Судя по заявлениям главы МИД РФ Сергея Лаврова, дела у России на самом деле плохи. Но это не значит, что ее войска уйдут с Донбасса. Украине будет активно навязываться модель, сохраняющая территориальное единство страны, но оставляющая право вето на принятие важных решений для руководства «мятежных» территорий.
В то же время президент США Барак Обама рассчитывает на то, что справиться с Россией ему удастся исключительно экономическими методами, считает экс-депутат и политический эксперт Тарас Чорновил, пишет «Гордон».
«Понять логику действий Обамы сложно во многих обстоятельствах. Мне кажется, что тут есть некая определенная непоследовательность личного характера. При всех особенностях американской системы, которая всегда так снимает и нивелирует проблемы, возникающие у того или иного президента, существует гарантия, которая не дает ей поддаться каким-то нарушениям и неправильным сдвигам.
Президенты разные бывают, характеры у них тоже разные, но, несмотря на это, личности президента имеют колоссальное значение. Вспомните, например, кардинальное изменение политической системы, понимания того, кто является врагом в мире, при Рузвельте (Франклин Рузвельт, президент США (1933 — 1945) — «ГОРДОН») и Трумэне (Гарри Трумэн, президент США (1945 — 1953) — «ГОРДОН»).
Обама, с одной стороны, хочет каким-то образом сохранить роль США, как сверхдержавы, с другой стороны – у него есть какой-то определенный страх, боязнь любой эскалации, любых конфликтов. Он из всех конфликтов пытается как-то выйти и прямого участия в военных действиях не принимать. Это нетипично для американской доктрины реального присутствия.
И объявление о том, что армия США уже больше никогда не будет воевать в крупномасштабных действиях за границей, оно вроде и не касается Украины, но оно затрагивает ее опосредованно.
Обама – не типичный для американских президентов пацифист. Это можно было видеть по его предыдущим действиям. Я думаю, что в случае Украины он готов во многом помогать, симпатия у него есть, поддержать он готов, но он очень боится разворачивания здесь большого конфликта и почему-то верит, что если на Россию давить только экономически и без поддержки вооружением, то это может быть достаточным фактором давления, а передача всяческого оружия Украине только разбудит в России агрессию.
Он об этом достаточно четко он заявлял в свое время, после встречи с Порошенко. Тогда на это как-то не обратили внимания, но сейчас просматривается этот факт. В этой ситуации нужны две вещи: первое – Обаму не изменить, он такой, какой он есть, и нужно максимально использовать имеющийся фактор.
Давить на Россию он будет и в дальнейшем, и давление это очень сильное, намного сильнее, чем у Европейского Союза. Мы как-то все время забываем, что Америка все равно идет далеко впереди Евросоюза в плане давления на Россию, про заигрывание с Путиным даже речи нет.
Ну и второй момент, который надо понимать, что после Нового года обновляется Сенат, Конгресс, республиканское большинство становится абсолютным и безусловным, и фактор давления на Обаму несколько возрастет. Возможно, после этого силами Конгресса удастся протолкнуть также и вопрос предоставления нам оружия.
Россия вынуждена потихоньку сдавать назад, потому что любая агрессивная политика, любая экспансия все равно складывается из нескольких частей: это военная агрессия, политические действия и заявления. Не бывает так, чтобы мощное большое государство делало большие заявления и при этом разменивалось на мелочи.
Например, начинало большой мир, но при этом руководствовалось сильной военной риторикой. Все должно быть более-менее едино.
Заявления Лаврова свидетельствуют о том, что Россия действительно в паршивой ситуации, мировая изоляция дает свои результаты, и возможность углубления санкций для России может стать катастрофой. Поэтому Россия хочет «сделать лицо».
Очевидно, они бы хотели каким-то образом выйти из ситуации, но есть фактор Путина, у которого не хватает тормозов. Понятно, что это не только заявления Лаврова, что это общая позиция России, что надо как-то выходить из ситуации, но Путин хочет все равно задать планку еще выше. Понятное дело, что масштабной войны, очевидно, уже не будет. Понятно, что Россия будет где-то там сдавать назад, чтобы остановилось прямое кровопролитие и эскалация конфликта.
Очевидно, что они, в конце концов, смирятся с той линией размежевания, которая есть, но их присутствие там сохранится. Они будут хотеть, очевидно, сделать что-нибудь похожее на Приднестровье, хотя с этими бандитами, которые сейчас находятся на той территории, сделать что-либо практически невозможно – в Приднестровье все же была достаточно жесткая властная иерархия, а тут ничего подобного нет.
Я думаю, что нам будут пробовать навязывать вещи, от которых Украине надо будет очень серьезно удерживаться. Украина после заявлений Лаврова, когда Россия стала несколько сговорчивее, должна жестко требовать выполнения того, что есть в пакете Минских договоренностей – возвращение всех пленных, полное прекращение огня, отвод тяжелого вооружения, создание буферной зоны, введение наблюдателей.
Все это мы очевидно должны сделать для того, чтобы взять ситуацию в свои руки. Нам нужно восстановить контроль над участком границы, который Украина сейчас не может контролировать. И на этом следует резко включить тормоза, потому что Россия, в принципе, готова этот первый пакет нам гарантировать с тем, что мы дальше сделаем второй пакет на ее условиях.
Все эти миролюбивые заявления о том, что пусть это будет не федерализация, а сильное и единое украинское государство, – мы со всем согласны, но за этим стоит вопрос: «А каким будет наполнение тех территорий?». Это не федерализация, но это территории, на которых население будет иметь свой очень специфический особый статус.
Кстати, не тот статус, который был прописан в законах Порошенко, а несколько иной. Нам потихоньку пытаются опять подсунуть будущее устройство этих территорий, при котором они будут неотъемлемой частью Украины, но их определенное местное руководство должно иметь право вето на принятие особо важных решений во внутренней и внешней политике.
Это то, что было предложено Молдове, но тогда Молдова отказалась от этого. Россия же тоже предлагала: никакой федерализации, никаких аннексий, а Приднестровье будет частью Молдовы.
Только примите одно решение – чтобы местные представительские органы власти, войдя полностью в состав Молдовы, имели право вето на принятие решения по евроинтеграции. Подобное решение пробуют подсунуть Украине».