Но наряду с индивидуальными претензиями у среднестатистических граждан есть и претензии общие. В дорогих костюмах ходят – раз, часы по цене квартиры носят – два, на машинах по цене целого дома ездят – три, зарплату получают отнюдь не минимальную – четыре, бабло за крышевание берут – пять, и сами к тому же миллионами ворочают – шесть. А также семь, восемь, девять и сто двадцать четыре. Не любят у нас тех народных избранников. Не любят в целом и общем. Потому что частенько представляют они интересы вовсе не тех, кто их избрал, а свои собственные. Именно такие разговоры идут на наших кухнях. Наверное, вы и сами их не раз слышали. И даже если в кухонном единоборстве сходятся среднестатистические граждане разной политориентации, и они до драки отстаивают мнение, кто лучше - Яценюк, Симоненко, Кличко, Тягнибок или Ефремов (нужное подчеркнуть), в их претензиях все равно найдется что-то общее. В дорогих костюмах ходит – раз… Ну, и так далее. И вот теперь возможностей для «сбычи мечт» среднестатистических граждан стало значительно больше. Ну, а теперь не просто не любить, а ненавидеть лютой ненавистью своих избранников поводов у людей стало гораздо больше. В Украине льется кровь.
Первыми, кто решил сделать депутатов отличными от всех прочих граждан, были англичане. В начале 16-го века такую идею предложил член Палаты общин Вильям Строуд, но услышан не был. Зато примерно сотней лет позже услышан был Джон Элиот. В 1629-м году он по приказу Карла Пятого был осужден королевским судом за преступления, которые как раз «состояли в предложениях о неподсудности за речи, произнесенные в парламенте». Потом много чего в этом плане было с переменным успехом, пока в 1689-м году не появился «Билль о правах» с указанием, что «свобода слова, прений и всего того, что происходит в парламенте, не может подать повода к преследованию или быть предметом рассмотрения в каком-либо суде или месте, кроме парламента». Французы пошли дальше. В 1814-м году они провозгласили, что «против депутата во время сессии не может быть возбуждено уголовное преследование без согласия той палаты, к которой он принадлежит, за исключением того случая, когда депутат застигнут на месте преступления».
Все это так, в качестве исторической справки. Гораздо более интересно, что происходило в отдельно взятом независимом государстве под названием Украина. Ему институт депутатской неприкосновенности достался в наследство от Советского Союза и УССР, а в 1992 году был закреплен в законе «О статусе народного депутата Украины». Пользовались таким правом в качестве наследства от ушедшей в небытие одной шестой части суши и депутаты местных советов. Озаботились новым независимым законом для них законодатели только в 2002 году. Впрочем, и в нем был пункт, разрешающий возбудить уголовное дело в отношении депутата местного совета только после решения соответствующего совета.
Первая массированная атака на доступ правоохранителей всех мастей к телу народных избранников произошла весной 2000 года по инициативе тогдашнего Президента Украины Леонида Кучмы. На повестке дня Всеукраинского референдума стояло четыре вопроса - сокращение личного состава Верховной Рады с 450 до 300 штыков; создание двухпалатного парламента, одна из палат которого представляла бы интересы регионов; возможность для Президента досрочно прекратить полномочия Верховной Рады, если она протормозит более месяца с формированием парламентского большинства или более трёх месяцев с принятием очередного госбюджета. Также был вопрос об изъятии из Конституции Украины положения, что народные депутаты Украины не могут быть «без согласия Верховной Рады Украины привлечены к уголовной ответственности, задержаны или арестованы». Мысль, что они «не несут юридической ответственности за результаты голосования или высказывания в парламенте или его органах, за исключением ответственности за оскорбление или клевету», предлагалось оставить. В общем, убрать французский вариант неприкосновенности и оставить английский.
