После бури

…последствия стихии, люди вынуждены проявлять не только терпение, но и мудрость. Где-то довелось прочитать, что жители Нью-Орлеана, восстановливая родной населенный пункт, изуродованный зверским ураганом «Катрина», многое переосмыслили. И речь не только в том, что они стали с большей тщательностью заботиться о надежности своих жилищ. Кто-то начал сознательно избавляться от крайне дорогих и совершенно бесполезных вещей, которые (в случае чего) будет жалко бросить, но и невозможно взять с собой. Некоторых приключившееся с ними лихо заставило пересмотреть свое мнение об окружающих, в том числе и о друзьях, которые, как известно, познаются в беде. Иные вовсе перекроили свою жизнь — короткий период тягот и лишений заставил их ценить обыденную мирную жизнь. Тяжелее всего оказалось тем, кто так и не смог преодолеть «ураганный синдром». Они никак не могут втиснуться в прокрустово ложе обыденного существования, их подмывает куда-то бежать, что-то кричать, кого-то спасать или в лучшем случае спасаться самим. В установившемся затишье им грезится новая буря.

Со времени оранжевой политической бури миновало без малого два года. Споры о том, что это было — очищающий ливень или разрушительный смерч, утихли. Каждый остался при своем мнении, и всякий пытается по-своему наладить растревоженный быт, и кое-кто в этом уже преуспел. Можно с высокой степенью вероятности утверждать, что пик разочарования страна уже прошла. И хотя до умиротворения еще далеко, однако осмелимся предположить: ни тревога, ни апатия не являются доминирующими в настроении общества. Скорее, уместно говорить о растерянности. Которая, как известно, не является сильным чувством. А посему достаточно быстро проходит.

Постреволюционная Украина, упустившая очередной исторический шанс, в который раз пытается нащупать свой путь. Власть который месяц пытается найти себя. Однако стабильность и благоденствие государства зависят, не только от нее. Едва ли не большая ответственность сегодня ложится на плечи оппозиции.

И тем печальнее осознавать, что она себя в сегодняшнем, изменившемся, мире пока тоже не нашла. И значимость возложенной на нее миссии, похоже, не вполне осознала.

Четыре года назад в беседе с российскими коллегами услышал их искреннее, и тем более неожиданное, восхищение нашей суровой действительностью: «И у вас, и у белорусов, есть перспектива. Потому, что у вас есть оппозиция». Согласитесь, многих из нас в холодные годы угрюмого застоя не покидало чувство надежды. И связано оно было с наличием некоей альтернативы. С бесспорным существованием значительной группы известных, влиятельных, организованных людей, выражавших готовность изменить окружающий мир. Они обещали нам привести нашу жизнь в соответствие с теми стандартами, которые многие из нас мысленно рисовали. Пускай мы не всегда и не всему сказанному ими верили. Однако взгляды, декларируемые ими, безусловно, совпадали со взглядами, выстраданными нами. В том числе и поэтому Майдан состоялся как таковой.

Но Майдан — уже в прошлом. И второго не будет, по крайней мере, в обозримом будущем. А скорее всего, не будет никогда. Потому страдающим «синдромом Майдана» можно посочувствовать. А заодно посочувствовать и нам всем, поскольку хвори этой оказались подвержены многие из тех, кто сегодня должен заниматься профилактикой болезней власти.

Не может быть нормальной власти без нормальной оппозиции. Это — одна из заповедей демократии, аксиома, доказанная еще столетия назад. Сила и эффективность оппозиции определяется множеством составляющих. В числе которых — ее адекватность.

Специализированная литература дает массу определений и характеристик. Согласно одному из критериев, она подразделяется на радикальную, конструктивную и лояльную. Недостатка в последней наша страна не испытывала никогда. Отдельные политики и целые организации, «беспощадно» критиковавшие небожителей за то, что они слишком много работают, на этой части земной суши всегда водились в изобилии.

В промежутке между выборами-99 и кампанией-2004 страна сподобилась создать полноценную радикальную оппозицию. Которая худо-бедно, но миссию свою историческую выполнила. Именно ее усилия заставили многих (утративших остроту восприятия, но при этом не разучившихся думать) поверить в возможность построения страны с человеческим лицом. И не только поверить, но и сделать шаг.

