5 пар носков для натюрмора
Когда смотришь сайт художницы Елены Ильичевой из Одессы и пытаешься подсчитать, сколько выставок у нее было, сбиваешься со счета уже после 30-й. У нее в самом позитивном городе Украины есть своя школа, куда приезжают не только наши, но и российские, польские, немецкие ученики, чтобы научиться рисовать… мужскими носками. Сама Елена использует их уже больше 20 лет. «Я занимаюсь учением цигун и очень много внимания уделяю энергии. Я наполняю ею краски и переношу на холст, а30 смкисти мне обычно только мешают в этом. Я двигаюсь по холсту, трогаю то, что рисую, как будто леплю это и делаю объемным — почти как скульптор. Люди напитываются энергией от моих картин», — объясняет суть своей работы художница.
Обычно колдовство над картиной у Елены происходит так: она делает подмалевок толстым слоем краски. Потом, собственно, в игру и вступает носок. «Я как бы вытираю им цвет холста, придаю ему законченность, где-то делая цвета насыщеннее, где-то — бледнее. Пальцами в носке очень удобно прорисовывать контуры изображения или мелкие детали. Раньше пробовала делать это тряпочкой, но было неудобно, а вот носком — просто шикарно и, главное, очень быстро. Я так и назвала свой метод — «техника быстрой живописи». Кистью пользуюсь только в самом конце, уже при финальных штрихах». Чтобы написать небольшой натюрморт, Елене надо поменять 5 пар носков. К ним есть отдельные требования: цвет — черный или серый. Цветные не подойдут — они будут отвлекать художника от цветов самой картины. Носки могут быть самыми дешевыми, но обязательно хлопчатобумажными. Носок надо как следует натянуть на руку, чтобы он не спадал. «Они даже удобнее перчаток — так рисунок целостнее получается, да и стоят куда дешевле», — пояснила Елена.
Идей и мечтаний у художницы много. Из самых глобальных — написать портрет Бориса Гребенщикова, а в идеале написать картину вместе с ним. С мужем через общих знакомых, питерских галеристов, она подарила Борису одну из своих работ. Надеемся, намек будет понят.
Так как Елена — художница известная, ее картины недешевы — стоят они от одной до двадцати тысяч долларов, в зависимости от размера.
Стеб, навеянный тюрьмой
«Простым людям нравится, что я делаю, потому что в моих рисунках они находят что-то близкое себе. Это сродни творчеству Сердючки. Удивительно, но та публика, над которой я стебусь, стала моей», — говорит Стас Волязловский, эпатажный художник из Херсона. Он долго выбирал свой язык творчества и остановился на стиле, который назвал шансон-артом. «Сидящие в тюрьме передают на волю «марки» — рисунки на платке. Идея запомнилась и превратилась в рисунки шариковыми ручками по белой ткани. Их я потом обрабатываю крепко заваренным чаем. Он, опять-таки, — отголосок тюремного быта с его чифирем и всем таким прочим». К слову, в тюрьме Стас никогда не сидел и знает об этой жизни только по рассказам знакомых. «Сами зэки никакой романтики в тюрьме не видят. Но ею пропитался весь наш менталитет за 70 лет советской власти, особенно после Сталина».
Техника у Стаса проста. «Сначала пишу на белой ткани — рубашке, простыне, скатерти, платке — текст и рисунки. Ручки — только шариковые, никаких гелевых или там фломастеров. Потом набираю полный рот чая (внутри все так стягивается, неприятно!) — и «пырхаю» на ткань. На одну работу уходит от стакана до ведра чая. Он дает интересные разводы, цвета ручки под чаем красиво линяют, иногда зеленеют — вообще эффект каждый раз разный и совершенно непредсказуемый. В итоге «тряпка» будет висеть годами — чай закрепляет рисунок намертво. Я покупаю самый дешевый на рынке. А вообще одна «тряпка» отнимает много времени и сил. Когда галеристы в Швеции смотрели на них, то очень изумлялись, что это ручная работа, а не принт».
