Российская сторона могла бы прямо и официально заявить: дорогие соседушки хохлы, это вам наш ответ за мартовские пошлины на российские ВАЗы, тогда мы понесли убытки, теперь и вы несите убытки. Это выглядело бы более-менее правдоподобно, а главное честно – и не дало бы повода для раздувания этой темы в международный конфликт. А ведь уже дело дошло до Европарламента, который собирается устроить 28 августа экстренное совещание на тему «Как нам спасти Украину от России?». Там считают, что это козни Москвы, не жалеющей отпускать Украину в Европу.
«Мы должны оценить политические последствия недавних угроз со стороны России, которые могут ограничить торговлю с Украиной в случае подписания страной Соглашения об ассоциации и зоне свободной торговли с ЕС. Это – серьезное развитие, которое может бросить тень на предстоящий саммит в Вильнюсе», - заявил глава комитета Европарламента по вопросам иностранных дел Элмар Брок.
Вместо этого в Москве решили сделать вид, что их чиновники впервые за семьсот лет решили поступить по собственному усмотрению, не оглядываясь на сидящего в Кремле великого князя. Правительство развело руками: мол, мы никаких «ответных мер» не планировали, мы ничего не знаем, это инициатива Таможенной службы. А там, видимо, решили подуркувать, и заявили, что… никакой блокады украинских товаров нет. Затем поглумиться на Ненькой решил главный российский санитарный врач Онищенко – тот самый, который регулярно тормозит ввоз то одних, то других украинских продуктов. С серьезным видом он выразил свое возмущение тем, что Украина «не торопится возвращать на российский рынок кондитерскую продукцию». Смешно, правда. Он типа не в курсе что происходит и тоже не причем.
Этим театральным маскам недоумения можно было поверить, если бы не специфика российской политической системы «вертикали власти»: чиновник, оторвавшийся от пуповины руководства и думающий своей головой, всегда считался в России мятежником, заговорщиком и врагом народа. Поэтому ни один российский министр, ни глава федеральной службы не рискнет предпринимать шаги международного значения без приказа или одобрения Кремля.
Ну а пока царь и первый министр делают вид, что они не в курсе, некоторые бояре, сдуру, начинают болтать лишнее. Так, российский политик Николай Глазьев, выросший до советника президента Путина, связал этот конфликт с подписанием Украиной Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. А председатель комитета Госдумы по делам СНГ Леонид Слуцкий многозначительно намекнул, что всех этих неприятностей могло и не быть, если бы Украина уже была членом Таможенного Союза.
Понятно, что такие высказывания лишь добавляли масла в огонь ура-патриотизма, разгоревшегося в Украине: вдруг оказалось, что проблемы бизнеса олигархов Порошенко, Фирташа и Ахметова очень важны для обывателей, раздувших из этого целую угрозу национальным интересам. Политики и общественные деятели наперебой возмущаются «плохими соседями», пытающимися «затащить Украину в ТС», украинские СМИ обсасывают «имперские амбиции России», а рядовые активисты призывают украинцев объявить бойкот российским товарам. Ну а на форумах и в комментариях идет традиционных в таких случаях, гм, пардон, срач между «патриотами» и «пятой колонной»…
Всё это будет разгораться, затем утихнет, потом затухнет – и мы забудем об этой торговой войне с РФ так же, как забыли предыдущие. Собственно говоря, во всем этом интерес вызывает не сам конфликт, а лишь его причины. Среди которых наиболее часто называют неистовое желание Москвы затащить Украину в свой Таможенный Союз, а также еще более яростное нежелание «отпустить» её в Европу – опять же, дабы она не убежала от ТС.
Что же, никто не будет отрицать, что Украина очень нужна России в качестве члена этого самого ТС. И она уже несколько лет неустанно пытается убедить Украину, что это, мол, в её же интересах. Мы все неоднократно слышали от российской стороны, что участие в союзе принесло бы украинским импортерам и экспортерам миллиардные прибыли. Мы все видим, как российская сторона демонстрирует, что неучастие в ТС принесет украинским импортерам и экспортерам миллиардные убытки. Такой себе рэкет в государственных масштабах. «Слышишь, брателло, будешь под нами работать – всё будет у тебя пучком!».
Всё это понятно. Мы им нужны. Так нужны, что никто даже не интересуется, а нужны ли они нам? Однако главный вопрос в другом: а зачем нужен Таможенный Союз самой России и лично В. В. Путину?
