Ситуация в Закарпатье всколыхнула Украину. Мнения о том, что же произошло в Мукачево, разделились: вооруженное противостояние бандитских группировок, героизм патриотов, слабость государства или предтеча военной хунты.
Политологи объясняют, что там произошло и какие последствия это может иметь.
Владимир Фесенко, Центр прикладных политических исследований Пента
Некоторые говорят, что государство все меньше и меньше контролирует ситуацию. Я не согласен с этим. По сравнению с тем, что было в прошлом году, государство сейчас не боится идти на такие конфликтные ситуации, потому что оно должно наводить порядок.
Ведь то, что произошло в Мукачево - это банальные бандитские разборки в стиле 90-х годов. Правый сектор, который, судя по всему, хочет быть государством в государстве - это анархонационалисты, это современная махновщина.
Поэтому они никому не хотят подчиняться, но при этом хотят получать свою дань, занимаются рейдерством, рэкетом и банальными бандитскими разборками. А облекают все это в идеологическую фразеологию, пытаются аргументировать свои действия патриотической и революционной риторикой. Но суть от этого не меняется.
Недопустимо использование боевого оружия на территории вне зоны АТО. Точно также, как недопустимо создание военизированных отрядов. Достаточно долго государство с этим мирилось в силу фактора войны. Сейчас оно мириться не должно.
Поэтому то, что произошло в Мукачево - повод начать наведение порядка с незаконными вооруженными формированиями вне зоны конфликта. Надо быть предельно последовательными. Если мы боремся с незаконными вооруженными формированиями сепаратистов, которые представляют собой вызов и угрозу государству, то почти такой же вызов и угрозу несут незаконные вооруженные формирования вне зоны конфликта.
Я несколько скептически отношусь к угрозам Правого сектора. Думаю, что это все понты и попытка психологического давления, причем в стиле России и сепаратистов. В чем цинизм ситуации, которого не понимают в Правом секторе? Они используют те же методы, что и Россия и сепаратисты. А Россия/сепаратисты давят войной на Украину. И Правый сектор тоже угрожает войной. И это в условиях, когда не закончена война с Россией. В этом плане они выступают, по сути, союзниками России.
Это абсолютно ненормально. И государство должно на это реагировать. Но реагировать надо гибко, чтобы не создавать внутри страны второй фронт, чтобы не загонять Правый сектор в подполье. Это очень опасно. Нам, кроме пророссийского подполья, еще не хватало иметь праворадикальное подполье.
Поэтому надо действовать гибко, точечно использовать силу закона против тех людей, которые нарушили закон. Они должны быть привлечены к ответственности. С Правым сектором лучше решить вопрос договорным путем. Но не идти на выполнение их ультиматумов ни в коем случае.
Мы должны концентрироваться сейчас не на фигурах Балоги и Медведчука, потому что они - персонификация конфликта. Носить фамилию Балога или Медведчук - это не криминальная ответственность, и нас не поймут ни в Европе, ни в Гааге, ни в Страсбурге.
На что важно обращать внимание? На то, что у нас Закарпатье точно так же, как Одесская область, а еще и Волынь - это края непуганых контрабандистов, где все контрабанда процветает и абсолютно бесконтрольно действует этот нелегальный бизнес.
В Одесской области и на Волыни нет Медведчука и Балоги, но там точно такая же проблема с контрабандой, как в Закарпатье.
Вадим Карасев, Институт глобальных стратегий
Мукачево - это свидетельство того, что в Украине, как и в любой стране, находящейся в ситуации революции и войны, политическая система и политическое поле милитаризованы. Мы можем наблюдать разного рода милитарно-политические группы, движения и даже партии с военными организациями, с военным уклоном, которые в любой момент могут использовать, незаконно и нелегально, вооруженную силу в разного рода политических и коммерческих целях.
Эта парамилитаризация или даже милитаризация политических движений, политического поля и политических партий - наиболее тревожная тенденция. Поскольку всегда есть соблазн решать возникающие в условиях демократии, а тем более в условиях революции и войны конфликты силовым путем. И это может привести к тому, что государство и политическая система потеряют свою функцию.
При ухудшающейся экономической и социальной ситуации, нарастающем недовольстве людей своим повседневным потребительским и бытовым положением, это недовольство может аккумулироваться нелегальной оппозицией - в сторону полуподпольного, полупартизанского, полувоенного, военно-политического сопротивления.
Его сейчас в Украине начинают на себя перебирать добровольческие движения, батальоны и даже волонтеры, которые недовольны политикой властей, которые начинают шантажировать власть, выставлять ей ультиматумы, угрожать хунтой и подобными угрозами.
Ситуация на Закарпатье спровоцировала то, что могло бы или должно было произойти несколько позже. Это фальстарт такого полувоенного путча. Но пока реальной военно-политической силы, которая могла бы сегодня полноценно бросить вызов власти, в Украине нет.
Президент не должен действовать по отношению к этому конфликту как корпоративному. Это не корпоративный конфликт. Это не местные разборки. Это не противостояние местных кланов, хотя элемент этого там присутствует.
Еще одна тревожная тенденция - то, что власть опять перетекает на улицу. Но в отличие от Майдана 2013-14 годов, который начинался как мирный, проевропейский, гражданский протест, сегодняшняя улица - это молодая, злая, драйвовая улица, которая изначально уже милитаризована и настроена на силовое применение оружия при решении тех или иных социальных конфликтов.
Поэтому это перетекание власти из кабинетов, кулуаров, офисов, институций на улицу - это одна из самых тревожных вещей.
Алексей Гарань, Киево-Могилянская академия
С одной стороны, конечно, происходит борьба на местах разных авторитетов. С другой стороны, страна находится фактически в состоянии войны. И эта война не линейная, а гибридная, она ведется в разных формах.
Это приводит к тому, что, как и во время любого другого военного конфликта, происходит расползание оружия. Причем в нашем случае важным фактором является еще и то, что с самого начала конфликта с Россией значительную часть ответственности на себя взяла не армия, которая тогда была разрушена после господства Януковича, а добровольческие отряды.
В данный момент большинство этих добровольческих батальонов интегрированы в систему армии либо МВД, но остались такие подразделения, как Правый сектор.
То, что происходит сейчас в Украине, это не уникальное явление характерное только для нее. Это происходит во многих странах, которые втянуты в необъявленную войну.
В этой ситуации (как было и в ситуации с Коломойским, когда произошел вооруженный захват здания в центре Киева) государство обязано отреагировать. Причем обязано отреагировать жестко и решительно.
Другое дело, что при этом, конечно же, лучше попытаться решить этот вопрос в ходе переговоров, чтобы не допустить дальнейшего кровопролития, которым воспользуются враги Украины. Я имею ввиду Путина.
С другой стороны, то, что происходит сейчас в Закарпатье, еще раз говорит о том, что борьбу с коррупцией, с местными князьками нужно вести решительно. И то, что происходит сейчас на Закарпатье, может быть хорошим поводом для наступления на этих местных князьков, в частности на Закарпатье.