Керченский мост – это проект Российской Федерации, который, скорее, носит рекламно-коррупционный характер, нежели практический. Даже если бы это было инженерное сооружение, которое в состоянии выполнять заявленную функцию и обеспечивать безопасную транспортировку людей на оккупированный полуостров с материковой части РФ, все равно он ничего не решает для оккупантов, потому что самая большая и нерешимая для них проблема — это вода. Днепровской воды там не будет до тех пор, пока там будут оккупанты, а как только они уйдут — мы будем все восстанавливать на современном уровне, что будет менее энергозатратно. И на это есть большие планы.
Это просто мега-коррупционная стройка, на которой верхушка российской власти украла огромные средства российских налогоплательщиков. И второе — это коррупционно-политический проект, ради которого в России были отменены строительные нормы и правила, которые вырабатывались десятилетиями, из-за этого ошибки оплачивались кровью, потому что эти строительные нормы и правила говорили о том, что мосты такой конструкции не могут опираться на глиняное основание, ведь должно быть скальное основание или плита. И все специалисты говорят, что эта конструкция изначально в аварийном состоянии.
Когда это может «выстрелить» — никто не знает: через час, а может через год или два. Это даже без учета того, что это сейсмически опасная зона, потому что под мостом находится стык материковых платформ, которые между собой постоянно смещаются. И вот даже без учета этих геологических процессов, нарушения, которые изначально были заложены при строительстве моста под давлением политической воли, говорят о том, что с первого дня и до последнего, сколько он просуществует, это объект техногенной опасности. Поэтому каждый, кто по нему поедет, должен понимать, что он рискует жизнью. Само открытие Керченского моста, которое прошло, — это обычное пропагандистское мероприятие, потому что он реально не готов к эксплуатации.
Сейчас главное в Крыму — это душный спертый воздух оккупации. Все люди находятся в спрессованном психологическом состоянии: и те, кто был твердо против оккупации, и тот, кто прыгал с триколорами и кричал «Путин, приди!». Довольных, кроме откровенных идиотов, там нет, потому что все увидели, что такое истинная средняя Россия, а не яркие картинки московской жизни: это забитая, глубоко пьющая, забюрокраченная, коррумпированная страна. Плюс к этому в Крыму это еще умножается на определенный коэффициент, связанный с оккупацией. Независимо от того, как себя вели в период оккупации те или иные украинские граждане, они все для оккупантов папуасы, то есть ко всем к ним относятся с недоверием. Это не скрывается, это демонстрируется каждый день, потому что, по сути, все структуры там возглавляют только выходцы с материка, которые вахтовым методом приезжают, грабят и уезжают.
Все мало-мальские средства, которые серьезно осваиваются на территории оккупированного Крыма, это все материковые структуры, кому-то принадлежащие. А вы можете чистить сапоги и торговать шаурмой – это то, что разрешено аборигенам. Бизнес реально умер; промышленность за небольшим исключением вся встала; поливное земледелие по понятным причинам умерло. В Крыму как территории в прошлом транзитной, имеющей портовые возможности, дорожную, железнодорожную сеть, — все это сегодня не востребовано.
Плюс к этому оккупанты явно демонстрируют желание замены населения Крыма. То есть они любым путем выдавливают тех, кто остался, и, кстати, не только крымских татар – вся эта эпопея с утверждением нового генерального плана Севастополя, который разрабатывал институт Генплана Москвы. То есть у РФ есть идея увеличить численность населения города на 200 тысяч, но не просто увеличить, а выжить аборигенов и завести военных, их семьи, обслугу со всей матушки России. Но при этом кто едет? Едут те, кто не нашел себя в жизни где-нибудь в Свердловске, Челябинске, Улан-Уде и других городах. Вот это вся публика едет искать легкой сытой жизни с соответствующими настроениями.
Есть еще один момент. Дело в том, что в Крыму репрессивные российские службы развернуты по нормативам, в два раза больше, чем в Москве и Питере на душу населения. Так происходит потому, что не доверяют никому из аборигенов. И, конечно, основные группы риска для оккупантов, которые они для себя выделили, - это крымские татары и молодежь. Молодежь незаконно, вопреки Женевской конвенции 1949 года, активно призывают в армию страны-оккупанта для того, чтобы форматировать мозги. Более младшей молодежи школьного возраста промывают мозги в школах, и это большая проблема, которую нам потом придется очень долго решать.