Благо, современное законодательство этому не препятствует. Не сошлись – так не сошлись, судье или клерку ЗАГСа на это абсолютно наплевать. Более того, создается впечатление, что законы разводам лишь способствуют, что они просто-таки подталкивают людей к этому шагу.
Это же мать!
Вот, к примеру, до сих пор работающий глупый «совковый» закон (точнее, юридическая традиция), согласно которому наш суд почти всегда оставляет детей их матери, а не отцу. Мотивация: ну это же мать! Суд всегда встанет на её сторону, даже если эта мать уже забыла, когда в последний раз работала. Даже если она планирует существовать (и растить детей) исключительно на деньги бывшего мужа, своих родителей и государственные пособия. Она работает профессиональной матерью, и никто её за это не укоряет, напротив, ей регулярно повышают выплаты и пособия.
А вот лишившегося детей отца заодно лишают и имущества, отжимая у него квартиру и заставляя продавать машину, а потом еще обкладывают алиментами. Сколько их, таких алиментщиков, среди украинцев?! Статистика говорит о 800 тысячах выплат по решениям суда (не считая добровольных), причем почти исключительно мужчин. А если поговорить с мужиками, создается впечатление, что алименты платит каждый третий. То есть, по сути, законы свели роль современного отца к двум функциям – «осеменителя» и финансиста. Причем бесправного. Давай деньги и не вякай!
«Ну это же мать!» - еще раз воскликнут поклонники культа материнства, в своё время доминировавшего в СССР, последствия которого мы всё ещё пожинаем, согласно которому любая женщина с ребенком на руках объявлялась святой и правой, будь это даже нищая, безумная, спившаяся преступница. А вот разводящийся отец в любом случае объявлялся бессовестным негодяем, который де бросал семью, детей. О том, что многие отцы хотели оставить детей себе, избавившись лишь от непутевой жены, даже не упоминали. В итоге своей привилегией женщины сначала злоупотребили, а затем и вовсе стали использовать её в корыстных целях.
Вот буквально на днях услышал беседу двух пышных матрон с колясками, коротавших время в сквере у остановки. Одна спрашивает другую: "Ты вообще зачем рожала?" Та отвечает: "Да деньги нужны были!" Вот вам и весь смысл современного материнства. Без всяких там «ути-пути-пуси» и «это же ребенок!». И это, в принципе, ещё нормально! Бывает и гораздо хуже.
Лечь под «правильного» мужика, чтобы потом всю жизнь, не особо напрягаясь, получать всё желаемое, издревле является целью многих женщин. Можно даже сказать, что это очень здоровое желание. Тянуть с государства пособия, используя для этого детей, – это тоже можно назвать хозяйственной смекалкой. Раз уж государство напринимало законов и решений в пользу мамочек, то почему бы этим мамочкам ими не воспользоваться в своих корыстных целях? Всё законно! Сегодня быть иждивенкой на шее общества считается не просто нормальным, нет, это общество и государство чувствуют перед этими матерями какую-то вину (которую они сами себе внушили) и стараются задобрить их льготами и пособиями. «Ну это же мать!»…
Однако среди нас живут тысячи и тысячи женщин, которые изначально поставили перед собой задачу разрушить свою семью. Охомутать справного перспективного мужика, женить его на себе, заставить его работать день и ночь якобы для семьи, для детей. Но детей эти женщины рожают исключительно для того, чтобы превратить их в орудие своего обогащения. Получать пособие от государства (в советское время еще и расширять свою жилплощадь), доить мужа. Затем устроить с выжатым досуха супругом развод и оставить детей за собой, чтобы делить имущество не на двоих поровну, а на себя с детьми, ну и что-то там, может быть, останется мужу, который если добровольно не отдаст всё, не уйдет голым и босым, то будет в глазах этих стерв козлом и жлобом. Ах да, и ещё не забыть стянуть с него алименты!
Причем от подобного не застрахованы нынче не только простые мужики, но и хитроумные миллиардеры. Все мы читаем новости о том, как то одного, то другого из них покидает очередная молодая супруга и начинает отсуживать у него часть состояния. Для того и выходили замуж!
Сожители и сожительницы
Неудивительно, что многие мужчины просто опасаются заключать браки, не будучи уверенными в надежности своих избранниц. Тем более, когда эти избранницы сами вешаются им на шею. А некоторые не спешат завести детей, чтобы не стать воскресным папой-алиментщиком.
Впрочем, этот вопрос всегда находился исключительно под контролем женщин. Только они могут забеременеть, даже если мужчина пользуется презервативом, и только они могут предупредить или прервать беременность, ничего не сообщая об этом мужу. Так что упрек «ты заделал мне ребенка!» совершенно безоснователен.
