Притча о языках

...ведущих кандидата в Президенты…



Действительно, в течение тринадцати лет политики твердили, как мантру, одно: «Никакой языковой проблемы в Украине нет, ее искусственно раздувают экстремисты». Что ж, если бы это было так, то в «экстремисты» можно записать не только Виктора Януковича, который поднял вопрос о статусе русского языка, но и Виктора Ющенко, который поспешил сделать почти то же самое. Но так как за них в общей сложности проголосовало около 80% избирателей, то это говорит о том, что языковая проблема в Украине все же существует. Причем это касается не только русского языка, но и украинского, чей день письменности и литературы отмечается 9 ноября.

«Співуча солов’їна»

Согласно переписи, украинский язык считают своим родным более 60% граждан Украины. С учетом того, что часть опрашиваемых ответили так исходя из принципа «раз я украинец – то мой родной язык украинский», эту цифру можно несколько снизить. Но все равно, по мнению филологов, не менее 20% граждан державы повседневно общаются и мыслят на литературном украинском языке, и еще больше – на его диалектах. Причем в их число входят не только этнические украинцы, но и представители других проживающих в стране национальностей, включая даже некоторое количество русских.

С момента объявления украинского языка единым государственным, казалось бы, все его проблемы исчезли. Однако это далеко не так, более того – они только начались.

Ошибка многих украинских политиков и чиновников, особенно относящихся к «национал-патриотам», в том, что они рассматривают язык отдельно от человека. Некоторые из них даже ставят его выше людей. Отсюда и мартышкин труд, в который превратились их усилия по «поддержке государственного языка». Они кинулись поддерживать сам язык, который как объективная историческая реальность никакой поддержки не требовал – он существует и здравствует, и переживет не одно поколение бюрократов. Однако в реальной заботе остро нуждаются живые люди, которые на украинском языке пишут, читают, слушают. Нуждаются в качественных, интересных книгах и журналах, телепередачах и фильмах на родном языке, причем не только переводных, но и непосредственно украинских и про Украину.

При всем поругании советской власти, которая якобы только и делала, что «русифицировала» Украину, никто не может отрицать того факта, что в УССР огромными тиражами на украинском языке издавались газеты и журналы (и не только партийные), произведения украинских, советских и зарубежных авторов, научно-популярная литература. Читая их, люди не только узнавали новости или проводили с пользой и интересом свой досуг, но и самообучались при этом литературному украинскому языку. И этот способ был более эффективным, чем школьные уроки – ведь они быстро забываются, а книга была рядом с человеком всю его жизнь.

Немаловажно и то, в каких условиях живут украиноязычные граждане Украины. Ведь если они просто вымрут от недоедания или выедут навсегда в поисках лучшей жизни, то кто же тогда будет носителем украинского языка? Пылящиеся на полках справочники и стопы бюрократических циркуляров?

Что полезного в этом отношении сделали национально-патриотические политики, премьеры, министры и губернаторы, можно узнать из статистических данных об уровне доходов населения, количестве снятых фильмов и изданных украиноязычных книг за период 1991 – 2001 гг. По этим данным видно, что значительно большее внимание уделялось формальной, показной украинизации. Одни увлеченно меняли таблички на домах и дорожные указатели, переводили школы и вузы на украинский язык обучения, зорко следили за тем, чтобы государственные мужи общались с народом исключительно на государственном языке.

Другие сочли необходимым ее «реформировать». Видимо, их чем-то не устраивал язык Котляревского и Шевченко. Опять же, это делалось без учета того, что реформируется не просто абстрактный государственный, а живой язык миллионов людей. Которые, зная шевченковскую мову с пеленок, далеко не просто переносят ее «реформу» – особенно когда украинское слово, которому их еще в детстве научила бабушка или учительница, заменяется на малопонятный, а подчас и нелепый набор фразеологизмов.

Результаты всего этого могли бы быть катастрофическими. Но, повторимся еще раз, родной язык миллионов людей способен пережить и гораздо большие бедствия.

«Великий и могучий»

Это относится и к русскому языку, который является родным, по данным переписи, для 28% граждан Украины (русских, украинцев, евреев, сербов и многих других). Опять же, есть и альтернативное мнение: литературный русский в качестве родного используют около 20%, а еще около 30 – 40% – его местные, украинские разновидности.

С 1991 года у этой части населения возникли некоторые специфические проблемы. Рекрутов и налоги государство с них брало исправно, однако в ответ поставило их в положение некого культурного «меньшинства». Добрая половина граждан была постепенно лишена возможности учиться в учебных заведениях всех уровней на их родном языке, а кое-где – и занимать государственные должности. Многими это воспринималось как понижение в правах. Правда, суровость новых языковых законов смягчалась необязательностью их выполнения. Но в случае необходимости «дерусификационные» постановления извлекались наружу и сотрясали общество.

