С. Телешун: «Правительство будет горластое, энергичное, но вряд ли функциональное»

– Начнем с надоевшего. С коалиции...

– Для того чтобы разобраться в коалиционных страданиях и сопутствующих созданию коалиции интригах, целесообразно было бы вспомнить, что означает понятие «коалиция» с точки зрения политологии, социологии и юриспруденции. А означает оно – временное объединение разрозненных политических сил и индивидуумов для реализации конкретной программы. В данном случае можно говорить о реализации общих принципов, вокруг которых объединились участники возможной коалиции. Второй, а может и первой для украинских реалий, составляющей реализации любой социально-экономической и политической программы является кадровый потенциал. Вот почему сегодня основные ритуальные политические пляски идут вокруг того, кто будет премьером, вице-премьером, кто возглавит силовой, топливно-энергетический блоки и т. д. Но парадокс в том, что мы не в праве, исходя из европейских традиций, говорить о полноценном коалиционном правительстве и о полноценном парламентском большинстве, несущем ответственность за коалиционное правительство.

– Почему?

– После первых шагов в сторону далеко не однозначной политической реформы политический истеблишмент не сделал второй шаг, то есть не отрегулировал взаимоотношения между субъектами политического процесса. Отсутствует стройная система взаимоотношений между субъектами и институтами власти, которая компенсируется наличием значительного числа центров принятия решений и идеологической солянкой при принятии этих решений. Речь может идти и о субъектах переговорного процесса. В этих условиях можно говорить лишь о квазикоалиционном правительстве, формирующем квазибольшинство, не рассчитанное на устойчивую перспективу и имеющее разные конечные цели. Сейчас говорят о «стратегическом» большинстве, я же могу говорить только о «тактическом» большинстве, которое несло бы формальную ответственность друг перед друг, но вряд ли перед гражданами Украины. То есть выпало одно из звеньев реальной демократии – взаимный контроль субъектов политики друг за другом. Коалиционное правительство – парламентское большинство – оппозиция – граждане Украины, которые не имеют механизмов влияния на вышеперечисленные институты политики, то есть кругооборот политической природы не состоялся. В государстве с традициями парламентаризма отставка правительства влечет за собой роспуск парламентского большинства и, следовательно, приводит к досрочным выборам в высший законодательный орган. Мы пока можем говорить о Верховной Раде как о независимом центре формирующихся или же сформированных корпоративных интересов. Отсутствие традиций системных договоренностей в четко прописанных и выполняемых меморандумах, а еще лучше – наличие нормативной базы в виде законов: «О Президенте», «О Кабинете министров» , «О регламенте деятельности Верховной Рады» формирует атмосферу «политической целесообразности» низкого качества, когда политические игроки путают собственные амбиции с национальными интересами страны. В принципе понятно, что интриговать легче при отсутствии полноценно действующих государственных институтов. Но если законодатель не удосужился принять отдельные законы по этим вопросам, значит, правят бал инстинкт политического самосохранения и комплекс неуверенности в собственном политическом будущем. Хотя следует сказать, когда создаются коалиции. Они создаются до выборов и после них. Разговоры о создании коалиции во время выборов были технологией. А определенные юридические субъекты в виде блоков и партий, которые шли на выборы, теперь пытаются перевести свой электоральный результат в звонкую монету власти. Существует несколько вариантов украинской коалиционности: помаранчевая, демократическая, широкая, общеукраинская, временная. Основными характеристиками этих вариантов являются: присутствие ярко выраженных амбиций основных политических игроков, корпоративные принципы построения коалиции, влияние финансово-промышленных групп и групп политического сопровождения, требующих реализации собственных полномочий, а также наличие неофициальных центров принятия решений. Сюда можно добавить и формирование идеологических предпосылок будущих коалиций, не как программы действий под политическую ответственность, а как бренд их узнаваемости. В этих условиях разговоры о демократической, широкой и помаранчевой коалиции несут в себе попытки найти общие принципы построения коалиции, при которых такое образование удовлетворило бы и граждан, и основных политических игроков. Плодом «любви по расчету» будет так называемое коалиционное правительство, которому по предварительным социально-экономическим и политическим оценкам срок существования – год. А далее все зависит от политической конъюнктуры и социально-экономической ситуации в стране. Пока высший законодательный орган будет пытаться играть ключевую роль, значит, и коалиция должна определиться с должностями в системе законодательной власти. А это – председатель Верховной Рады, вице-спикеры, которые будут курировать те или иные направления и фактически вместе с председателем Верховной Рады и лидерами фракций определять политику высшего законодательного органа, а также главы ключевых комитетов. То есть сузится группа людей, принимающих решение, следовательно, появляется опасность ограничения конкурентного поля для политических игроков, когда решения будут уводиться из поля зрения общественности под ковер.

– Удастся ли создать коалицию?