Тут и там мы сталкиваемся с особенностями нашего законодательства, которое не помогает созданию семьи, зато очень облегчает развод и раздел имущества. Результатом чего стало повсеместное распространение т.н. неофициального брака, который ещё неверно называют гражданским, хотя на самом деле гражданским браком является союз, официально заключенный в государственных органах (ЗАГС, дворец бракосочетаний), в отличие от брака церковного или подобного обряда. А вот это, как говорят в народе, «сожительство» зовется фактическим браком.
Считается, что мощный толчок к моде на эти «фактические браки» дала либерализация общества, отказ от традиционных представлений о браке и семье. Не случайно эта форма отношений между людьми приобрела самое большое распространение на Западе, где вне официального брака живут от 35 до 55% взрослого населения (максимум до 80% в цветных гетто США). Кстати, на Западе придуманы с полдюжины разных вариантов разного сожительства, в том числе оформленного юридически.
Да, это верно. Вот только у нас этот либерализм проявился ещё в 1922 году, когда закон отобрал у церкви право регистрировать браки, а самим гражданам дал право жить с кем угодно и как угодно, не оформляя свои отношения на бумаге. Лишь в 1944 году вышел указ, который рекомендовал всем «сожительствующим» срочно сходить в ЗАГС и расписаться, если они хотели упорядочить свои семейно-имущественные отношения.
С этого момента советская семья вновь должна была быть официальной, и ради её укрепления государство предпринимало некоторые шаги: выделяло семьям большую жилплощадь, помогало им материально, помогало карьере семейных кадров. Государство понимало, что заключение брака не должно быть пустой формальностью, что оно должно иметь материальную основу. Оформлять свои отношения вновь стало выгодно. Если бы не перегиб законодательства в сторону «охраны материнства», то мы, пожалуй, могли бы и не испытать на себе внезапную разводную волну 70-х годов. Впрочем, основной её причиной была, как это ни странно, любовь. Точнее, т.н. браки по любви.
Я тебя породил…
В старину по любви женились только сбежавшие из дому идиоты да нищие, которым вместе нечего было ни терять, ни обретать. Каждый вменяемый человек понимал, что семья создается не только для того, чтобы молодой парубок Мыкита смог заняться сексом с румяной дивчиной Одаркой. Семья была нужна для того, чтобы эти двое смогли выжить в суровом мире, создали и вели своё хозяйство, родили и вырастили детей, которые бы стали им помощниками в зрелости и опорой в старости.
Доверять такое ответственное дело молодым, у которых в голове гуляют хмель да гормоны?! Вот почему вопросом брака своих детей заботились родители: они подыскивали и одобряли кандидатуры, они давали своё благословение, они давали молодым стартовый капитал и оказывали первое время какую-то помощь, а уже через много лет оставляли им в наследство своё родительское имущество. Вот так из поколения в поколение жили крепкие крестьянские, купеческие, ремесленные семьи, основанные на серьезном расчете жизни от свадьбы до гробовой доски, а не на сиюминутном гормональном всплеске. И люди, которые серьезно относились к своему браку, не выпирали свои характеры наружу, а подстраивали их друг к другу, чтобы без ссор прожить жизнь.
Нет, любовь в браках тоже была. Если влюбленные с юности молодые соответствовали требованиям фатер-контроля, то их с радостью благословляли. Вообще, разбитых юношеских сердец было немного, разве что когда суженый был откровенным дурачком или косоруким неудачником, а невеста не обладала ни приданым, ни умением вести домашнее хозяйство. В те времена «фифочки» и «горячие телки» спроса не имели, разве что у солдат и моряков, да и то на одну ночь. Народ был прагматичным: любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!
Существовала еще одна причина создавать семьи и стараться не раздвигать ноги до брака, и это была вовсе не церковная пропаганда, пугавшая распутников геенной огненной. Дети, рожденные вне брака или от постороннего мужчины (т.е. незаконнорожденные), объявлялись байстрюками (выблядками, ублюдками) и не имели прав, которыми обладали официальные отпрыски. Например, они ущемлялись в праве наследования: в Российской империи внебрачные дети не могли наследовать имущество и титул отца, и лишь с 1902 года имели право наследовать имущество своей матери. Старинные законы были строже современных, но и куда более способствовали укреплению института семьи. Суровы были и народные обычаи: байстрюков нередко обижали все, кому не лень, понимая, что заступиться за них некому – ни отцу, ни братьям.
