...численности случаев суицида в украинских тюрьмах, растет смертность, участились случаи коллективного членовредительства среди осужденных, для которых это стало единственным способом быть услышанными…
Действующая власть продолжает убеждать собственный народ и международное сообщество в том, что жизнь в Украине налаживается, «покращення» наступает во всех ее сферах. И это - результат «неутомимой» деятельности руководства страны. Если о том, что происходит в стране, люди судят по себе, то о том, что происходит в местах несвободы, можно судить исключительно из разрозненных данных, полученных путем информационных запросов в Государственную пенитенциарную службу. Ведь статистики в открытом доступе нет, она закрыта для граждан Украины. И не только для граждан, но и для международных наблюдателей.
Между тем, анализ данных, полученных из закрытого доклада Минюста, свидетельствует о том, что за последние два года в наших тюрьмах неуклонно растет число суицидов среди осужденных и подскочила смертность среди тех, кто отбывает наказание. Так, к примеру, если в течение 2008-2010 годов в местах несвободы фиксировалось 40-44 случая самоубийств, то в 2011-м этот показатель возрос на 34%. В 2012 году «добровольно ушли из жизни» 65 человек, из них - 14 человек это решение «приняли», находясь еще в СИЗО. Нехитрые подсчеты позволяют сделать вывод, что «суицидальный показатель» ухудшил свои результаты в полтора раза, в сравнении с предыдущими годами.
Чрезвычайно высоким остается и уровень смертности, как в местах лишения свободы, так и среди задержанных. Так в 2012 году в тюрьмах умер 1021 узник, из них - 179 - в СИЗО. А это - на 33% выше, чем в среднем за 2008-2010 годы. По оценкам правозащитников, статистика смертности ползет вверх из-за неудовлетворительных условий содержания «контингента». Просто катастрофической видится им ситуация с распространением среди осужденных и задержанных таких заболеваний, как туберкулез и СПИД. И реальные цифры «носителей» этих букетов пенитенциарная служба упрямо скрывает от общественности, украинской и международной.
Прокомментировать наши безутешные выводы мы попросили правозащитника Эдуарда Багирова, который по роду своей деятельности, в том числе, занимается и патронатом тюрем.
- К сожалению, у меня таких данных нет, - говорит правозащитник. - Однако могу сказать, да, безусловно, ежегодно в учреждениях пенитенциарной службы умирают немало заключенных. Умирают они по разным причинам: от старости, то есть по возрасту, от насильственной смерти или от производственных травм. И всегда этот показатель был приблизительно на одном уровне - плюс-минус десяток человек. А вот информацией, связанной с резким увеличением смертности в колониях или же о растущей статистике по суицидам среди осужденных, я пока не обладаю.
Однако, могу сказать однозначно, что ситуация со смертностью точно не улучшается, статистика уж точно не уменьшается. Хотя администрации колоний и пытаются эту статистику всячески уменьшить. В этих показателях меня как правозащитника больше интересует смертность насильственная, - продолжает Эдуард Багиров. - Потому что в любом случае понятно, когда суд, принимая решение о лишении свободы, садит человека в тюрьму, то государство принимает на себя обязательство обеспечить этого человека всем необходимым на период лишения свободы. А лишать здоровья, а тем более жизни, государству никто такого права не давал. Именно поэтому категория осужденных, погибших насильственной смертью, находится под особым контролем.
- Относительно осужденных, умерших по возрасту, тут, понятное дело, особых претензий к администрации колонии быть не может. А вот, что касается тех, кто умер по состоянию здоровья, есть проблемы. И по этому поводу мне пришлось готовить открытое обращение Президенту, в котором пришлось обратить внимание на то, что отсутствует инструментный приказ между пенитенциарной службой и Минздравом, связанный с лечением осужденных в исправительных учреждениях. Проблема существует, и ее необходимо решать в комплексе, в том числе - с обеспечением оборудованием, препаратами, лекарствами, специалистами во всех учреждениях пенитенциарной системы. Осужденные имеют право получить полноценную медицинскую помощь, которая гарантирована, между прочим, Конституцией Украины. Пока что эта ситуация якобы взята на заметку и когда будет меняться - я этого не знаю, - говорит правозащитник.