Дорога оказалась длиннее. С человеческим лицом у страны пока не сложилось. Но оскал пропал. Власть не стала гуманнее, но она демонстрирует куда меньше хамства. По крайней мере, она куда чаще, чем раньше, демонстрирует готовность это самое хамство вуалировать. Зачатки свободы слова, свободы политической жизни — налицо. Последняя парламентская кампания продемонстрировала, что в Украине почти возможны почти свободные выборы. В стране уже появилось что защищать.

Но потенциальным защитникам все так же хочется нападать. Противоестественный и одновременно вполне логичный союз «Регионов» и «Нашей Украины» вытолкнул Блок Юлии Тимошенко в оппозицию. Как ни обидно это может прозвучать для соратников Юлии Владимировны, но подобный расклад оказался едва ли не идеальным для страны. С одной стороны, он избавлял значительную часть общества от ненужных иллюзий. С другой — позволял власти не чувствовать себя безнаказанной. При всех скрытых и очевидных недостатках БЮТ вообще и его лидера в частности он лучше других подходил на роль общественного контролера, созидательного критика, конструктивного оппонента. Необходимые интеллектуальные, организационные, материальные, финансовые, медийные ресурсы Ю.В. со товарищи наличествуют. Пускай и не в таком объеме, как им хотелось бы, но и у прочих соискателей звания главной оппозиционной силы нет и этого. Как нет и такого ярко выраженного харизматичного лидера. Которого можно не любить, но нельзя не замечать. Уже не говорим о колоссальном кредите доверия, которым пользуется блок несостоявшегося премьера.

Не хотим и не можем быть советчиками. Для этого в БЮТ наверняка есть профессионалы, высокопоставленные, высокообразованные и высокооплачиваемые. Но отчего-то они не замечают очевидного: вернувшись в оппозицию, блок возвратился к бесперспективной риторике радикальных борцов с режимом. Не избавившись при этом от замашек недавней власти.

О последнем поговорим чуть позже. Начнем с радикализма, порой крайнего. Его ущербность очевидна: в призывах БЮТ если и не содержится призыва к новому Майдану, то, по, крайней мере, угадывается намек. А народ устал от революций. Устал от выборов. Многие из тех, кто гипотетически готов выйти на условный Майдан против Януковича, не сделают этого, потому что выйдут против Ющенко. В котором уже разочаровались, но к которому еще не испытали чувства ненависти. Народ устал разбираться, кто с кем и ради чего. Он ждет конкретных шагов новой власти, позволяющих сделать конкретные выводы. Роль оппозиции — помочь разобраться, помочь не ошибиться в выводах.

Можем только догадываться, что сегодня на душе у Юлии Владимировны, остановившейся в шаге от заветного премьерского кресла. Можно только посочувствовать, каким далеким ей кажется сегодня 2009-й — год президентской кампании, в которой она наверняка намерена участвовать. Но то, что Тимошенко продолжает мыслить категориями выборов (прошлых ли, нынешних — не суть важно), не приблизит 2009-й и не вернет 2004-й. Лидер БЮТ снискала репутацию политика стойкого, который права на подобную иллюзию не имеет. Как не имеет и права на то, чтобы оставить страну без нормальной, здоровой оппозиции.

Сегодня Украине не нужно лизоблюдское псевдооппонирование власти. Для сегодняшней Украины бесперспективна ниспровергающая основы радикалистская риторика. Бесполезно призывать Януковича уйти в отставку — он не уйдет. Бесполезно призывать Ющенко распустить парламент. Всех, кого Ю.В. могла тронуть своим красноречием и преданностью идее, она уже обаяла. Тех, кто в ее преданность идее не верил, кто считал ее плохим премьером и нерасчетливым переговорщиком, она не привлечет на свою сторону революционными призывами. Здесь нужны другие приемы, иные средства. Расчетливый политик не имеет права на пустые слова и бесполезные жесты.