Конечно, на него есть официальный публичный ответ, который дал сам Путин. «Строительство Таможенного союза и Единого экономического пространства закладывает основу для формирования в перспективе Евразийского экономического союза… Мы предлагаем модель мощного наднационального объединения, способного стать одним из полюсов современного мира и при этом играть роль эффективной связки между Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом… Евразийский союз послужит своего рода центром дальнейших интеграционных процессов».
Словом, Таможенный союз в прожектах Кремля перерастет в Евразийский, а тот в ещё какой-то союз с более «тесными связями» - управлять которыми планируется, конечно же, из Москвы. Что же, и это понятно, вот только ответ Путина был неполным. Мы понимаем, что он планирует устроить на территории бывшего СССР «интеграцию», начав с ТС и заканчивая пока еще неизвестно чем. Но зачем? Для чего? Ведь сами обитатели Кремля этого никого не поясняют – возможно считая, что это «не холопьего ума дело».
И вот тут у шибко умных «холопов» возникает несколько более-менее логических предположений. Начнем с самых простых – и дойдем до самых невероятных.
Первое – путинская затея есть не более чем обычная попытка копировать Европейский Союз. Почему бы и нет?! Раз уж мы (русские, украинцы) веками копировали и перенимали у Запада почти всё, начиная от мелких предметов быта и заканчивая государственным устройством, то почему бы по привычке не скопировать и «политико-экономический союз»?
Может быть, это простое бессмысленное обезьянничество – которому лишь подбирают какое-то смысловое обоснование. Знаете, есть такая старинная русская традиция: сначала строить, а потом думать, зачем? Вот и тут: хитрят, мудрят, выстраивают какие-то схемы – но только для того, чтобы ТС не был таким же мертвым проектом, как «союзное государство России и Беларуси».
А может быть, это продуманная попытка выстроить свой собственный союз, чтобы выглядеть на международной арене более-менее солидно. Сама по себе Россия – всего лишь одно из государств, пусть даже и крупнейшее по территории (2/3 которой тундра да тайга). А вот в окружении послушных союзников она уже больше будет похожа на один из «полюсов мира».
Бессмыслица? Не больше, чем олимпиада в Сочи или вторая ветка БАМа…
Второе предположение давно уже вертится на устах всех политиков, политологов и ведущих. А именно: долгосрочная «интеграция», начавшаяся с проекта ЕЭП, а теперь ТС, и обещающая создать сначала Евразийский союз, а затем еще что-то более «интегрированное», является политическим проектом Кремля.
Цель этого проекта тоже сугубо политическая: создать видимость «собирания земель русских», «возрождения империи» или «восстановления СССР» (кому как больше нравится). Эта затея рассчитана на недалекий «совковый» электорат, для которого важнее с гордостью махать триколорным флажком, чем заменить у себя дома сантехнику или отремонтировать, наконец, разбитое шоссе. Затея, которая должна обеспечить обитателям Кремля еще много президентских сроков подряд.
Вы спросите: неужели только ради какого-то политического фиглярства создавался Таможенный союз, принимались законы и менялись правила, устанавливались новые пошлины и сборы, неужели ради этого создаются проблемы для украинских товаров, устраиваются политические демарши?
Ну что вы! Конечно же нет. Ведь экономические процессы, с вполне объективными задачами, могут идти сами по себе. Меняется экономика, меняется рынок, меняются условия. Всё это было вполне возможно без создания всяких там союзов, только на основе двусторонних межгосударственных отношений. Например, если украинская компания заключает с венгерской компанией договор на поставку токайского – нужно ли для этого собирать правительства двух стран и образовывать Винный союз? Нет, не нужно! Но можно, если политикам захочется.
Вот теперь предположим, что однажды команде Путина захотелось создать Таможенный союз как политическую фикцию – которую наложили, как обертку, на реальные экономические процессы. Раньше был просто товарооборот между странами – а теперь это государства-члены союза! Звучит? Еще как! Все совки, сапоги и лапти просто млеют от счастья…
Теперь более серьезный вариант. В основе которого лежит нефть и газ – а что еще может быть серьезнее для нынешней российской власти? Да и только ли нынешней? С тех пор, как при Леониде Ильиче ещё советская экономика подсела на зависимость от экспорта углеводородов, от них в самом прямом смысле зависела судьба страны. Как только падали мировые цены, а с ними и экспортная выручка, наступал кризис: конец 80-х, конец 90-х. А когда цены взлетали вверх, наступало благоденствие и «путинское чудо».
Насколько сегодня Российская Федерация зависит от внешней торговли? Обратимся к данным российского Госкомстата. Так, в 2011 году российский экспорт составил 516,5 миллиардов долларов, а импорт 305,6 миллиардов долларов. В сумме это было 45% российского ВВП 2011 года (1,8 триллиона). Учитывая, что поступающие в страну «нефтедоллары» превращаются в рубли, которые выплачиваются затем в виде дивидендов, зарплат и пенсий, потом поступают в розничную торговлю (20% ВВП), сферу услуг, строительство и т.д. то роль внешней торговли, как говорится, трудно переоценить.