Стас работает только с бэушными тканями. «Они мне больше по душе. Очень помогают бабушкины запасы друзей и блошиные рынки. Качество ткани в секондах проверяю просто: тихонько пальцем в середине пытаюсь сделать дырку. Если порвалось — ну, сорри. Такую вещь не возьму — она слишком потрепана жизнью, зачастую половой, и для рисунка не годится».
Стиль у Волязловского специфический — ни с кем не спутаешь. «Я рисовать нигде не учился, потому меня невозможно подделать. Манера у меня, конечно, стебная, лубочная, но ни в коем случае не карикатурная — скатываться до журнала «Крокодил» не буду! Лицо всегда сохраняю таким, как оно есть — огромных носов и ушей от меня не ждите». Запретных тем для Стаса нет, есть неинтересные. «Меня раз попросили нарисовать голую Тимошенко на метле — какую-то фигню, в общем. Таким я никогда не занимался. Хотя ее лицо, равно как и Ющенко, использовал не раз. Они на самом деле вызывают смех — страну всколыхнули, а в итоге ничего не сделали. Я в2005 г. нарисовал картину, где изобразил Мишу Круга с «доброй» и «злой» Юлей по бокам, играющей на гитаре под его песни. Это - символ того, что между политикой и криминалом много общего. Картину эту я много лет назад продал в московскую галерею. Почем - не скажу: профтайна».
Стас давно и часто выставляется — и в Украине, и в России, и на Западе. «Люблю слышать негативные отзывы о своем творчестве, но чаще, к сожалению, слышу позитивные. Хотя мне говорили, что в Центре современного искусства при Киево-Могилянской академии работники наслушались от посетителей много всякого в мой адрес. На выставке в Украинском доме даже поснимали мои работы, потому что им надоело отгонять разгневанных пенсионеров. Когда я выставлялся в Херсоне, то подходил под видом обычного посетителя к людям и спрашивал о впечатлениях. Вместе с возмущенными ругал свои же работы, говорил, что мне тоже тяжело здесь находиться. За рубежом уже трудно кого-то шокировать, а вот у нас пока получается», — радуется Стас.
С политикой и другими острыми темами Волязловский завязал. «У меня работы сейчас больше о личной жизни — о бывших женах в количестве трех штук, например, — откровенничает 41-летний Стас. — Моменты из нашей с ними жизни нередко были сюжетами моих «тряпочек». Я не стесняюсь выносить свое личное на люди и делать из этого искусство».
Макияж на бумаге
Живет в Днепропетровске симпатичная девушка Ксения Федорченко. Подбирает бездомных котов на улице и пристраивает их потом по чужим домам. А еще она пишет позитивные и светлые картины. Причем Ксюша давно поняла, как важно каждому художнику иметь свою фишку. И потому решила писать не маслом, не гуашью, а… косметикой. «А что? Оригинально ведь! Хотя надо мной и смеялись первое время. Начала с кремов — смешала мамин для лица и папин для бритья. Добавила краски, нанесла на бумагу, и получился очень интересный эффект: как будто сделано много-много маленьких мазков. Потом стала использовать помаду, тени, тональный крем… Кстати, стойкость у таких картин шикарная — моим первым работам уже 16 лет, и хранятся они до сих пор!».
С покупателями своих картин Ксюша любит торговаться, хотя и изначально цены на работы не заламывает — небольшую «косметическую» работу размером 10 х20 смотдаст за 50 грн. «У меня был соблазн просить с покупателей много, но жизнь быстро посадила на место — молодые художники (а мне только 30 лет) просто не имеют права просить большие деньги».
Выливать грусть на бумагу Ксюша не любит. «Я не понимаю художников, которые свой негатив выплескивают на картины. Ведь их потом видят сотни, тысячи людей и пропитываются им! Я могу нарисовать депрессивного ребенка под столом, возле которого лежат груды пустых бутылок, а на заднем плане — пьющие родители. Но зачем? Писать надо с надеждой на будущее!».
Ксюша — девушка не жадная и дала нам несколько советов. «Рисовать лучше всего на бумаге (хотя можно и на холсте), но не мелованной — она хуже впитывает. Самый шикарный эффект бывает на акварельной. Работать лучше руками — так чувствуются материал и текстура. Смело смешивайте тени, помаду, румяна, кремы. Косметика может быть самой дешевой! Когда закончите творить, покройте рисунок клеем ПВА. Свежим, хорошим, неразбавленным. Он защитит краски и придаст рисунку эластичность. Покрывать можно широкой кистью или губкой, а можно просто залить тонким слоем — тогда на поверхности появятся фактурные пузырьки. Если где-то потрескалось — реставрация примитивная: просто замажьте это место клеем».