У Тимошенко были время и возможность хладнокровно взвесить последствия последних политических ураганов, один из которых лишил ее властного приюта. Она могла и должна пересмотреть свои взгляды на друзей и врагов, сделать выводы из поражений, пережить и забыть обиды, переосмыслить цели, пересмотреть арсенал их достижения, перераспределить силы. Она, как некоторые вдумчивые ньюорлеанцы, обязана была избавиться от дорогих, но ненужных привычек и людей. Которые не всегда оказывались полезными во время бурь, которые выглядят бесполезными во время затишья и, наверное, могут нанести вред в случае возникновения новой бури. Стране нужна конструктивная оппозиция, а в ней вечные революционеры и несостоявшиеся властители не могут быть эффективными.

Что есть конструктивная оппозиция? В переводе на человеческий язык, это — инструмент контроля власти. Это — политическая сила, способная оперативно и остро реагировать на любое сомнительное решение власти путем:

— разъяснения обществу сути происходящего и прогнозирования возможных последствий;

— влияния на власть всеми доступными средствами с целью возможного изменения ее позиции;

— создания реального законодательного противовеса. Каждый двусмысленный законопроект от имени власти должен наталкиваться на обоснованный и прозрачный законопроект, сотворенный оппозицией.

Критика должна быть емкой, веской, исчерпывающей, лишенной истеричности, популизма и поверхностности. Такой путь не так опасен и романтичен, как улично-подпольная революционная деятельность, но не менее ответственен. Он долгий, утомительный, порой скучный, и, наверное, неблагодарный. Но он необходим. Постреволюционная оппозиция — это потребность поменять демагогов на трибунов, щелкоперов — на публицистов, ремесленников — на ваятелей, бюрократов — на менеджеров, крючкотворов — на законотворцев. Это один из естественных путей осовременивать политику. Это — попытка перевоспитать полусоветский политикум и полумаргинальный электорат. А для самой Тимошенко — это еще и шанс подняться над собой, качественно изменить состав своих сторонников. К тем, кто просто любит и беззаветно верит, должны добавиться те, кто обоснованно доверяет и оправданно уважает. А таких, смеем предположить, в действительности в армии Ю.В. не так уж и много.

Справится ли Тимошенко с возложенной на нее миссией? Покажет время. Сомнений в этом отношении ничуть не меньше, чем было по поводу миссионерских способностей Виктора Андреевича… Но есть у нее дополнительный стимул — она едва ли не единственный политик, которого в равной степени боятся и все еще опасные для неокрепшей демократии «доны», и цинично бесхребетный и потому не менее опасный Ющенко. И дело не только в том, что это обстоятельство должно Юлии Владимировне льстить и ее раззадоривать. А в том, что хотя бы по этой простой причине она может и должна быть действительно эффективным контролером для гремучей, разноцветной власти. Так что ее нынешний оппозиционный статус — не только право, но и обязанность перед страной. Которая не заслужила того, чтобы у нее забрали то немногое демократическое, что она в итоге выстрадала.

Беда только в том, что Юлия Владимировна еще меньше, чем Ющенко, похожа на бескорыстного подвижника, готового сеять разумное, доброе, вечное и не получать за это заслуженного дивиденда. Виктор Андреевич в этом вопросе был куда более убедителен, но когда дошло до пошлого дележа власти, быстро сдулся. Тимошенко в отличие от него — куда более ярко выраженное властолюбивое существо. И ничего греховного в этом для мира, в котором она живет, нет. Оппозицию она рассматривает как путь возвращения во власть. Если, несмотря ни на что, она все же взберется на самую вершину, значит, власть эту она заслужила. Штука в другом — путь конструктивной оппозиции не всегда ведет к власти. В этой стране, в этой ситуации это может быть всего-навсего путь миссионера. Миссионера, который позволит что-то сохранить, что-то защитить, что-то развить, что-то понять. Который кого-то разбудит, кого-то откроет, кого-то взрастит. И в итоге вынужден будет уступить дорогу другому, более молодому, им же разбуженному, открытому или взращенному. Вот не уверен я, что Юлия Владимировна готова к подобному альтруизму. И не уверен, что захочет она играть в дорогие, рискованные, хотя и важные для государства игры. Если в финальном раунде ей не будет гарантирован главный приз в виде вожделенного кресла.

