Ненужные люди
Уверенно шагая в европейское будущее в условиях полной стабильности, Украина добилась просто-таки ошеломляющих успехов в сфере… занятости населения. Точнее, его почти поголовной незанятости. В 2012 году безработица в нашей стране несколько выросла и составила 1,9%, или 521 тысячу человек, из которых 398 тысяч получали социальное пособие.
Это, подчеркнем, только те граждане, которые зарегистрированы в Службе занятости (она же «биржа труда»). При этом уже давно не секрет, что в большинстве своем народ идет туда не столько в поисках работы, сколько за пособиями, а также справками о том, что они являются безработными. Такие справки нужны, к примеру, для получения субсидии. Не секрет и то, что многие безработные не прочь погулять весь положенный срок (до полугода), получая пособие в размере прежнего заработка. А среди дам, стоящих в очереди за справками, есть особы, общая стоимость модного прикида и золотых украшений которых тянет на несколько годовых «минималок».
Люди, которые действительно приходят в Службу занятости именно для того, чтобы найти работу, которые готовы обучаться новым профессиям или махать метлой на общественных работах, до сих пор составляют меньшинство её клиентов. И тем не менее, они регулярно приходят. И этот ручеек – лишь малая толика от огромного моря украинской безработицы.
В начале года сам вице-премьер Сергей Тигипко набрался смелости признать, что уровень скрытой безработицы в Украине достигает 8% (почти 2,5 миллиона человек). Это люди, которые по каким-то причинам не идут в Центры занятости, а пытаются найти работы самостоятельно, перебиваются временными заработками или просто бьют баклуши, сидя на шее у родителей. Кстати, тридцатилетние и даже сорокалетние «дети», объедающие родителей-пенсионеров, нынче не редкость.
Но и это далеко не предел. Почти 5 миллионов граждан Украины являются т.н. «гастарбайтерами», то есть выезжают на заработки за границу. Подавляющее большинство из них не имеют постоянной официальной работы, а являются сезонными рабочими (на стройках, на полях), а то и вовсе обслугой (с правами бездомной собаки). Самое мягкое определение этих людей – условно занятые. Хотя в такой же степени они являются условно безработными. В этом месяце они могут получить полторы тысячи евро, а в следующем безнадежно простоят у вокзала в ожидании нанимателя.
Украинская власть гастарбайтеров любит, хотя и не прекращает попытки обложить их временные заработки налогами. Половина всех политических предвыборных обещаний (евроинтеграция, сближение с Россией) дается именно гастарбайтерам. И не потому, что это таки внушительная часть электората. Вряд ли, ведь далеко не все из них готовы бросить с таким трудом найденную работу и вернуться в Украину, чтобы проголосовать за очередных политических мудаков.
Нет, думается, причина в ином: украинская власть благодарна гастарбайтерам за то, что они покидают Украину и вместе с собой увозят за границу проблему своей безработицы. Ведь вы только представьте, что было бы, если бы эти несколько миллионов человек остались в Украине! Безработица достигла бы уровня 25-30%, и уже неважно, была бы она скрытая или официальная – никакая Служба занятости не справилась бы с таким наплывом посетителей, бюджет не смог бы выплачивать им пособия и оплачивать общественные работы. Эта голодная толпа либо превратила бы страну в огромный лагерь лишенцев, либо регулярно устраивала бы бунты и революции. Так что украинской власти стоит регулярно говорить гастарбайтерам спасибо и даже выдавать им бесплатные билеты.
Но еще несколько миллионов кассиров, шоферов, охранников, продавцов и «частных предпринимателей» - это тоже люди, занятые лишь условно. Они работают на птичьих правах, «до конца испытательного срока» или пока не разорится их лавочка. Некоторые из них даже не оформлены! Некоторым не платят зарплату - они трудятся по «сделке» (наценка на проданный товар или обвес покупателей), некоторые вообще работают бесплатно, выплачивая внезапно образовавшуюся недостачу.