- Вопрос смертности в пенитенциарной системе всегда был проблемой номер один и ее неоднократно озвучивали, - продолжает Эдуард Багиров. - И это - очень важный вопрос для страны, особенно сегодня. Ведь одним из критериев принятия в Евросоюз являются, в том числе и условия содержания осужденных в учреждениях пенитенциарной службы. И медицинское обеспечение, и условия содержания осужденных. Если люди от старости умирают - это одна ситуация, а если умирают потому, что не хватает врачей, лекарств, когда происходят производственные травмы, когда происходит нарушение правил безопасности - это совсем другое.
«Цензор.НЕТ»: По нашим данным, в тюрьмах участились случаи массового членовредительства. Эту информацию можете прокомментировать?
- Это происходит, в принципе, в любой тюрьме, в любой стране мира, и это не секрет. Бывают локальные конфликты среди осужденных, в результате которых осужденные даже погибают, и это - также понятно. Бывают мелкие протесты узников, когда группа из трех, пяти, десяти человек в знак протеста, скажем, наносят себе вред - режут вены, зашивают рот. Такие ситуации периодически происходят, вы правы, а в последнее время они участились. Мне также приходилось о подобных инцидентах в СИЗО, колониях уведомлять СМИ. Ну, раз в месяц по пенитенциарной службе такие факты фиксируются, это точно. Это стопроцентно! Как правило, это происходит спонтанно. Часто так бывает, что для осужденных это как последний аргумент, чтобы их услышали. И особенно такие эпизоды участились, когда журналисты начали реагировать на каждый такой случай. Три-пять-десять лет назад таких эпизодов было гораздо меньше.
«Цензор.НЕТ»: Сколько было массовых акций протестов, связанных с членовредительством, объявлением голодовок осужденными?
- Из таких массовых, чтобы в этом принимали участие 300-500 человек, и чтобы ситуация вышла из-под контроля администрации колонии, я знаю только эпизод по Днепропетровской тюрьме. Это произошло еще в 90-тые годы. А мелкие - на уровне отряда, в местах заключения камерного типа, там такие инциденты, небольшие, периодически происходят. Это, конечно, считается тоже нештатной ситуацией. И в то же время это не экстренные случаи. Это так называемое групповое членовредительство. Осужденные таким образом пытаются обратить внимание на свои проблемы, это - отличный информационный повод для обращения близких или родственников осужденных к журналистам. Однако я уверен, в любом случае, таких эпизодов у нас должно быть гораздо меньше…
…В итоге имеем очередное «покращення» и в местах лишения свободы, где ситуация за последние два года только усугубилась. А именно, сохраняется высокий уровень нарушения прав осужденных. Причем, это касается уже не столько условий содержания, сколько поведения персонала колоний с заключенными. Как и в предыдущие годы можно утверждать, что уважение к достоинству человека так и не стало доминирующим в криминально-исполнительной политике системы, а существующая практика поведения с узниками построена исключительно на строгом требовании со стороны администрации учреждений безоговорочной покорности узников. Отсутствует эффективный механизм подачи и рассмотрения жалоб осужденных. Увеличилось количество протестов со стороны узников. В то же время руководство службы и пенитенциарных учреждений зачастую замалчивает и пытается скрыть действительные масштабы протестов «контингента». Глубокий анализ причин таких эпизодов и состояния системы в целом не ведется, результаты расследования чрезвычайных ситуаций не обнародуются, обществу часто подается недостоверная информация о происходящем «за решеткой», отрицаются факты избиения осужденных и брутального поведения с ними. К осужденным, которые посмели требовать соблюдения своих прав, протестуют против произвола и жалуются, в основном применяются карательные меры воздействия.