– Коалиция должна быть хотя бы для того, чтобы распределить должности. Систему властных полномочий нужно реализовать, дабы государство функционировало эффективно. Очень важно, чтобы критический срок (восемь месяцев. – Ред.) подходил под конкретную программу и под функциональных людей. Если же будет использована формула, как говорил Франклин Рузвельт о диктаторе Самосе-отце, «наш сукин сын», тогда есть соблазн пойти по «партийно-корпоративному» пути в худшем измерении. Правительство будет горластое, энергичное, но вряд ли функциональное, а значит, могут пострадать национальные интересы Украины.

– На что лучше ориентироваться: на своего «сукина сына» или на функционального министра?

– Все зависит от политической зрелости основных игроков: ключевых групп «Регионов», БЮТ, «Нашей Украины», окружения Александра Мороза. Если они не смогут соединить свои амбиции, партийные и корпоративные интересы с государственными, тогда и получится коллективный «сукин сын».

– Назначение Турчинова главой СБУ, что это было – назначение функционального министра или «своего сукиного сына»?

– Если мы говорим о построении гражданского общества, то оно характеризуется очень жесткой процедурой соблюдения четко очерченных правил, обязательных для всех. Исходя из этих составляющих, важно, чтобы произошло разделение политиков и государственных служащих. Политики должны взять на себя идеологические функции, которые определяют перспективы развития общества, а госслужащие – обязанность эффективной реализации четко сформулированных программ при политико-юридической ответственности, подкрепленной нормами закона. Вопрос не в том, кто к какой партии относится, а в том, смог ли он создать эффективную систему управления данным органом. К слову, вспомните лозунги Майдана. Тогда были идеи о разделении бизнеса и политики, что невозможно априори. Мы говорим не о разделении, а об отдалении власти от бизнеса. Чтобы было меньше коррупции. Мы можем говорить о третьей функции – отделении политиков от бюрократии. Главное, чтобы политики, выдвигая ту или иную кандидатуру, исходили из национальных интересов, а их назначенец на должность был эффективным организатором. И здесь мы подходим к следующему вопросу, что предложат – кандидатуры своих людей, реализующих корпоративную цель взятия и удержания власти, или эффективных менеджеров. Как только политик попадает во власть, он должен стать государственным деятелем. Это ощущение национальной ответственности в значительной мере зависит от партийных вождей. Пока многие политики остались борцами или же бизнесменами. Демократия же зиждется на двух принципах: эффективность открытого менеджмента и социализация общества. Следует создать максимальную прозрачность, чтобы не допустить к власти политических паразитов. Граждане платят налоги, и они имеют право знать, кого нанимают. Поэтому следует создать потребность у них в постоянном контроле за материальными ресурсами, которые они передают государству, и за правами, которые они делегируют политикам на время. Нужно понять, что политика – это тоже бизнес. Но проблема в том, что политику удачные бизнесмены воспринимают зачастую как продолжение традиционного бизнес-проекта, не понимая разную природу происхождения этих двух «дел». Для того чтобы ситуация устаканилась, необходим «перестроечный» период, не менее шести-семи месяцев, когда оформятся основные договоренности, и «проигравшие» займутся подготовкой к захвату новых рубежей. Вот почему многие эксперты говорят о переходном периоде в украинской политике, когда вектор будет направлен либо в сторону развития демократических институтов, либо, в случае социально-экономических катаклизмов и паралича власти, усилится тяга к сильной руке.

– Давайте кое-что конкретизируем. Например, союз «Нашей Украины» и «Регионов».

– По определенным принципам к нему близки и социалисты, тогда сразу же создается конституционное большинство. Можно говорить о близости финансово-кредитной истории этих двух политических сил, но, тем не менее, есть и несовпадения. Если брать экономический блок, то у «Нашей Украины» и «Регионов» больше совпадений, чем различий. Другое дело, что эти противоречия мифологического характера: такие, как язык, НАТО, ЕЭП, СНГ, которые имеют больше политический характер. Социалисты по ряду вещей смогут найти общие принципы, учитывая, что многие из них работали с «Регионами» и были в предыдущем составе Рады.

– Возможен ли роспуск парламента, и как к этому относится Президент?

– Для того чтобы распустить парламент, надо не просто заявить, а иметь политическую волю и инструментарий, поддержанный значительной частью населения, а также политическими силами. Но после таких затрат, амбициозных действий вероятность того, что Верховная Рада будет распущена, – минимальна. Многие политические игроки, чтобы сохранить статус, который они получили, согласны идти на переговорный процесс. Что касается населения, как ни удивительно, оно готово воспринять такую идею. Единственное, что между воспринять и реализовать есть огромный разрыв. Здесь необходимо реализовать то, что называется «политическая воля» и «политические реалии». После выборов многие наберут еще меньше, а рисковать процентами – мало кто захочет.