Декабрьские мифы
14.12.2007 13:41
…свободы, бросившие вызов деспотичному самодержавию.

Помнится из школьной программы по истории: декабристы разбудили доселе спавшего Герцена, не ведавшего про зло, тот со сна, не разобравшись, расшевелил разночинцев-народовольцев, а те бомбами вызвали к жизни большевиков, которые «пошли ломить стеною».

Впоследствии, как и всякие знаковые исторические события, восстание декабристов обросло мифами и легендами, возводящими участников событий 14 декабря в разряд великомучеников, положивших на алтарь свободы и братства свои молодые жизни.

О том, какой видели декабристы Россию в случае захвата власти и какими способами они предполагали загнать ее в юдоль счастья и благоденствия, стараются особо не распространяться. Вот некоторые мифы из деяний страстотерпцев.

Первейший миф состоит в том, что декабристы якобы замышляли по-доброму отстранить царя-батюшку от исполнения своих обязанностей и отправить его со всем семейством за границу в бессрочную командировку. Однако декабристы, многие из которых прошли мясорубку 1812 года, и прекрасно помнившие, что и сам царь Александр I взошел на престол после зверского убийства своего отца императора Павла, были настроены не столь милосердно. Решение их было однозначным: в случае захвата власти, а лучше до него, шлепнуть «помазанника Божия», а вместе с ним порешить «и царицу и приплод».

Заговорщики – «жертвы мыслей безрассудных», во множестве сочиняли планы физического устранения императора. Ярым сторонником кровавой расправы был полковник Павел Пестель, «атаман» «Южного общества» малороссийского отделения «Союза спасения», прописанного в Киеве.

Один из планов террористического акта, разработанный мятежным малороссом, состоял в том, что 12 наемников, никак не связанных с тайным обществом, должны ворваться в царские апартаменты и вырезать всю царскую фамилию. После чего «Союз спасения» арестовывает душегубов и прилюдно казнит их, заявив, что таким образом «он мстит за императорскую фамилию».

Однако у декабристов не хватило духу претворить в жизнь ни одну из многочисленных фантазий на тему цареубийства. Все заканчивалось разгоряченными разговорами при свечах и бесконечными приготовлениями к акции.

Понадобилось более полувека, пока «разбуженные» декабристами террористы-народовольцы не взорвали государя Александра-освободителя. После чего жизнь царя и он сам перестали иметь сакральный смысл. И уже у большевиков рука не дрогнула свершить то, о чем грезили мятежные дворяне.

Казнили пятерых руководителей восстания отнюдь не за бузу, поднятую на Сенатской площади, в результате которой погиб 1271 человек, в том числе более 900 раздавленных толпой зевак, и не за идеологию декабристов, а именно за намерения цареубийства. Во всяком случае, следствие в основном сосредоточилось именно на этом вопросе. И на груди пятерых руководителей тайного общества, повешенных в ночь на 13 июля 1826 года на кронверке Петропавловской крепости, висела табличка с надписью: «Цареубийца».

Существует красивая легенда о том, что члены тайного общества горой стояли за «братство народов» империи. Может быть и так, но только само братство понималось своеобразно. Из конституционного проекта заговорщиков «Русская правда или Заповедная Государственная Грамота Великаго Народа Российскаго» «явствует, что при всех меропринятиях Временнаго Верьховнаго Правления в отношении к различным Народам и племенам Россию населяющим безпрестанно должно непременную цель иметь в виду, чтобы составить из них всех только Один Народ… так чтобы обитатели целаго пространства Российскаго Государства все были Русские».

Очевидно, для неславянского населения, не входившего в русский суперэтнос, наступили бы трудные времена. Планировалось, в частности, собрать всех иудеев и организованно переселить их «какую-либо часть «Малой Азии»: «Ежели все русские и польские евреи соберутся на одно место, то будет их свыше 2 млн. Таковому числу людей нетрудно будет преодолеть все препоны, и пройдя Европейскую Турцию, перейти в Азиятскую и там … устроить особенное Еврейское государство».

Предполагалось также для государственного покоя «решительно покорить» горцев и «разделить все сии кавказские народы на два разряда, мирные и буйные. Первых оставить в их жилищах и дать им российское правление и устройство, а вторых силой переселить во внутренность России, раздробив их малыми количествами по всем русским волостям… И завезти в Кавказские земли русские селения и сим русским переселенцам раздать все земли, отнятые у прежних буйных жителей…»

По отношению к цыганам вменялось «предоставить им право или оставить Россию, или приняв веру православную распределиться по Волостям входя в общий Состав».

