Китайских трудовых мигрантов боятся как потенциальных «колонизаторов» России, сокращающееся население которой составляет 143 млн человек и проживает на площади большей, чем США и Австралия вместе взятые. Граница России с Китаем простирается на 4 200 километров, и в 1969 году две страны едва не начали войну из-за крошечного островка на китайско-советской границе.
Но, как пишет ближневосточное издание Al Jazeera, постсоветский Кремль, отвернувшись от Запада, начинает видеть в Пекине нового стратегического союзника. Этот альянс предвещает геополитическую перестройку Евразии и бросает вызов доминирующему мировому порядку, передает «Обозреватель».
Причиной такого поворота стали санкции, введенные из-за событий в Украине, заблокировавшие доступ к кредитам и технологиям. Москва поняла, что ее статус «энергетической сверхдержавы», диктовавшей свою политическую волю Европе и бывшим советским республикам путем предоставления или блокирования доступа к своим трубопроводам, – это просто мираж.
Москва неоднократно угрожала ЕС отведением потока нефти и газа на Дальний Восток, забывая о том факте, что у Кремля просто не хватит финансов для таких инвестиций. У Китая хватит, но вместо двух десятков стран, которые были потребителями российских энергоносителей на протяжении десятилетий, Москве придется иметь дело с придирчивым клиентом, который сам заказывает музыку.
В мае прошлого года Москва и Пекин заключили исторический контракт стоимостью 400 млрд долл. на ежегодную поставку 38 млрд кубометров газа в Китай в течение следующих 30 лет. Но этот все еще непроданный объем все еще меньше, чем четверть от почти 160 млрд кубометров газа, проданных в 2014 году российским монополистом «Газпромом» за рубеж, в основном в Европу.
Сделка была раскритикована из-за астрономической (до 70 млрд долл.) стоимости трубопровода, который достигнет северо-восточной китайской провинции Хэйлунцзян.
При продаже своих энергоносителей в Китай, Москве также приходится конкурировать с постсоветской Средней Азией. Туркменистан, Узбекистан и Казахстан уже продают свой природный газ с помощью трех построенных Китаем трубопроводов.
Центральная Азия является также крупнейшим яблоком раздора между партнерами. Россия по-прежнему считает этот мусульманский регион «мягким подбрюшьем», в то время как Китай видит его своим «Диким Западом», источником энергоносителей, сырья, и рынком более чем с 50 млн покупателей.
Удивительно, но именно конкуренция в Центральной Азии стимулировала это сближение, говорят аналитики. Центральная Азия находится в сердце самых амбициозных проектов обоих народов: Евразийского экономического союза, который включает в себя Казахстан и Кыргызстан, и гигантский экономический пояс Шелкового пути, который, как ожидается, протянет сеть железных, автомобильных дорог, трубопроводов и пограничных переходов от Пакистана до Польши.
На саммите БРИКС, состоявшемся в Уфе в середине июля, китайские и российские чиновники пообещали «соединить» оба проекта и «создать новое сердце мира».
Несмотря на публикуемые рукопожатия и соглашения, российско-китайское партнерство проходит совсем не на равных условиях. Пекин не спешит защищать Москву на всех фронтах. Хоть Китай и выступил против западных санкций Запада, он не признал российскую аннексию Крыма.
Россия сопротивляется инициативе Китая создать банк Шанхайской организации сотрудничества и превратить государства-члены в зону свободной торговли, опасаясь, что такой шаг повредит ее промышленности и экспорту. Китайские националисты до сих пор вспоминают потерю огромных кусков территории, около 150 лет назад захваченных царской Россией у императорского Китая без единого выстрела.
Пекин является вторым по величине торговым партнером Москвы, после ЕС, но на долю России приходится менее 3 процентов от общего объема торговли Китая. Неудивительно, что Россия больше не может изображать «старшего брата» и вряд ли сможет выставлять условия.