Граждане Украины подавляющим большинством голосов поддержали все четыре предложения, но волеизъявление народа не поддержали его же избранники. Начались качели. Кучма говорил, что нардепы обязаны внести изменения в Конституцию, а тогдашняя министр юстиции Сюзанна Станик, что не обязаны, потому что именно депутаты Верховной Рады решают, утверждать или нет итоги референдума. В результате оказалось, что прав был вроде бы Кучма, потому непринятие результатов референдума противоречит разделу Конституции, в котором идет речь как раз о выборах и референдуме. До того, что утверждение Верховной Радой вынесенных на референдум законов является обязательным, Конституционный суд додумался лишь спустя восемь лет после этих событий. Так или иначе, но Сюзанне Станик эта история стоила министерского кресла, а граждан Украины их избранники тупо прокинули – итоги референдума Верховная Рада не утвердила. Он превратился в масштабное социологическое исследование за счет госбюджета - не пожелали народные избранники лишиться привилегии. Так и осталось неизменным в законе, что «обыск, задержание народного депутата или осмотр личных вещей и багажа, транспорта, жилого или служебного помещения народного депутата, а также нарушение тайны переписки, телефонных разговоров, телеграфной и иной корреспонденции и применение других мер, которые в соответствии с законом ограничивают права и свободы народного депутата, допускаются лишь в случае, когда Верховной Радой Украины дано согласие на привлечение его к уголовной ответственности, если другими способами информацию получить невозможно».
Тогда же, в 2000-м году, кстати, стала зреть в умах и идея «Украина без Кучмы», а сами депутаты еще более массово стали превращать свою неприкосновенность в безнаказанность, начиная от хулиганских выходок до откровенного нарушения уголовного законодательства. Депутатская неприкосновенность превратилась из инструмента демократии в ее тормоз.
Впрочем, к пробросам на референдумах гражданам было не привыкать. На самом первом Всеукраинском референдуме 1 декабря 1991 года на стендах в избирательных участках висели тексты Акта провозглашения независимости Украины от 24 августа 1991 года и Декларация о суверенитете от 16 августа 1990 года, где черным по белому было написано, что суверенное государство Украина войдет в Советский Союз на основе нового Союзного договора. Именно за это пришли отдавать свои голоса люди. Обработанные массированным промыванием мозгов, они ставили «да» в пункте, подтверждающем Акт провозглашения независимости Украины, будучи твердо уверенными, что голосуют за обновленный Советский Союз. Кто-то растерянно перечитывал бюллетень и искал «за независимость, но в Советском Союзе», «но в едином государстве». Не находя даже намека на эти слова, многие дописывали от руки: «но в составе Советского Союза», «но не порывая с Россией». Если это было написано на лицевой части бюллетеня, то его признавали недействительным, если на обороте – засчитывали как проголосовавший за независимую, как оказалось, без всякого намека на новый союз, Украину.
Однако мы отвлеклись от главной темы. Вслед за Кучмой атаку на депутатскую неприкосновенность начали сами нардепы. В 2003 году Валерий Асадчев из ныне уже забытой «Украинской народной партии» предложил лишить неприкосновенности депутатов местных советов. Примерно через год парламентарии приняли законопроект за основу, а ещё через год, в 2005-м, закон таки подписал Президент Украины, только уже не Кучма, а Ющенко. Не обошлось и без казусов. В том же 2005-м году, но чуть раньше, выдвинул идею лишить депутатов местных советов неприкосновенности Василий Онопенко из БЮТ. Ему ненавязчиво намекнули, что подобный законопроект уже давно существует, и неплохо бы было перед тем, как что-то выдумывать, поинтересоваться, а не придумал ли кто это раньше. Тренировались с переменным успехом на депутатах местных советов и другие законотворцы.
В 2006-м году, идя на парламентские выборы, обещание отменить неприкосновенность депутатов Верховной Рады, то есть идею Кучмы, против которого он в свое время боролся, начертал на своем знамени проющенковский блок «Наша Украина – Народная Самооборона».