Беда даже не в том, что Тимошенко скорее спринтер, а не стайер, а потому ей психологически и физически тяжело рассчитать силы для долгой дистанции. Проблема, вернее, в другом. Она способна стать полноценным национальным лидером, но ей трудно будет стать всеукраинским моральным авторитетом, который бы сегодняшней оппозиции, мягко говоря, не помешал. И это — не вина Тимошенко, в этом — беда страны, в которой с моральными авторитетами, к сожалению, не густо. Потому-то страна и выбирает вечно меньшее из зол, потому-то и полтора десятка лет не может найти саму себя.

И еще одно. Ю.В. — человек, созданный для реализации власти, а не для ее созидания. Последнее ее законотворческое изыскание (проект закона «Об оппозиции») — ярчайшее тому свидетельство.

Сей документ, несмотря на свой достаточно внушительный объем и весьма претенциозное содержание, не заслуживает детального разбора. И потому, что едва ли он будет принят и потому, что является сборником нелепиц. Но внимания этот документ, безусловно, заслуживает. Ибо демонстрирует не только то, как тяжело Тимошенко переживает пребывание вне власти. Но и то, как бездарно оппозиция использует такое эффективное оружие, как законотворчество.

Значительная часть документа — перечисление прав и свобод, которые уже гарантированы не только оппозиции, но и всем гражданам. И закреплены в Конституции и действующих законах. В одних положениях законодатель Тимошенко требует предоставить оппозиционным депутатам рычаги влияния, которые у них и так есть в силу обладания мандатом. В других — требует полномочий, наделить которыми нельзя по определению. Не может Верховная Рада, к примеру, дать оппозиции возможность ставить вопрос о недоверии правительству, так как Конституция подобным правом наделяет только президента и треть депутатского корпуса (независимо от того, принадлежит ли эта треть к правящей коалиции, оппозиционна ли она или же речь идет о «смешанном составе»).

А набор кадровых требований просто потрясает. Тимошенко настаивает на предоставлении оппозиции обязательных кадровых квот в огромном количестве властных институтов, нивелируя саму идею оппозиционного контроля за действиями власти. БЮТ хочет масштабно критиковать власть за возможные злоупотребления, и в проекте закона настаивает на этом праве. И одновременно хочет в этой власти находиться. Представьте себе лесника, который предлагает включить его в браконьерскую бригаду, чтобы иметь более четкое представление о масштабах незаконного отстрела зверушек.

Безусловно в «бютовском» законопроекте есть конструктивные предложения. Но они похоронены под рефлексами позавчерашних радикальных оппозиционеров и вчерашних представителей власти. Трезвая мысль завтрашнего конструктивного оппозиционера там не прочитывается. Желание влиять и не нести ответственности пока не уступило место готовности контролировать, не уступая, и критиковать, предлагая. В новых условиях стремление мешать власти жить в принципе бесперспективно, новая задача оппозиции — мешать ей жить не по закону.

Самое забавное, что аналогичный документ вышел из-под пера противников Юлии Владимировны из фракции «Регионов». Он не столь весело нахален и не так объемен, но практически аналогичен. Однако весьма схож по сути — он также направлен не на четкое разделение власти и оппозиции, а на их фактическое сближение. «Донов», безусловно, извиняет то обстоятельство, что документ сей они готовили тогда, когда сами были в оппозиции…

Трудно сказать, когда в этой стране появится нормальная власть. Нормальная, без всяких натяжек. Но она точно не появится, если в стране снова не образуется нормальная оппозиция, соответствующая моменту. Оппозиция, способная исполнить роль совести нации, функции острия гражданского общества, миссию посредника между властью и народом, обязанности парламентера от населения. Передовой отряд революционных масс должен расформироваться, потому что за ним — уже не массы, и далеко не революционные. Живущий ожиданием вечной бури опасен для себя и окружающих. Сейчас страна (то ли уже, то ли пока) не испытывает острой нужды в спасателях и ликвидаторах. Ей нужны инструкторы по технике безопасности. Хорошо разбирающиеся в технике демократии и заботящиеся о ее безопасности.