Национал-патриоты находили множество причин, оправдывающих такую государственную политику. От добродушного «а вы выучите мову и работайте» до непреклонного «раз мы живем в Украине, то и язык должен быть один – украинский». Однако факт остается фактом: жесткие законы одноязычия отвечают интересам только одной части общества. Да и то – с натяжкой…

Беда в том, что такая политика является несравненно бОльшей угрозой национальной безопасности. Ведь как раз в результате такого к себе отношения русскоязычные регионы и не отличаются «патриотичными» настроениями, не приемля ту национальную идею, которую провозгласили практически государственной политикой. И именно поэтому некоторые жители Востока и Юга Украины все больше считают для себя более близкой Москву, чем Киев.

Непродуманная, отданная в руки дилетантов и откровенных националистов, языковая политика изначально внесла раскол в сознание общества, разделив его на украино- и русскоязычных. Затем политики начали противопоставлять одну его часть другой и зарабатывать себе политические очки, пугая жителей западных регионов слухами об угрозе с Востока.

Разделение по языку, а теперь и по политическим предпочтениям, создает предпосылки для раскола государства, о котором так вдохновенно пишут западные СМИ. Поэтому вопрос о заживлении этих рубцов давно назрел. Свой рецепт, одобряемый многими избирателями, предложил Виктор Янукович: придать русскому языку статус официального, таким образом закрыть проблему навсегда, сделав «Украину для всех». Тогда, собственно, не будет ни ущемлений прав, ни поводов для ссор.

Есть он и у Виктора Ющенко, который своим очередным «президентским указом» обязал чиновников «общаться с гражданами на том языке, на котором они к ним обращаются». Что ж, то, что Виктор Андреевич наконец (с помощью живительной силы конкуренции) хотя бы частично понял важность разумного решения языкового вопроса, радует многих. Но он все же гораздо шире, чем проблема общения завотделом райгосадминистрации с записавшейся к нему на прием старушкой.

Нужно ли бояться человека с… языком?

Инициатива В. Януковича не нова – ее высказывали многие политики и ранее. Однако всегда находилась масса возражений. Но может ли придание русскому языку статуса второго государственного или официального (а это две разные вещи!) реально угрожать украинскому языку и государству?

Сначала обратимся к «действующему фронту». Если говорить о сегодняшнем языковом балансе в информационном пространстве, то следует отметить, что главным образом его определяет рынок спроса. Человек, для которого родной язык украинский, приобретает в основном украиноязычные газеты и журналы, потому что ему так удобнее. Соответственно, свой по этому принципу выбор делают и русскоязычные. Никто никому насильно еженедельники не всучивает, времена обязательной подписки тоже прошли. Поэтому считается, что как раз статистика этого рынка более реально отражает языковый расклад в Украине.

Конечно, такой либерализм на рынке информации вызывал немало возмущений со стороны записных патриотов. Но главная причина их жалоб остается за кадром: ряд украинских издательств могут не выдержать конкуренции с российскими медиа-гигантами. А уж о шансах членов «Союза престарелых писателей Украины» выстоять против Акунина или Никитина можно и не говорить. Они-то как раз и лоббируют законы, направленные против российских изданий, и являются одним из источников панических мифов.

Ну, старичкам уже ничем не поможешь, к тому же сборники многих из них и в лучшие времена брали только в качестве нагрузки к А. Дюма. Ведь не секрет, что многие украинские писатели считают себя гениальными и требуют издавать себя за государственный счет только потому, что они творят на украинском языке, забывая при этом, что писать нужно еще и так, чтобы это было интересно читателю.

А вот проанализировав ситуацию этого рынка, можно установить следующее: во-первых, украиноязычный читатель остается украиноязычным, даже если ежедневно читает «Московский комсомолец». Во-вторых, самое главное: украинское информационное пространство двуязычно, более того – в нем активно действует Россия, что не означает, однако, что Украина «гибнет под пятой оккупанта». Соответственно, если двуязычие появится в сфере образования и бизнеса, а также в государственной бюрократии (в тех регионах, где это понадобится), то никаких катаклизмов тоже не произойдет. Напротив, исчезнет серьезная проблема, злой волею отдельных политиков много лет разделявшая народ.

Проблема русского языка в Украине решается. В то же время запущенный за годы правления «патриотов» украинский язык требует реальной и срочной помощи…