Кроме того, среди тюремного персонала, как впрочем, и во всей стране, «цветет» коррупция, особенно это ярко выражено при применении условно-досрочного освобождения, действительных масштабов которой никто даже не изучает, а поэтому фактически и не борется с этим явлением. Отсутствует действенная и публичная реакция и руководства страны на эпизоды коррупции в пенитенциарной системе.
Очевидно, ярким примером, насколько «ручным» и формальным, например, стал механизм применения условно-досрочного освобождения осужденных, является эпизод из жизни « VIP -заключенного» № 2. Как-то в беседе с журналистом «Цензор.НЕТ», народный депутат Ирина Луценко рассказала, как ее мужа - Юрия Луценко - лишили права перейти на переселение.
- В соответствии со статьей 100 Уголовного кодекса Украины 26 декабря прошлого года у Юры исполнилась половина отбытого срока, - пожаловалась журналисту Ирина Степановна. - Согласно нормам этой статьи, он имел право на перевод на облегченный режим отбывания наказания. Что это значит? В Березно находится исправительный центр, там - так называемые общежития, куда переселяют осужденных, переведенных на облегченный режим. Они, как и прежде, работают, но не живут за колючей проволокой и за ними не ведется такая тотальная слежка, и нет таких жестких условий. А еще через полгода его могли бы вообще перевести на поселение в этот район.
Ирина Степановна предположила, что на поселение и она бы к мужу, как декабристка, уехала бы. Но, эта возможность в один прекрасный момент просто была аннулирована. Дело в том, что облегченный режим могут «заслужить» только очень «послушные» узники. Зная это, Юрий Витальевич, со слов жены, очень старался не нарушать режим. Но ему «помогли» его нарушить. Однажды Луценко доставили для разговора по телефону. А вовремя вернуться «в расположение» у него не получилось - провожатый ушел. Юрий Витальевич послушно ждал, пока за ним придет сотрудник колонии, чтобы проводить в корпус. «Ну не самому же ему нужно было разгуливать по колонии?», - предположила Ирина Луценко. Тем не менее, кто-то где-то сменился, осужденного вовремя не препроводили, а в личном деле Луценко появилась запись о «нарушении режима». Это перечеркнуло все планы на облегченный режим содержания. И это - не обсуждается. Так это эпизод из жизни так называемого «VIP-заключенного». Что уж говорить о простых смертных?..
Все это происходит на фоне полного безразличия руководства страны к означенным выше проблемам. Государственная программа улучшения условий содержания осужденных и лиц, взятых под стражу, рассчитанная на 2006-2010 годы, закончилась, а новую программу до сегодняшнего дня Кабмин так и не утвердил. Хотя это прямо предусмотрено Указом Президента Украины от 8 ноября 2012 года - № 631 «О Концепции государственной политики в сфере реформирования Государственной уголовно-исполнительной службы Украины».
Может, действующая власть своим невниманием к проблеме, пытается превратить пенитенциарную систему в один большой концлагерь? Для борьбы с непослушными гражданами и своими политическими оппонентами. Ведь задекларированных темпов снижения численности заключенных власть так и не смогла продемонстрировать.
Широко разрекламированы советником Президента Андреем Портновым новации власти в законодательной сфере, а именно - новый УПК, законы «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно гуманизации ответственности за правонарушения в сфере хозяйственной деятельности» и «Об амнистии», которые должны были сократить численность таких лиц почти на 15 тысяч. Между тем, число лиц в местах лишения свободы сократилось всего на 6,9 тысяч человек или на 4,5%. В то время, как динамика снижения численности осужденных в 2005-20010 годах составляла 6%. То есть - налицо снижение темпов в полтора раза, чем до принятия «судьбоносных» законодательных актов…
26.02.2013 09:00