…торпедировавший переполненный германский транспорт «Вильгельм Густлов».
Это был один из самых больших лайнеров в мире: 208 метров длиной, девять палуб возвышались над морем на 40-метровую высоту, сотни кают и десятки салонов для 1470 пассажиров. Его заложили в 1937 году на гамбургской верфи «Blum und Foss», и уже в марте 1938 года «Вильгельм Густлов» вышел в море. Германия того времени делала настоящие чудеса, и люди работали с максимальным энтузиазмом. К тому же лайнер предназначался не для миллионеров, а задумывался как плавающий санаторий для рабочих - членов «Трудового фронта».
С началом Второй мировой «Густлов» мобилизовали и превратили в госпитальное судно, каковым он прослужил до ноября 1940 года, после чего поступил в распоряжение 2-й учебной дивизии подводного плавания и стал плавающей казармой для немецких курсантов-подводников.
В январе 1945 года катастрофа Германии уже виделась неизбежной, и она надвигалась с Востока. Покуда союзнички замазывали зеленкой синяки Арденн, советские войска стремительно отрезали от Рейха его балтийское побережье, развивая немыслимые темпы наступления (до 300 километров в неделю). В это время порты Гамбург и Гдыня стали теми дверями, через которые бежали на Запад нацистские чиновники, элита армии и просто перепуганные местные жители.
Первыми на борт «Густлова» взошли высшие офицеры Вермахта, СС и флота, чиновники (в том числе 22 гаулейтера Польши и Восточной Пруссии) и спецотряды, сопровождающие грузы с важными документами и ценностями. Затем «ударный женский батальон» (400 человек), 370 телефонисток, медперсонал и самый главный «груз» - курсанты и преподаватели школы подводников (по разным оценкам от 970 до 1700 человек). Оставшиеся места предоставили для раненых и беженцев. Всего при выходе из Гдыни на борту лайнера было зарегистрировано 6470 пассажиров и 173 члена экипажа. Но затем он принял неизвестное число беженцев, которые догоняли его на выходе из порта на катерах и лодках, поэтому многие склонны считать, что на момент катастрофы на «Густлове» находилось до 9 000 человек.
В командной рубке тут же возник спор: кого следует бояться? Если подводных лодок – то нужно идти зигзагами, меняя курс, если самолетов – то гнать прямо вперед с максимальной скоростью. Капитан решил, что 1300 германских кораблей и катеров, патрулирующих Балтику, плюс многочисленные минные поля – более чем надежная защита от русских субмарин. Никто не мог знать, что в Гданський залив каким-то чудом сумела пробраться советская С-13 капитана 3-го ранга Александра Маринеску.
По национальности Маринеску был молдаванин, но по месту рождения и характеру – одессит. Наверное, поэтому-то он и решился на такую разудалую операцию в самом логове противника. Он завел свою лодку туда, где ее уж точно бы никто не искал – на мелководье банки Штольпе, где и выжидал в ночи какую-нибудь крупную цель. Причем там было так мелко, что пришлось поднять из воды рубку лодки. Но удача сама шла ему в руки – как раз прямо по курсу начал проходить отчетливо белеющий лайнер. Маринеску начал преследование, которое длилось почти два часа, причем ни он, ни германский эсминец сопровождения не замечали друг друга. Наконец, лодка развернулась для атаки всего в 500 метрах от борта лайнера. Промахнуться было невозможно.
С-13 дала залп из всех четырех носовых торпедных аппаратов. Правда, одна из торпед застряла на выходе и чуть было не угробила лодку – к счастью, ее потом удалось затянуть обратно. Но остальные три попали точно в цель удивительно эффективно: в нос, в центральную часть и в корму. Было 21.30 вечера 30 января 1945 года. Подоспевшие к месту катастрофы эсминцы и пароходы смогли вытащить из воды лишь 1252 человека, из которых 36 тут же умерли от переохлаждения.
Узнав о гибели «Густлова», Гитлер пришел в неописуемую ярость – его волновала потеря почти 70 готовых экипажей для новейших подводных лодок. Причем речь шла не только об обороне Рейха. Уже после войны на дне Балтийского моря и в районе Антарктики были найдены тщательно законсервированные, полные топлива и продуктов немецкие субмарины. Предполагалось, что Гитлер хотел отомстить союзникам после своей смерти и, зная о том, что СССР и США не найдут общего языка, замыслил спровоцировать между ними войну, торпедировав советский или американский корабль в 1946-47 году.
Казалось бы, что Звезда Героя для Маринеску была гарантирована. Однако через 10 дней его угораздило потопить госпитальное судно «Генерал Штойбен» с 3 000 ранеными и санитарами на борту. Поэтому давать звание Героя СССР ему постеснялись из чисто моральных соображений, ограничившись орденом Красной Звезды…
17.02.2005 08:58