«И родится на свет божий ни в чем не повинный ребенок с проклятиями. Он никого не любит из своих родных, да и те дают ему почувствовать, что он представляет что-то особенное от остальных детей. Инстинктивно он ненавидит своего отца, так как его тятька не усомнится назвать его «выблядком», а с ранних лет начинает смутно осознавать, что тятька ему не отец», - писал о них современник.
Брак по расчету между советскими пролетариями или колхозниками был как бы абсурден ввиду отсутствия у них сколь-либо ценного имущества. Это уже потом у людей появились квартиры, машины, золото-хрусталь-ковры, они научились ценить нужные связи, вот только втолковать это своим выросшим детям, упорно сопротивляющимся родительскому влиянию, было уже невозможно. Молодые люди пели про любовь, убегали из дому и возвращались домой только под утро, уставшие и счастливые. А потом однажды объявляли опешившим родителям, что они женятся/выходят замуж.
В старину закон давал родителям два рычага влияния на своих отпрысков: они имели право их нещадно лупить (а то и убить), и они имели право лишить их наследства. Все благоразумные дети были вынуждены соглашаться с этими аргументами родителей. Советское законодательство (как и современное украинское и западное) рукоприкладство запрещало, зато гарантировало детям получение наследства в любом случае. И там, где не было ни страха, ни уважения, никто родителей не слушался, зато с нетерпением ждали, когда старики отбросят коньки и освободят жилплощадь.
Вертеп порока
В XIX веке любовь жила в романах и сказках, которыми увлекались домохозяйки и дети. В XX веке её начали пропагандировать как единственную причину, по которой людям следует заключать браки. Пойти против воли умудренных родителей, сбежать из-под венца и бросить перспективного, но скучного жениха, предпочтя ему уличного музыканта в лихо заломленной кепке, – этот сюжет стал каноном бесчисленных мелодрам, по которым миллионы молодых людей составляли свое представление о семье и барке.
Проблема в том, что у многих людей любовь со временем проходит. У кого-то через годы. У кого-то через месяц после свадьбы. Бывало, что и на следующее утро после брачной ночи. И тогда люди завались вопросом: а на кой нам этот брак? Развод!! Поищем другой вариант!
Многие вообще не стали женится. Когда в основе брака осталась лишь любовь, они логически решили, что заниматься ею можно и без штампа в паспорте. Так и возникли «фактические браки», а также имеющие место на Западе «гражданское партнерство» и некоторые иные формы… эээ… совместного проживания. Впрочем, уже существует и не совместное: например, в «гостевом барке» стороны не создают семью, они вообще живут отдельно друг от друга и лишь ходят друг в другу в гости.
Возможно, в этом не было бы ничего плохого, если бы это не превратилось постепенно в какой-то вертеп порока. Причем если на том же Западе этим порокам предаются цивилизованно и культурно, то наши люди, перенимая западный опыт, культивируют его на отечественное разгильдяйство и ухарство. Чтобы не просто разврат, а чтобы с цыганскими плясками, чтобы ужраться водки до бесчувствия и набить кому-то морду…
Разумеется, что в наше время каждый имеет право самостоятельно решать, какие отношения и с кем ему заводить. Вряд ли наш народ согласится с возвращением старых «порядков». Тем более, что имущественно-правовые отношения прошлого не слишком применимы к нынешним временам.
Взять, к примеру, наследство. Еще сто лет назад 95% населения Российской империи имело в своей собственности какую-то недвижимость или фонды, позволяющие им зарабатывать с их помощью себе на жизнь: землю, дома, мастерские, рыбацкие судна, фермы и т.д. Сегодня более половины наших соотечественников - голодранцы, имеющие в лучшем случае лишь «хрущевку» да подержанную малолитражку. Им почти нечего оставлять в наследство своим детям. А эти дети, возможно, в своей жизни не наживут ни имущества, ни потомства.
Такая же ситуация сложилась на Западе. Например, столетие назад у жителей американской глубинки, фермеров да шахтеров, не было трехэтажных домов и плазменных панелей, они жили очень скромно, но у них была собственная земля, и стоящие на ней хижины принадлежали им. Сегодня американцы купаются в изобилии эпохи потребления, однако всё их имущество заложено и перезаложено, большинство из них живут в кредит.
И вот тут возникает мысль: а что, если два параллельных процесса - разрушение традиционной семьи и «пролетаризация» населения - стремительно развивавшиеся в новом времени, связаны между собой? Что, если они возникли не спонтанно? Что, если всё это чей-то чудовищный эксперимент, поставивший целью превратить общество сплоченных семей собственников в аморфную массу неимущих и одиноких людей…
