Приватизации в теперешних условиях в Украине контрверсионна, и вот почему.
Если в 2015-2016 годах казалось, что она должна быть проведена немедленно и без всяких ограничителей, то сейчас появился целый ряд ограничителей, которые необходимо брать во внимание. В 2015-2016 годах, несмотря на заявленные цели по приватизации, поступления не составили даже одного процента от того объема, который планировалось приватизировать. Это происходило по целому ряду причин, основная из которых, прежде всего связана с тем, что государственные предприятия давали возможность решать целый ряд политических вопросов, распределять портфели, сферы влияния одних и других политических сил в стране. Давали возможность подпитывать украинскую олигархическую модель. И только исходя из этого приватизация не была проведена, потому что, в принципе, ее можно и нужно было проводить в 2015-2016 годах достаточно быстро, и на тот момент времени существовало серьезное окно возможностей для ее проведения.
Второй достаточно важный месседж состоит в том, что цели приватизации в Украине модернизировались и менялись длительный период времени. Если вначале приватизация рассматривалась как возможность повышения эффективности украинской экономики, то потом – уже как средство, например, пополнения государственного бюджета. К слову сказать, о чем и сейчас продолжают говорить: что приватизация дает возможность перекрыть дыру в государственном бюджете, но при этом игнорируется более важный вопрос, связанный с тем, что проведение приватизации действительно дает возможность временно это сделать, но ключевым словом является временно. Потому что, проведя приватизацию, ты можешь закрыть потребности сейчас, но что ты будешь делать в следующем году? И как раз более важная задача в этом плане состояла бы в уменьшении объема дефицита государственного бюджета. Это тоже игнорировалось.
Дальше по мере развития приватизация рассматривалась в Украине уже не как средство перекрытия и немедленного получения средств для дыр государственного бюджета, а как средство, которое даст возможность сэкономить расходы государственного бюджета в будущие периоды времени, потому что государственные предприятия, государственная собственность вымывается, и она требовала постоянных дотаций. Почему? Опять-таки, потому что страна является высоко коррумпированной, а один из источников заработка — это как раз использование государственных предприятий в своих личных интересах. И это во многом объясняет то, что происходило в предыдущие периоды времени.
Ну и последнее и как сейчас рассматривается приватизация — как средство борьбы с коррупцией любого рода, в том числе и политической, потому что идет борьба за контроль государственных предприятий, - это в том числе и подпитка политической коррупции. Одни политические группы получают контроль над одними секторами, другие — над другими. И общепринятое отношение сейчас к приватизации в Украине такое: в большей части она рассматривается именно как возможное средство сокращения уровня коррупции.
Почему мы говорим о том, что нынешняя приватизация – контрверсионная? Потому что в 2014-2016 годах стоимость предприятий была выше, чем стоимость этих же предприятий, которые сейчас пытаются выставить на приватизацию. И проблема не в том, что у нас есть война, как изначально аргументировалось на первоначальных этапах, когда сорвалась приватизация, а проблема в том, что у нас есть некачественный бизнес-климат в стране. А когда в стране такой бизнес-климат, то стоимость активов, как правило, будет ниже, чем та, которая могла бы быть при более качественном. И не война тому причина, война — только один из факторов, а причина — отсутствие верховенства права, некачественная судебная система, высокий уровень коррупции, административные барьеры для ведения бизнеса, низкая защита прав собственности — вот подобного рода вопросы не дают возможность думать о том, что стоимость объектов будет действительно адекватной.
С другой стороны, получается, что в системе уравнений сейчас есть их несколько. Одно из уравнений — это то, каким образом можно сэкономить расходы в будущем времени государственного бюджета. Второе уравнение решает вопрос, каким образом можно снизить уровень коррупции. И третье уравнение — что делать и кто получит контроль, станут ли эти предприятия более эффективными после проведения приватизации. Потому что, в принципе, контрверсионность состоит в том, что, с одной стороны, есть масса аргументов за то, что надо провести приватизацию, а вторая группа аргументов связана с тем, что сейчас приватизация будет проводится на фоне низкой стоимости активов и практически полного отсутствия интереса со стороны инвесторов к Украине, и доказательством тому являются крайне низкие притоки иностранных инвестиций.
Три основные рейтинговые агентства относят Украину к так называемому «мусорному» рейтингу с высоко рискованными инвестициями. В этих условиях проведение приватизации на старых украинских правилах не даст возможности получить достаточные суммы за приватизированные объекты. Поэтому можно попытаться залезть в механизмы каких-то инновационных решений. Важнейшим подобного рода инновационным решением, которому будет абсолютно сопротивляться текущий политический класс в Украине, это возможность разрешения любых споров, связанных с приватизированными предприятиями, по английскому правилу, то есть исключением действия украинских правил для выставляемых на продажу приватизированных объектов. Это во многом может снять напряженность, связанную с отсутствием верховенства права в стране и как раз может стимулировать приход реальных инвесторов в страну. Не местных, заработавших не совсем честным путем, а иностранных, сумевших увидеть интерес в этих объектах. Но все равно не надо жить в мифах о том, что за углом стоят капиталисты с мешками денег и только и ждут, что мы объявим приватизацию — и они рванут в страну, чтобы купить здесь объекты. Нет. Очередь если и есть, то очень небольшая и точно не из иностранцев, а из этих местных, которые будут пытаться за относительно недорого купить объекты.
Вот на фоне такого низкого интереса существует вероятность того, что предприятия окажутся у тех, у кого, по мнению многих, они не должны оказаться — у тех, кто не очень правильным способом заработал свои деньги, у владельцев «нечистых» капиталов. И это важное переживание, которое есть у многих.
С другой стороны, вспоминая опыт начала миллениума и вступление Болгарии и Румынии в ЕС — две основные проблемы, которые у них были, и почему было отсрочено их вступление, первая причина — говорили о высочайшем уровне коррупции, почему они откладывали вступление в ЕС, а вторая — организованная преступность. Вот как раз Украина имеет обе эти проблемы. И опыт Болгарии и Румынии показывает, что это разрешаемая проблема, которая не обязательно должна решиться желанием и политической волей внутри страны. Для ее разрешения триггером может быть внешнее воздействие. И вот это является не полным, но все-таки аргументом за то, что приватизация должна пройти сейчас, а потом можно по опыту Болгарии и Румынии сделать соответствующее расследование, если это был «нечистый» капитал, связанный с криминалитетом, то это вопрос, который решается в мировой практике.