дело-то уже получило общественный резонанс – а виновных хотелось найти как можно быстрее. Других подозреваемых не было, и следствию пришлось работать с этими. Увы, но ответов на эти и другие подобные вопросы мы так и никогда не узнаем – следственное дело Чеберяк и ее сообщников пропало после революции 1917 года (кому и почему оно помешало – до сих пор непонятно!).
«Столыпин и Бейлис в одном флаконе»
На этом истерическом городском фоне в конце августа 1911 года в Киев на торжества приехала император Николай II с семьей и почти полный состав правительства во главе с премьер-министром П.А. Столыпиным. С марта месяца 1911 года в городе спецслужбами проводились оперативные мероприятия по обеспечению безопасности руководителей империи, а тут такой конфуз с большим резонансом. Охранному отделению полиции и жандармам нужно зачистить Киев от потенциальных террористов и протестующих смутьянов, а общественность и печать устроили в городе психоз, грозящий перерасти в еврейский погром, который все время обещали устроить черносотенцы. В такой наэлектризованной атмосфере 1 сентября 1911 года (старого стиля) в городском оперном театре агент-информатор Киевского охранного отделения еврей-адвокат Дмитрий Богров смертельно ранит премьер-министра Петра Столыпина. Налицо был продемонстрирован полный провал работы всех полицейских служб города Киева. В городе начался психоз, переросший в подготовку грандиозного еврейского погрома под лозунгом: «Русские люди, отомстим за премьера Столыпина и юношу Ющинского!». Побоище в городе удается предотвратить только форсированным ночным маршем всех кавалерийских частей Киевского военного округа, сдернутых с маневров из-под Фастова и введенных в Киев с приказом расстреливать каждого нарушителя порядка. Кстати, такие действия военных и гражданских властей полностью отрицают обвинения их в зоологическом «антисемитизме» и «организации погромов». В аналогичных обстоятельствах власти США того времени просто «умывали руки» и разрешали толпе «рассерженных граждан» линчевать, кого угодно (об этом – ниже). В результате усиленной борьбы властей Российской Империи и Юго-Западного края с еврейским погромами, обвинение в том, что власти специально раскручивают «юдофобское» дело Бейлиса – нужно было снять из-за очевидных фактов предупреждения погрома в сентябре 1911 года. Но прогрессивной общественности и печати это было все равно – они уже вынесли свой вердикт – во всем был виноват царский режим и его киевские представители. Осталось самое главное – убедить в этом присяжных и мировое сообщество. Вот и началась в печати всемирная компания в защиту подозреваемого Бейлиса.
Суд да дело
В результате пиар-кампании суд над Бейлисом был отложен почти на год – вместо мая 1912 года он начался в сентябре 1913. Постоянной причиной смещения сроков были все новый обстоятельства дела, возникавшие в ходе частных расследований, попадавшие в печать, которые требовали проведения все новых и новых допросов. В результате воздействия печати на мозги обывателей, подозрения в виновности Бейлиса становились все меньше, а вот ответ на вопрос, кто и почему убил Андрея Ющинского, становился все более и более неясным. Теперь киевлянам осталось выждать вердикта присяжных, которых «прогрессивная общественность» заранее обвинила в «необъективности» и «предвзятости»! Причиной этого был отказ от традиционного набора присяжных и выбор судом людей, часть из которых была ограниченно грамотной. С другой стороны, брать в присяжные людей, которые обчитались тогдашних газет, было бы тоже не очень объективно. Засветился на суде и отец известного авиаконструктора Игоря Сикорского – профессор-психиатр Алексей Сикорский (1842-1919), который в ходе экспертизы Бейлиса не смог подтвердить или опровергнуть возможность его участия в убийстве, чем до конца дней своих снискал славу «реакционера» в глазах «прогрессивной общественности». В итоге шумного и скандального процесса, за которым следила русская и мировая печать, 28 октября 1913 года Мендель Бейлис был полностью оправдан присяжными и освобожден из-под стражи прямо в зале суда. Сразу же после процесса Бейлис с семьей покинул Киев и уехал на ПМЖ в США, где и умер в 1935 году.
Дело Бейлиса по-американски
Весьма любопытно, что в те же годы, когда в Киеве шел процесс Бейлиса, внимание американской общественности было приковано к аналогичному процессу в Атланте, столице штата Джорджии. В роли «местного Бейлиса» выступил управляющий карандашной фабрики Лео Франк (1884-1915). Он был обвинен в изнасиловании и жестоком убийстве 13-летней работницы фабрики Мэри Фэган. В отличие от русского дела Бейлиса вся общественность штата да и США была однозначно убеждена в виновности Франка, хотя все улики базировались на показании единственного свидетеля – чернокожего рабочего Джима Конли. Но в итоге народ этого южного штата, страдавшего в те годы расизмом и антисемитизмом в особо острой форме, решил самостоятельно наказать Франка, отбывавшего пожизненный срок в местной тюрьме. Громадной многотысячной толпой тюрьма была взята штурмом, заключенный Франк был похищен и линчеван – повешен на дереве неподалеку. На его висящий труп приходили смотреть и фотографироваться на его фоне тысячные толпы самого демократического народа. И только в 1982 году некий свидетель, Алонсо Манн, работавший в 1913 году в офисе Лео Франка, рассказал перед смертью, что видел, как чернокожий Дим Конли (главный свидетель на процессе) переносил тело убитой Мэган по фабрике. Будучи мальчишкой, он испугался и никому ничего не рассказывал, а перед смертью решил облегчить душу признанием. В итоге, Лео Франк был окончательно оправдан посмертно, но на имидж самой демократической и справедливой страны в мире это никак не повлияло.
