Анатомия мужской дружбы

Герхард Шредер (Gerhard Schroeder) чаще всего удивляет тогда, когда начинает говорить тихо. Причесанные выборы в Чечне накануне драмы с заложниками в Беслане? - Канцлер не смог обнаружить "существенных нарушений" при голосовании. Катастрофа российских сил безопасности в школе? - Шредер не хочет давать "никаких советов".

Другие немецкие политики, в том числе и федеральный президент, говорят о Чечне то, что Шредер вслух не произносит: давно назрела необходимость политического урегулирования, которое серьезно учитывало бы желания чеченцев. Односложность Шредера не говорит об отсутствии интереса. Россия для него кровное дело. Слишком серьезное для сентенций перед журналистами, слишком большое для колкостей, слишком высокое для походов в сауну, которые считал уместными еще Гельмут Коль (Helmut Kohl).

Это видно по местам, которые Герхард Шредер и Владимир Путин выбирают для своих встреч: Храм Христа Спасителя в Москве на Рождество, здания Коллегий Петербургского университета, выкрашенные в феодальный красный цвет. Есть громкие тона, которые приветствуются. На день рождения канцлера в дом Шредеров в Ганновере вторгся казачий хор. Только Гамбург вносит разноголосицу. Путин отменил запланированную встречу в верхах из-за государственного кризиса, связанного с драмой с заложниками, четвертая встреча в рамках германо-российского диалога проходит без него. Но Герхарда Шредера он скоро все же увидит.

Канцлер пользуется независимостью как ни один другой из его предшественников после 1949 года

Откуда взялась близость между немецким канцлером и российским президентом? Сразу надо сказать: это дружба по доброй воле. При Шредере Германия пользуется независимостью от России, что при всех прежних немецких канцлерах казалась утопией. Конрад Аденауэр (Konrad Adenauer), Вилли Брандт (Willy Brandt), Гельмут Шмидт (Helmut Schmidt) и последний канцлер Гельмут Коль не могли уходить от реальности: российские войска стояли на Эльбе и вокруг Берлина. Они были символом трудных германо-российских особых отношений в 20 столетии.

Сначала война, приведшая к свержению императоров в обеих странах, затем тайный коллаборационизм в Веймарской республике, пакт, заключенный диктаторами Гитлером (Hitler) и Сталиным, нападение Германии, уничтожение, какого еще не знала история, наконец, разделенная Германия. После распада Советского Союза в 1991 году Западная группа Вооруженных сил России оказалась, словно выброшенный на берег корабль, не имеющий радиосвязи с Германией.

Гельмут Коль предлагал Москве для оплаты обратного пути десятки миллиардов, сделавшие некоторых немногих в России счастливыми, но быстро упущенные. Однако для Берлина отступление Востока было важнейшей инвестицией в воссоединение. Канцлер Шредер с самого начала чувствовал себя по отношению к России непринужденно и равноправным и первым мог обратиться к лозунгу: больше никогда никаких саун!

Спустя шесть лет, Шредер для Путина - самый важный партнер среди глав государств и правительств стран Запада. В то же время немецкий канцлер столь доверительные отношения, как с Путиным, не поддерживает ни с одним из своих западных коллег. Между собой говорят по-немецки. Дочери Путина ходили в немецкую школу в Москве. Шредеры удочерили девочку из России.

Но для канцлера было бы неверным сводить свои отношения с Россией к личному. Однажды на критику его российской политики он в узком кругу ответил: "Я не допущу, чтобы с этой историей успеха было покончено!" Эта история для большей части немецкой общественности до сих пор была неизвестна. Занавес поднят: в чем заключается успех в отношениях с Россией, какие темы следует считать важными, чего достиг Шредер за прошедшие годы?

Сочи, роскошная советская летняя резиденция президента на Черном море, находится почти на удалении прямой видимости от регионов кавказского и ближневосточного конфликтов. Там десять дней назад встречались Шредер, Путин и французский президент Жак Ширак (Jacques Chirac). Они говорили об одной стране на южной границе России, которая может стать головной болью для Европы и США: об Иране.

Тегеран энергично работает над ядерной программой, которая заставляет даже благожелательных наблюдателей подозревать, что со временем в результате может появиться бомба. Российские фирмы поставляют узлы для строительства реактора, который может способствовать этому. Было бы лучше, если бы Россия прекратила поставки. Но это отвергает российская промышленность, этого не хочет Путин. Они предпочитают полагаться на иранские гарантии.

Об этом друзья говорили в Сочи. Достигнут ли успех? Надо подождать. От Сочи до Ирака меньше двух часов лета. Шредер, Путин и Ширак испытывают определенную гордость, что были правы по отношению к мировой державе Америке. Они занимали правильную позицию, не позволив втянуть себя в войну только по той причине, что на Западе распространялась легенда об оружии массового уничтожения, а потом от нее с горечью приходилось отказываться. Можно ли это назвать успехом?

Разумеется. Однако символизм, этот неравнобедренный треугольник Москва-Берлин-Париж, направленный против Вашингтона, несколько удручает. Чувствуешь себя, будто, после московского празднества, на котором были выпиты гектолитры шампанского. Начиналось все прекрасно, но должно ли быть все так громко и долго?