Выполняя предвыборные обещания, в начале 2008-го года нашеукраинец Вячеслав Кириленко и тимошенковец – тоже Кириленко, но Иван, выдвинули соответствующий законопроект. Индульгенцию за результаты голосования и высказывания в стенах парламента, если это не оскорбление или клевета, давать следует, а положение Конституции о том, что народные депутаты Украины без согласия Верховной Рады могут быть привлечены к уголовной ответственности, задержаны или арестованы, - изъять.
Ой, что тут началось! Что началось! Законопроект таскали до ноября 2009-го года, а потом так и не приняли. БЮТ голосовал поголовно «за», коммунисты, регионалы и «Блок Литвина» практически в полном составе вопрос игнорировали, а среди «их Украины» в волеизъявлении наблюдался полный разброд и шатание.
Исполняли вариации на тему депутатской, а заодно и президентской неприкосновенности и два творческих коллектива в составе Виктор Янукович – Александр Лавринович и Николай Томенко - Сергей Мищенко - Сергей Сас. Первый законопроект с 2008 года после переработок и двукратного изучения Конституционным судом так и не получил какого-либо логического завершения, зависнув в марте 2013-го года на стадии вручения на изучение в какой-то комитет, а второй в мае 2013-го года с рассмотрения был снят.
Так бы пребывал этот вопрос в подвешенном состоянии, если бы не предпринятый регионалом Владимиром Олейником ход конем. Не посягая на сложный и скандальный вопрос изменения Конституции и закона «О статусе народного депутата Украины», 14 января 2014 года он предложил изменить порядок снятия депутатской неприкосновенности в самой Верховной Раде. 16-го января предложение 235-ю голосами было принято, а уже через четыре дня новый закон подписал Президент. Неприкосновенность у депутатов вроде бы осталась, а вот процедура рассмотрения Верховной Радой ее снятия и привлечения к уголовной ответственности, задержания и даже ареста стала проще и быстрее.
Если раньше вопрос сначала долго и муторно рассматривали в профильном комитете (только на рассмотрение письменного пояснения проштрафившегося народного избранника отводилось 20 дней), то теперь - непосредственно на пленарном заседании при участии всего депутатского корпуса, причем вне очереди. Лишь три дня теперь депутату отводится на предоставление письменного объяснения, причем подать он его должен не позднее, чем за день до заседания, ну а само заседание превращается в импровизированный суд в составе 450 присяжных заседателей. Именно они должны решить, лишать депутата неприкосновенности или нет. Также предусмотрено, что само заседание должно состояться не позже, чем через пять дней после получения соответствующего представления Генпрокурора, а нардепу, в отношении которого оно поступило, предоставлено право давать объяснение лично или при помощи своего представителя. Имеет он и право «на защиту в порядке, определенном Уголовным процессуальным кодексом Украины и другими законами». Хочешь – давай объяснение, не хочешь – не давай, хочешь – являйся на заседание, не хочешь – не являйся, но вопрос все равно будет рассмотрен. Раньше вся процедура занимала не менее 32-х дней, но новой системе – максимум шесть.
Казалось бы, нововведение должно устроить и парламентское большинство, и оппозицию, ведь и те, и другие ратовали за отмену депутатской неприкосновенности - не могли найти общий язык лишь в деталях, и Олейник должен был бы всех помирить, предложив первый реальный шаг к упразднению депутатской безнаказанности. А вот и нет!
«Это не что иное, как свержение конституционного строя и захват власти в Украине», - немедленно вскричал Арсений Яценюк, взывая к мировому сообществу. То, что отмена депутатской неприкосновенности была одним из ключевых моментов его предвыборной программы, он как-то подзабыл. Амнезия, однако.