По существу, настоящую работу, постоянную и со всем социальным пакетом, в Украине имеет лишь половина трудоспособного населения. Из которых значительную часть составляют госслужащие (чиновники, работники правоохранительных органов) и многочисленный «офисный планктон». В отдельную категорию входят медики, учителя и работники коммунальной сферы. И, наконец, всего 15-20% оставшихся - это рабочие уцелевших действующих предприятий, работники новосозданных фабрик и мастерских, селяне – то есть те, кто не только кормит всех остальных, но еще зарабатывает капиталы украинским олигархам и держит на своих плечах государственный бюджет страны…
«Со смирением повинуйтесь своим господам…»
Однако безработица – это не только украинская проблема. Сие явление терзает человечество вот уже несколько веков, при этом являясь абсурдным порождением «свободного рынка».
В первобытно-общинном обществе никакой безработицы не было и быть не могло. Напротив, работы было непочатый край, и она была доступна всем. Бери копье – и иди, гоняйся за мамонтами, лови рыбу, собирай в лесу съедобные плоды, выделывай шкуры. Короткие часы отдыха ценили, их не проводили в бессмысленном дуракавалянии. Это было время, когда человека, заявившего, что он не имеет работы, никто бы не понял. Пожалуй, ему бы ещё надавали по шее - за попытку выманить кусок мяса у честных охотников.
Затем, как следствие острой нехватки рабочей силы, появилось рабство, и наступила рабовладельческая эра.
В наше время рабы изображаются эдакими несчастными «говорящими вещами», которых хозяева нагружают непосильной работой, а потом унижают и истязают забавы ради. Но такими рабы стали под влиянием пропаганды якобинцев, марксистов и аболиционистов. Реальная система рабства была иной - гораздо сложнее, многограннее, подчас просто удивляющей. Только в одном Древнем Египте были рабы, находившиеся в личной, общественной, корпоративной и государственной собственности. Рабы-одиночки и рабы-артели (приобретите себе гончарный цех!), целые полки рабов-солдат (купите набор живых солдатиков), даже рабы-народы (как евреи), и над всеми ними возвышались рабы-вельможи, занимавшие должности при дворе фараона.
Собственно говоря, раб не всегда являлся собственностью хозяина в нашем современном понимании собственности. Существовали различные системы зависимости, по которым строились отношения «раб - хозяин». Зависимость могла быть вечной или временной - до истечения контракта, выплаты долга или выкупа из плена. Кстати, сами рабы могли обладать имуществом, даже богатством, и более того – у них тоже могли быть свои рабы. Отношение владельца к своему рабу складывалось по-разному: от презрительного «оно не смеет говорить» до вполне доверительных отношений с домашними слугами, секретарями, воспитателями. А кому-то раб заменял отсутствующих детей.
Далеко не везде владелец имел право убить раба без причины. Ему давалось лишь право наказания раба за проступки, непослушание и попытку бегства. Но даже в Риме гражданин мог только избить свою «вещь» кнутом, правом на казнь раба (распятие или убийство на арене) обладали лишь власти. Так что обычно случаи убийства рабов римляне оправдывали самозащитой. Строго? Бесспорно! Однако если вспомнить, что свободных граждан в Античном мире могли жестоко наказать за праздность или излишнюю роскошь (leges sumptuariae), за непочтение к богам и властям, то положение их рабов видится не самым плачевным.
Разумеется, рабы регулярно восставали. Но не всегда за свободу – чаще всего это были спонтанные бунты, в ходе которых сбежавшие рабы занимались разбоем или пытались вернуться на родину. Ведь для многих рабов свобода означала то же самое, что для нас безработица. Люди, которые годами не только выполняли свои обязанности, но и получали за это пищу, одежду и кров, вдруг оказывались на улице, предоставленными сами себе.