И загонять народец в светлое будущее дворяне-заговорщики не собирались душеспасительными беседами. Здесь они духовные братья с большевиками. Особенно радикально настроены были «южане» во главе все с тем же Павлом Пестелем. Главный идеолог «Союза спасения» ратовал за диктатуру Временного верховного правления, которая должна была длиться до 15 лет. А уже после того, как Россия пройдет период «народных междоусобий», можно будет думать о демократии. «Настоящий полковник» – на 100 лет смотрел вперед.

О всеобщем равенстве в политических правах дотошные декабристы и не помышляли. Граждане империи, согласно планам, не могли иметь право участвовать в выборах, ежели у них в мошне не звенело имущество на сумму не менее 500 рублей. А рубчик тогда был тяжел, аки тройская унция сегодня. За один целковый той поры можно было купить 30 пудов зерна. Одним словом, «незаможнее» население не имело шансов участвовать в общественной жизни государства.

Главный миф – отмена крепостного права «без аннексий и контрибуций» и передача земли землепашцу. Было бы странным, если бы декабристы, сплошь крупные землевладельцы, в здравом уме выписали вольную своим холопам без лишней волокиты и отступных, да еще с землей в довесок. Заговорщики к вопросу о земле подходили совсем не по-большевистски – «взять и поделить». Хотя отмечали в «Русской правде», что «вся Россия будет следовательно состоять из одних обладателей земли, и не будет у нея ни однаго Гражданина, который бы не был обладателем Земли». Предлагалось проводить отчуждение земли у помещиков за обильные откупные. Правда, у земельных магнатов, имеющих более 10 тыс. десятин (1 дес. = 1,09 га), задумывалось половину угодий конфисковать без всякого «выхода».

Но важной идеей в разделе «О сословиях в России обретающихся» «Русской правды» являлось утверждение, что «освобождение крестьян от рабства не должно лишить дворян дохода ими от поместий своих получаемых». Реформа Александра Второго 1861 года сохранила дух декабристской программы: прежде чем освободить крестьян, их запрягли в ярмо разбойничьих выкупных платежей. В результате такой отмены крепостного права становой хребет империи – крестьянство, доведенное до отчаянного состояния, стало главной движущей силой революций начала ХХ века.

Не выдерживает критики легенда о мужественности декабристов. Увы, на следствии они вели себя не как рыцари без страха и упрека. Хотя к дворянам-заговорщикам меры физического воздействия не применялись, подавляющее число арестованных не проявили «революционной стойкости». Оказавшись в Петропавловских казематах, арестанты дружно стали строчить царю покаянные обращения, слезливые прошения о помиловании и клятвы отработать помилование дальнейшей безупречной службой государю и отечеству. Случаи достойного поведения были редки.

Жены декабристов, отправившиеся вслед за мужьями осваивать Забайкалье, – это сусальный миф. За 120 ссыльными изъявили желание последовать лишь девять жен и две невесты. Остальные предпочли остаться в своих родовых поместьях.

Сами «каторжане», следуя вольности нравов ссыльного люда, организовали «в местах не столь отдаленных» бордели. Многие из тех, кто не спился и не погиб в пьяных драках, обычных в тех местах, не утоляясь продажной любовью, впоследствии обзавелись «военно-полевыми женами».

Истории известны громкие мезальянсы вроде брака потомка Рюрика князя Е. Оболенского с «вольноотпущенной» крестьянкой Варварой Барановой. Которая, к слову, нянчилась с байстрюками его друга И. Пущина, тоже ссыльного. После амнистии 1856 г. некоторые семьи перебрались в столицы. Но в основном же новые семейства за 20 лет ссылки крепко вросли в сибирский быт и порывать с ним не пожелали.

Совершенно нельзя сказать, что заговорщики являлись «жалкими ничтожными личностями». Совсем нет. Однако для задуманных преобразований у них не доставало ни решительности, ни фанатизма, ни понимания исторической ситуации, ни даже достаточных знаний российской народной жизни. Одно дело - кухонная фронда под бутылочку «Бордо» и банчишку, совсем другое – организация исторического переустройства общества.