Если вы загляните в товарно-денежную статистку российского экспорта, то увидите, что на 70% он состоит из полезных ископаемых и продукции переработки углеводородов (бензин и т.д.), на 11% из металлов и еще на 6% из продукции химзаводов. Ну, добавим еще 2,1% экспорта леса. То есть почти 90% российского экспорта это сырье, большая часть которого – это газ, нефть и жидкое топливо. Вот почему российскую экспортную выручку называют «нефтедолларами».
Таким образом, вполне очевидно, что вопрос экспорта нефти, газа и т.д. всегда является наиважнейшим для российского руководства. И вполне очевидно, что оно хотело бы полностью контролировать весь процесс – начиная от добычи ископаемых и заканчивая их доставкой потребителю. Причем, контролировать добычу не только у себя – но и в Средней Азии (Казахстан). А также контролировать их транспортировку до Европы (Беларусь, Украина).
Вот зачем мог быть создан Таможенный союз – само название которого, в этом случае, неверно отражает его основную суть. Его стоило бы назвать Нефтегазовым. Так что все нынешние конфликты на темы сыра, конфет и пошлин на «Ладу-Калину» - это вздорная мелочь, просто игра, целью которой, возможно, является лишь вступление Украины в ТС. Какую роль она там будет играть? Да никакой, от неё нужно лишь числиться в нём, да иногда выполнять указания из Москвы…
Четвертое предположение тоже связано с российским экспортом. Вот давайте подумаем: чего это Путин так носится со своим Таможенным союзом, который он иногда представляет как эдакий макро-рынок в рамках СНГ? Но зачем он ему? Ведь почти весь свой экспорт Россия гонит в «дальнее зарубежье», и для неё несравненно более важным является участие в Европейском рынке, а также наращивание своего присутствия на рынке Юго-Восточной Азии. Зачем ей «углубленное» экономическое сотрудничество с Украиной – убитая экономика которой для России уже не представляет никакого интереса? Скупить остатки предприятий и угробить их, чтобы ликвидировать конкурента на мировом рынке? Но это можно сделать и без вовлечения Украины в ТС.
Нет, тут что-то ещё. Возможно, Таможенный союз необходим Путину именно в качестве макро-рынка. Но почему? Понятно, что 215-миллионный рынок ТС был бы лучше чем 143-милионный только российский - к тому же украинцы, в отличие от Кавказа, сами зарабатывают для себя деньги, а не ждут их от «аллаха». Но все же свой основной доход Россия получает с западного рынка.
Вот тут и стоит вспомнить, что плоха та экономика, которая слишком зависит от цен на нефть и газ. А они, как известно, имеют свойства колебаться. Если в 2001 году Буш-младший, объявивший мировую войну «террористам», поднял цены на нефть и газ в разы – обеспечив тем самым путинское экономическое чудо, то где гарантия, что какой-то «чудила» не устроит так, что эти цены рухнут вниз? Что если программа добычи сланцевого газа окажется не «вздором» и не «экологической угрозой», как в панике заявляют нынешние экспортеры метана, рискующие потерять свои доходы? Что тогда?
Во время кризисов падения нефтяных цен в конце 80-х и конце 90-х у нас еще были смягчающие подушки советской экономики. Работало внутреннее производство (даже при Ельцине), был внутренний товарообмен – можно было бедно, но протянуть. Сейчас экономика России (как и Украины) ориентирована на экспорт-импорт, на внешний рынок. В хорошие «тучные» годы это обеспечивает беззаботное благоденствие и богатейшее изобилие. Но если упадет экспорт, а следом сократится импорт, то что останется? Только внутренний рынок и собственный производитель. А дела на нем будут не ахти. Придется учиться жить без колоссальных денежных вливаний извне, придется учиться самим производить всё то, что сегодня оптом закупают у Китая.
И вот тут потерявшая западные рынки Россия (кому она там нужна без сырья и денег) вполне может переключиться на внутренний рынок. А чем ширше он будет, тем лучше. Украина, Казахстан, Беларусь, не помешали бы и другие республики – и не суть важно, как будет называться это объединение. Важно создать схему, по которой эти страны построят свой собственный внутренний рынок, отлаженный и защищенный, который однажды может стать основным. В этом, возможно, и состоит «план Путина».
Жаль вот только, что эти планы держатся в секрете – а потому о них можно только гадать…
