01.10.2012 17:42
"Я думаю, что Хрущёв прежде всего свою шкуру спасал, потому что к репрессиям был причастен не меньше, чем Берия. Ударив по Сталину, он, по сути, обезопасил себя, и рыться в его прошлом стало довольно сложно". Такое мнение высказал бывший народный депутат СССР Владимир Черепович, отвечая на вопросы корреспондента Новости Украины - From-UA о том, почему после XX съезда КПСС, когда официально осудили культ личности Сталина, глава государства и партии Никита Хрущёв запретил контроль над номенклатурой со стороны МВД и вновь созданного КГБ.

"Да, контроль со стороны милиции и КГБ стал не таким, как при Сталине, - вспоминает Владимир Черепович - но партийный контроль остался достаточно жестким. Даже при мне партийная номенклатура боялась партконтроля больше, чем прокуратуры. Попасть на собеседование в горком или обком означало обречь себя. Разговор короткий – без суда и следствия. К примеру: "Нам известно, что ты аморален в таких-то моментах". Этого достаточно, чтобы поставить крест на карьере. И это в 1980-е годы! Такое впечатление, что в партконтроль специально подбирали чистых в моральном плане людей. Это было что-то вроде партийного НКВД".

Также народный депутат СССР вспомнил о том, как он участвовал в первых советских демократических выборах 1989 года. "По нынешним временам удивительно, но платить не нужно было нисколько и никому. Опора была только на энтузиазм, боевой дух моей команды помощников и встречи с избирателями. Таких встреч было 117. Открытый, честный разговор с народом с анализом реалий жизни, кризиса экономики, экологии, и как результат – поддержка избирателей".


Также Вадим Черепович перечислил льготы советских депутатов: "Льготы, конечно же, имелись. Как и сейчас, это – бесплатный проезд в городском общественном транспорте, в поезде и самолёте. Зарплату мы получали от предприятий, где работали. Сработал завод хорошо – получай с премией 400–500 рублей, плохо – не более 200. На возмещение расходов по депутатской деятельности полагалось 200 рублей ежемесячно. Они приходили почтовым переводом. С жильём в Москве было два варианта. Если забираешь с собой семью, то на срок депутатства давали 3-комнатную квартиру на Рублёвском шоссе (когда развалился Союз, многие умудрились их за собой потом сохранить), если нет – одноместный номер с двумя кроватями, ванной и туалетом в гостинице "Москва". Естественно, при моей семье в семь человек, на то время с четырьмя детьми, я предпочёл проживание в гостинице. Оплачивал номер, как и все депутаты, сам, как раз из тех 200 рублей на депутатскую деятельность. Еще 300 рублей полагалось на всех помощников – как хочешь, так и дели, поэтому практически все они работали на общественных началах. Горисполком выделил два кабинета для приёма граждан. Из оргтехники – ксерокс, который мне предоставил судозавод. Каждую неделю перелёт Москва–Херсон: обязательная встреча с избирателями. Автомобиля не было ни своего, ни служебного".