Куда было податься бывшему писцу, домашней прислуге, садовнику, носильщику, радостно поправлявшим на голове красные колпаки? Правильно – идти и искать работу по своей специальности. Стучаться в ворота чужих домов и лавок, ходить по рынку, причалу. Спустя неделю безуспешных поисков (и голода), они были готовы уже на любые предложения – и сами хватали за рукава прохожих, предлагая им любые услуги (вплоть до сексуальных) за самую мизерную плату (буквально за еду).
Вот тут-то освободившиеся и узнавали, что положение вольного работника ненамного лучше рабского.
Мы не рабы, рабы не мы
Раб стоил денег, и денег немалых – даже в Риме приобрести его мог далеко не каждый. Он был капиталом, которым дорожил владелец. Поэтому раба не выгоняли на улицу, пока он мог выполнять свои обязанности. Конечно, все мы слышали в школе страшные истории про остров смерти, куда свозили больных и старых рабов. Но скажите, а в нашем свободном мире людей не увольняют по возрасту или состоянию здоровья? Разве что умирать они отправляются не на остров, а к себе домой.
Это первое преимущество раба перед свободным наемным рабочим. Сегодня подобной личной ценностью обладают разве что уникальные специалисты да именитые спортсмены, которых продают из клуба в клуб за огромные деньги, словно невольников. А вот слесарь Вася или бухгалтер Галя никому не нужны и даром, и удерживать их тоже никто не станет.
Второе преимущество невольника было в том, что он всегда получал свою гарантированную пайку. Хотя в нашем понимании рабский труд подразумевает бесплатный, это не совсем так. Рабской «минималкой» была похлебка с лепешкой, комплект одежды и койка в каморке. Сегодня многие низкооплачиваемые рабочие трудятся за то же самое: зарплаты хватает им на недорогую еду, китайский трикотаж и оплату коммунальных тарифов. Но если рабы, грызя лепешки, глухо ворчали и грезили о свободе, то современные рабочие невероятно рады и этому, потому что в 90-х годах они работали совершенно бесплатно! Неудивительно, что свобода для многих наших современников - это пустой звук, заглушаемый урчанием голодного желудка.
Вообще, что интересно, чем в более свободную фазу развития переходило общество, тем более плачевным становилось положение трудящихся классов. Например, положение феодальных крестьян почему-то считается как бы менее тяжелым, чем у рабов, словно их не продавали, как скотину, или не пороли за проступки. Но историки при этом забывают, что, в отличие от рабов, крепостные сами выращивали для себя хлеб, сами шили себе одежду, сами строили себе дома и при этом еще пахали на барина. И далеко не каждый барин интересовался, а как там поживают его мужики и бабы: здоровы ли, сыты, обуты, есть ли на чем пахать и что засевать, не надо ли обновить хаты? Некоторые вообще не видели свои вотчины в глаза, а лишь требовали оттуда хлеба и денег.
С наступлением эпохи свободного рынка положение трудящихся снова ухудшилось. Одной из первых крупномасштабных социальных катастроф стало английское огораживание (XV-XIX века), которое лишило земли сотни тысяч крестьян, превратив их в нищих бродяг без всяких средств к существованию. Это была первая в истории массовая безработица. Те, кому не посчастливилось пристроиться батраком на ферме или прислугой в городе, выживали воровством и милостыней (а чем еще?). Страну заполонили толпы нищих и банды грабителей, которых попытались разогнать силой, издав самые суровые в истории законы против бродяг (безработных), предусматривавших их аресты, физические истязания, продажу в рабство и даже смертную казнь.
Но это мало помогало. Британию спасло иное: массовая иммиграция. Тысячи и тысячи переселенцев, кто добровольно, а кто и в колодках, отплывали в Новый Свет, разгружая донельзя переполненный рынок труда. Похожим образом разрешилась проблема массовой безработицы и в современной Украине. Вот только украинцы отправляются в другие страны не колонистами, расширяющими границы Неньки на весь земной шар, а в качестве жалкой прислуги других народов.