Лидер националистической «Свободы» Олег Тягнибок сообщил, что оппозиция не признает принятых 16 января законов. Надо полагать, к их числу относится и изменение в регламенте Верховной Рады. Странно, не правда ли? Ведь еще весной прошлого года свободовцы официально заявляли, что выступают за отмену депутатской неприкосновенности во всех ее проявлениях. Это указано программном документе партии – «Программе защиты украинцев», правда, речь там идет одновременно о снятии неприкосновенности и с депутатов, и с Президента, и с судей. Радоваться бы надо, что процесс пошел, пусть не все сразу, пусть частично. Но ликования не наблюдается.
Виталий Кличко пообещал инициировать референдум для выражения недоверия «всем ветвям власти». Весной прошлого года он говорил о том, что не боится потерять личную неприкосновенность. Теперь боится?
А вот в копилку мнений высказывание хоть и не депутата, но оппозиционного Юрия Луценко в марте 2012-го года: «Если мы хотим, чтобы депутатство перестало быть синонимом пренебрежения со стороны общества, с неприкосновенностью отдельной касты нужно покончить. Безопасность и справедливость не может быть только для депутатов, хотя бы и с оппозиционными взглядами. Вопрос гарантий оппозиции должен решаться не прятанием за депутатской неприкосновенностью, а возрождением убитого регионалами правосудия в Украине. Цинично. Но чем меньше будут чувствовать себя в безопасности народные избранники, тем быстрее они этим займутся. Для себя и для всех». Интересно, что он скажет теперь?
Вывод здесь может быть только один. Нынешняя оппозиция, как это ни печально, не готова, как к тому призывал Луценко, действовать для всех, она действует только для себя и инфантильно не готова отвечать за свои действия.
Впрочем, понервничать есть от чего. Арсений Яценюк уверен, что нововведение предназначено именно для того, чтобы сажать оппозиционеров по упрощенной процедуре. Определенный смысл в его словах есть. С одной стороны, еще 20 декабря 2013 года на заседании Верховной Рады Генпрокурор Украины Виктор Пшонка заявил, что идут два расследования «в связи с совершением действий, направленных на захват государственной власти». С другой - оппозиционный депутат Геннадий Москаль за несколько дней до заявления Пшонки выразил уверенность в том, что Генпрокуратура готовит представление о лишении депутатской неприкосновенности 11-ти лидеров оппозиции, в том числе Яценюка, Турчинова, Тягнибока и Мирошниченко.
А что было дальше? Дальше были амнистии. В количестве аж двух штук. Всех если и не понять, то простить, а потом рыдать в чувстве всеобщего раскаяния рыдать друг другу в жилетку.
А еще был Виталий Кличко, рассказавший о словах Виктора Януковича: «Господин Кличко, мы можем распустить парламент, и тогда у вас больше не будет иммунитета». И вывод боксера, которого нынче жестоко бьет политика: «Это было больше, чем скрытая угроза, потому что он хочет видеть меня в тюрьме точно так же, как Юлию Тимошенко». Не нужно обладать интеллектом нобелевского лауреата, чтобы не сделать такой вывод. Но все же видеть в тюрьме Виталия Кличко и многих-многих других народных избранников хочет, пожалуй, не только Янукович, но и весьма многие граждане Украины, которые уже третий месяц требуют прекратить бардак в стране. И от Януковича, и от заварившей эту кашу оппозиции, и от иностранных лидеров, этот бардак вдохновляющих и лелеющих.
А еще было сделанное ранним утром 19 февраля заявление Виктора Януковича, в котором, в частности, сказано: «Не имея на это мандата народа, незаконным способом, нарушая Конституцию Украины, эти, с позволения сказать, политики, прибегая к погромам, поджогам и убийствам, пытались захватить власть. Оппозиционные лидеры пренебрегли основным принципом демократии – власть завоевывают не на улицах или майданах, а исключительно на избирательных участках… Грань они перешли, когда призывали народ к оружию. А это – вопиющее нарушение закона. И нарушители закона должны предстать перед судом, который определит им меру наказания».
Кто из народных избранников первым лишится депутатской неприкосновенности? Делайте ваши ставки, господа!
