В следующем году вступают в силу революционные изменения в Уголовный кодекс, которые резко расширяют трактовку понятия «изнасилование» и «сексуальное насилие».
Летом нынешнего года одним из наиболее обсуждаемых событий в украинском сегменте Интернета стало известие о том, что в Швеции вводится принцип обязательного получения согласия на секс. Скандинавы посчитали — в случае отсутствия такового «согласия» одной из сторон половой акт считается изнасилованием.
С 1 июля этот нормативный акт, ужесточающий наказание за сексуальные преступления, вступил в силу. Комментируя саму идею внедрения такой новации на практике украинский IT-шник Александр Краковецкий на своей странице в Facеbook в шутливой форме представил, как аналогичный закон действовал бы в отечественных реалиях.
По иронии судьбы, пост Краковецкого был обнародован через две недели после того, как Верховная Рада проголосовала за введение в Украине закона, во многом идентичного шведскому. 7 декабря 2017 года парламентарии поддержали законопроект «О предупреждении и противодействии домашнему насилию» (известный также, как закон 2229-VIII), который революционным образом меняет трактовку изнасилования и сексуального насилия сквозь призму Уголовного кодекса. Эти новации вот-вот вступят в силу — уже с 11 января 2019 года.
Что они кардинально меняют, в чьих интересах внедряются, как будут работать на практике и какие новые риски несут — разбиралась «Страна».
За новые подходы в практике секса ратует «женщина третьего тысячелетия»
Для начала уясним, что из себя представляют изменения в Уголовный и Уголовный процессуальный кодексы Украины. Украинские нардепы их приняли в декабре прошлого года под предлогом реализации положений Конвенции Совета Европы о предотвращении насилия в отношении женщин.
Часть радикальных новелл, в частности, касающихся принудительного выселения домашних насильников, «Страна» подробно разбирала ранее. С января 2019 года вступают в силу и прочие его аспекты, касающиеся криминализации домашнего насилия, принуждения к заключению брака, абортам или стерилизации и т.п.
Еще более фундаментальный слом устоев предусматривается в закреплении обновленных подходов к преступлениям против половой свободы и неприкосновенности лица, где вводится императив «добровольного согласия». А параллельно делается попытка разграничить изнасилование с прочими формами сексуального насилия.
Сторонники новых подходов (а в пуле тех, кто агитирует за позитивные новшества закона 2229-VIII — супруга главы ГПУ и представитель президента в парламенте Ирина Луценко, а также ряд неправительственных организаций, финансируемых за счет грантов из-за рубежа) представляют их как своего рода «революцию», радикальным образом меняющую подходы в уголовном преследовании насильников.
Это подается как противодействие «домашним тиранам» в семьях.
В результате, Украина станет одиннадцатым по счету государством в Европе (вслед за Великобританией, Бельгией, Кипром, Люксембургом, Исландией, Германией и т.д.), где сексуальные действия, совершенные без добровольного согласия партнера будут квалифицироваться как изнасилование или сексуальное насилие.
Как считают сторонники новшеств, такая трактовка будет соответствовать позиции ЕСПЧ (в решении по делу «М.С. против Болгарии» №39272/98 от 4 декабря 2003 года), где суд установил — государство обязано расследовать каждый половой акт, осуществленный без согласия потерпевшего лица, даже если оно не оказывало физического отпора.
«Изменения в уголовном законодательстве в отношении сексуального насилия будут действительно революционными, потому что полностью меняется идентификация действий, которые признаются противоправными, и за которые лицо должно нести ответственность. Сегодня по части изнасилований и сексуального насилия Украина имеет древнее законодательство, по которому привлечение к уголовной ответственности возможно только в случае, если были применены угрозы, сила или злоупотребление уязвимым состоянием потерпевшего лица», — объясняет свое видение ситуации Галина Федькович, юрист ОО Центр «Женские перспективы».
С 11 января все кардинальным образом меняется: отныне во главе угла законодатель поставил наличие или отсутствие согласия на секс.
Изменение подхода к самому понятию изнасилования налицо. Если ранее таковым считался половой акт, осуществленный с угрозами и применением силы, то теперь составом преступления будет считаться «проникновение в тело партнера без его добровольного согласия». И именно вокруг данного «согласия» (а точнее, вопроса его наличия или отсутствия) и будут конструироваться фабулы уголовных дел в отношении вероятных насильников.
Законодатель сделал примечание, что если лицо не сказало четкое «да» накануне интима, то это следует трактовать как несогласие. К еще одному важному новшеству следует отнести нормы, согласно которым потерпевшее лицо не обязано в процессе судебного расследования доказывать, что оно пыталось оказывать сопротивление сексуальному насилию.
«Несогласие – это несогласие, отсутствие несогласия – это также несогласие», — считает активист «Женских перспектив» Марта Чумало.