Еще одна подобная катастрофа произошла в XIX веке в США. Три миллиона негров, получив вожделенную свободу, в одночасье превратились из угнетаемых рабов в никому не нужных нищих. Теперь никто не выдавал им белые штаны и не варил вкусную кукурузную кашу – и огромная армия черных безработных двинулась в северные города, где столкнулась с армией безработных ирландских эмигрантов. Итогом этого стали массовые межнациональные столкновения, а затем образование т.н. негритянских гетто, сосредоточения пороков и криминала.
В 1928 году в США разразилась новая катастрофа. На этот раз никто никого не «освобождал», но оказавшиеся на улице миллионы американцев были готовы за миску супа работать с усердием и смирением библейских рабов.
Разумеется, со времен Адама Смита положение вольных рабов (наемных рабочих) значительно улучшилось. Теперь голодная рвань не осаждает ворота работных домов, в которых по 14 часов в сутки горбатились работники мануфактур, получавшие гроши, не имевшие никаких прав, выбрасываемые на улицу без всякой социальной помощи. За последние двести лет рабочие образовали профсоюзы, добились 7-8-часового рабочего дня, высоких зарплат, социальных гарантий, пенсий и страховок, они ставят условия своим работодателям (это всё не про Украину). Однако в последнее время, после развала СССР, мы наблюдаем обратный процесс: теперь капитализм отвоевывает обратно позиции, утраченные в классовых противостояниях XIX-XX веков. Возможно, через несколько десятилетий мы придем к тирании корпораций, изображенной в фантастических антиутопиях…
Гибель Советского Союза стала одной из последних подобных массовых трагедий. Конечно, сам по себе развал СССР имел лишь политические последствия, интересные только для «пикейных жилетов», вот уже который год толкущих в ступе воду о «едином народе», «вековом угнетении», «заговоре против России» и прочую чушь. Обсуждение проведенных на карте границ вообще является таким же отстраненным от жизненных интересов делом, как и споры относительно происхождения черных дыр. А вот крушение социализма и союзной экономики вызвали катастрофу, затронувшую всех.
Миллионы людей, еще недавно грезивших о «свободе» от коммунистического ига, её получили, оказавшись на улице. А миллионы еще не уволенных работали задарма, месяцами и годами не получая зарплату. От массового голодомора людей спасли только «фазенды» с картошкой, воровство металла да участие в массовом «бизнесе» по перепродаже импорта.
Потребовалось всего несколько лет, чтобы эти люди настолько стали ценить саму возможность на кого-то работать (хотя бы за еду), чтобы сделать из них послушное стадо, которое само затопчет, замордует и выдаст властям любого Спартака, призывающего к «нарушению стабильности». Которое с радостью проголосует за того кандидата, который дает им работу или обещает облегчить её получение в других странах.
Укрощение строптивых
Давайте на минуту представим, что украинская безработица – не следствие разрушительных «реформ», а их главная цель. Что они проводились вовсе не для того, чтобы кучка отечественных мошенников смогла набить карманы капиталами и заделаться «украинской элитой». Что эти туземные царьки лишь игрушки в руках мировых правителей, использующих их для проведения важного эксперимента. Какого? Да всё того же – отработка методов управления человеческим стадом…
На протяжении тысячелетий основным стимулом повышения производительности труда эксплуатируемых был кулак. Он подгонял плетью уставших рабов, выбивал палкой недоимки из крестьян. В первые годы существования капиталистических мануфактур на них применяли палочную дисциплину, однако вскоре оказалось, что нужды в ней в общем-то нет. Лучше всякого насилия человека стимулирует к труду голод. Страх потерять работу, а с ней и заработок, вынуждает работника относиться к своим обязанностям добросовестно, а некоторых так и вовсе вкалывать сверхурочно, перевыполняя план (но не сильно, а то повысят норму выработки). Этот же страх тормозит его желание потребовать повышения зарплаты, улучшения условий труда и т.п.