Живопись со дня моря
Идея писать картины под водой пришла в голову не украинцам — первым осенило Андре Лабана, кинооператора Жака-Ива Кусто. Зато украинцы — первые и пока единственные в мире, кто открыл школу подводной живописи. Назвали ее Art Gallery Katran, ей уже больше трех лет. За это время она выпустила 20 человек, в том числе детей. Самому маленькому выпускнику — десять! Создатели объединили живопись и дайвинг. «Когда мне рассказали об идее создания такой школы, это казалось недосягаемым космосом, — рассказывает Олег Небесный — профессиональный художник, а теперь преподаватель школы. — Меня обучили дайвингу, и после 30 нырялок разрешили взять с собой под воду холст и краски». Такую живопись пришлось изучать методом тыка — ведь свет и цвет под водой ведут себя совсем не так, как на поверхности. «На глубине10 мкрасного цвета уже не видно, он превращается в коричневый, — делится мастерством Олег. — Это только с опытом понять можно. Мы долго пытались сделать так, чтобы краски (мы работаем масляными) прилипали к холсту и не скатывались! В итоге нашли способ обработать и загрунтовать холст, только держим его в секрете. А когда картина написана, ее после поднятия на сушу надо обязательно омыть пресной водой и покрыть лаком».
Одна картина пишется в среднем час. Один художник никогда не ныряет — только с бади (так дайверы называют напарников). «Однажды у нашей художницы закончился воздух. Глубина была большой, подниматься надо было не меньше 10 минут. Если бы рядом не было нас, сами понимаете, чем бы все закончилось».
Студенты в школе очень разные — от музыкантов до адвокатов. Пишут картины чаще всего в Крыму, хотя ездят и в Египет, на Красное море. «На поездки зарабатываем продажами своих картин, — рассказал Олег. — В среднем одна около 1000 долларов стоит. Дорого так потому, что, во-первых, необычно, а во-вторых, дайвинг — штука сама по себе недешевая. Мы не можем ждать погоды или по 3 дня искать подходящую натуру. Обычно или ездим по изведанным местам, как в Крыму, или доверяемся местным гидам, как в Египте. Я не могу сказать, где мне нравится больше. В Красном море изумительные кораллы, но и в Черном много необычного — например, таинственные и малоизвестные пещеры под Ласточкиным гнездом».
АРТ-фасоль
«Ням-ням!» — таких комментариев к фото с изображением картин 20-летней харьковской художницы Ангелины Амелиной полно. Почему «ням-ням»? Потому что Ангелина еще 7 лет назад стала писать картины с использованием натуральных (соломы, желудей, каштанов) и съедобных материалов — фасоли, риса, гречки, манки. «Не знаю, что на меня нашло в 13 лет, — вспоминает Ангелина, — но я взяла фасоль и выложила свою первую «съедобную» работу: нарисованные цветы у меня стояли в фасолевой вазе». И понеслось. Первая выставка в 15 лет, победы в конкурсах, в том числе международных, и работы на заказ. «Несколько лет назад я за 500 грн сотворила голову Сфинкса. Сначала нарисовала ее, а потом выложила камнями и пшеном. Делала 2 недели, намучилась ужасно! Ведь картину у меня заказали огромную, размером с дверь».
Насчет схем своей работы Ангелина многое недоговаривает, хотя кое-что удалось узнать. «Сначала крупу обрабатываю температурно, иначе потом в картине заведутся жучки. Потом прикрепляю ее к холсту на смесь разных клеев и покрываю лаком. Картины получаются стойкими, спокойно провисят 10—15 лет».
Учится Ангелина в педвузе на факультете дизайна рекламы. В будущем видит себя больше связанной с творчеством, нежели с рекламой. «Хотя и директором рекламного агентства стать не откажусь!» — смеется девушка.
15.01.2013 14:00