Из Сочи можно за несколько часов доехать на машине до Чечни. Там российские вооруженные силы ведут войну на трех участках фронта. Первый, самый важный участок, это тот колониальный конфликт, в рамках которого вел войну в 19 столетии еще царский генерал Алексей Ермолов. Второй участок - ежедневные "зачистки", проводимые российскими военными в отношении гражданского населения. Третий - борьба против исламистских террористов, которых новоявленный Ермолов Путин и его предшественник Борис Ельцин как раз и вызвали к жизни двумя генеральными наступлениями на Чечню.

Германо-европейское разделение труда. За неприятные вопросы отвечает Брюссель

Кавказ стал притягательным местом для путешествий исламистских боевиков. Шредер это знает, поэтому не хочет навязывать Путину советы, ни перед микрофонами в Берлине, ни в Сочи. Но убедительным братское молчание не назовешь. Если Чечня является местом мировой борьбы против терроризма, то почему тогда Путин вышвырнул миссию ОБСЕ, почему солдаты Путина готовят кровавую пашню, на которой могут произрастать насильники-исламисты, почему при всем терроре в мире ситуация в этом регионе должна быть всего лишь "внутренним российским делом"? Это те вопросы, которые можно было бы вполне задать хорошему другу на черноморском побережье.

Есть европейцы, которые эти проблемы поднимают. Голландский президент Совета ЕС поставил вопрос о бойне в Беслане остро: "как могла случиться такая трагедия". За это в Москве Министерство иностранных дел отчитало голландского посла. Это распределение задач имеет систему. Все, что могло бы привести к неприятностям в отношениях между Германией и Россией, канцлер оставляет Еврокомиссии.


Возня вокруг визового режима для Калининграда? Спор по поводу защитных таможенных пошлин? Поездки европейских парламентариев в Чечню? Пожалуйста, обращайтесь в Брюссель. Авторитет Комиссии в глазах Владимира Путина и без того не спасти. Президент подозревает ЕС, что тот хочет помешать новому историческому подъему России. Вступать в него Путин уже давно отказался.

Россия строит свою собственную звездную систему восточнее ЕС с Москвой в качестве светила и Украиной, Казахстаном и Белоруссией в качестве малых планет. Западных политиков Путин предпочитает больше всего встречать поодиночке. В его последнем выступлении в Дипломатической академии о ЕС вообще не было упомянуто, зато "Германия" заняла в выступлении видное место. Со Шредером он говорит не о визах и других мелочах, а о будущем. Например, о нефтепроводах.

Природный газ это та страсть, которой подвержены и Путин, и Шредер. Германия потребляет все больше и больше природного газа, у России самые крупные запасы газа в мире. Это может достаточно долго согревать друзей. Так считают, во всяком случае, Шредер и Путин. Оба окружают себя советниками, которые задают направленность крупным сделкам в сфере энергетики и суфлируют, что касается политики. Человек Шредера - Альфред Таке (Alfred Tacke), который был в его окружении и в Ганновере, и в Берлине. В начале 2005 года Таке освобождает кресло государственного секретаря в Министерстве экономики и становится главой энергетического концерна Steag. Он останется верным компании из ведомства канцлера.

Имя российского Таке - Алексей Миллер. Он шел по пятам за Путиным из Санкт-Петербурга в Москву, вырос там до заместителя министра энергетики и был назначен Путиным в 2001 году главой энергетического гиганта "Газпром". С помощью Миллера глава Кремля планирует сегодня российскую стратегию в области энергетики.

При Путине энергетические компании снова стали ключевыми в промышленности. Взять предполагающуюся национализацию сражающегося нефтяного гиганта ЮКОС. Эта ресоветизация перебрасывается и на соседние страны. Монополисты России покупают на Украине, в Грузии, в Казахстане газовые и электроэнергетические концерны. В случае сопротивлении предъявляются оплаченные или неоплатные счета за газ. Должен появиться газовый ОПЕК. Путинский план: влияние в мире вряд ли теперь определяется наличием ядерного оружия - Россию превратит снова в "великую державу" экспорт нефти и газа.

Немецкие концерны участвуют в этом. При поддержке Шредера и Путина концерн E.on увеличивает свою долю в капитале "Газпрома". Немецкие концерны хотят вложить миллиарды в освоение газовых месторождений на севере Сибири. Должен быть построен подводный нефтепровод от Финского залива до грайфсвальдского Боддена. Здесь, на дне Балтийского моря, находится будущее германо-российских отношений.

Сегодня Россия покрывает 35 процентов немецких потребностей в газе. Эта доля может увеличиться в последующие 20 лет до 50 процентов. Немецкие концерны и федеральное правительство не интересуются источниками поставок за пределами России.

Шредер и Путин меняют германо-российские отношения в большей степени, чем об этом думают. От дискуссии в обществе они пока избавлены. Это можно назвать успехом, по крайней мере, кратковременным. Канцлер говорит сегодня, будучи на равных с российским президентом. Одно только: преемник Шредера может утратить ту историческую привилегию, которой он пользовался: независимость от России.