Но чтобы работник постоянно пребывал в благочинном страхе и не терял его, за воротами предприятия должны стоять с плакатами «ищу работу» люди, готовые в любой момент его заменить. Безработица – основа круговорота кадров в капиталистической экономике, на ней держится вся трудовая дисциплина. И не только! Если, к примеру, вам некем заменить ключевых специалистов, на которых держится весь бизнес, то весьма вероятно, что они будут вынуждать вас платить им больше. Поэтому «рыночники» даже вывели формулу, по которой они рассчитывают оптимальный процент безработицы, необходимый для эффективного функционирования экономики. Под словом «эффективного» они подразумевают высокую производительность труда своих работников и их умеренные аппетиты.
Существует и другой оптимальный уровень безработицы, который делает работников очень покладистыми и смирными, а отчаявшихся безработных – наивно верящим в обещания политиков. Он как раз составляет те 6-10%, в рамки которого входит уровень скрытой безработицы в Украине, чудесно накладывающийся на её крайне низкие зарплаты и социальные выплаты. Это заставляет о многом задуматься. Раньше мы считали, что украинцев держат в узде, разделив их на противоборствующие политические лагеря. Однако теперь можно увидеть, что нужда укрощает их куда более эффективнее.
Несколько иную ситуацию мы видим в Российской Федерации: там после катастрофического падения уровня жизни 90-х наступили «благословенные путинские годы» с дармовыми деньгами, вырученными от продажи ресурсов. В итоге население РФ в своем подавляющем большинстве готово голосовать за Путина и его приемников бесконечное число раз, чтобы сохранить нынешний сытый уровень жизни. Возможно, там тоже отрабатывается какая-то модель закрепощения народа экономическими методами.
Конечно, это лишь предположения – события, разрушившие социалистическую экономику, преследовали куда более серьезные цели, чем простые опыты над безработными. Но возможно ли действительно манипулировать уровнем безработицы? Конечно да!
Заверения политиков о том, что они де пытаются снизить уровень безработицы, чаще всего являются пустыми, ничего не гарантирующими лозунгами. Почему? Потому что при желании этот уровень можно было бы снизить практически в любой стране мира. Существует масса проверенных методов, которые эффективно срабатывали в прошлом веке. В СССР он вообще был доведен до нуля – но социализм, к сожалению, не учел, что это скверно отразится на трудовой дисциплине.
На Западе проблему массовой безработицы решали путем создания миллионов «рабочих мест» (звучит, как скамеек на галере) в ВПК и сфере услуг. Но этого было недостаточно, и тогда рабочие места пришлось множить, дробя уже существующие. Там, где раньше работал один человек, теперь усердно суетятся два, а то и три. Эта напасть докатилась и до нас. Например, если раньше в столичном стоматологическом кабинете был один врач (изредка с медсестрой), то теперь их там 3-4 (врач, помощник, медсестра и анестезиолог со шприцем наготове). А штаты бюрократии! Они ежегодно растут, как на дрожжах!
Беда в том, что эти миллионы людей лишь зря переводят время и ресурсы – как материальные, так и финансовые. В частности, подпитка этой пирамиды постоянными кредитами уже привела к чудовищному дисбалансу мировой экономики, и кризис 2008 года является лишь легким пошатыванием готового вот-вот обрушиться колосса.
Но если пирамида рухнет, то уровень безработицы достигнет чудовищных размеров. Что делать с таким количеством лишних людей, совершенно ненужных для мировой капиталистической экономики? Ведь отправить их на заработки за пределы Земли (как отправляли безработных за пределы Англии, как уезжают из Украины гастарбайтеры) невозможно, это останется фантастикой еще долгие десятилетия (а то и столетия).
Остается лишь либо сокращать население, либо научиться управлять будущим проблемным социумом. Для тех, кто вершит судьбы нашего мира, первый способ является не бесчеловечным (откуда жалость у этих до костей целесообразных людей?!), а слишком опасным и проблемным. Что если война разрушит экономическую систему, а пандемия убьет не только безработных, но и ценных специалистов? Так что остается лишь потихоньку повышать уровень безработицы, вначале отрабатывая процессы и их последствия на подопытных странах, а затем уже вводя их у себя.
