Мы продолжаем публиковать воспоминания петербуржцев, оказавшихся в девяностые и последующие годы в эпицентре политических событий Ленинграда, ставших свидетелями деятельности команды Владимира Путина и его самого. Мы в гостях у известного петербургского журналиста, депутата Ленсовета 21-го созыва Николая Андрущенко.
Петербург Свободы. разговор с Николаем Андрущенко
Николай Степанович Андрущенко родился в 1943 году. В 1969-м окончил физический факультет Ленинградского государственного университета. Доктор физико-математических наук. В 1975 году окончил Академию внешней торговли. Депутат Ленсовета с 1990 по 1993 год, депутат районного Дзержинского совета Санкт-Петербурга. Ныне работает в редакции газеты "Новый Петербург", публикующей на своих страницах материалы всего политического спектра: от либеральных до радикально националистических. В 2007 году Николай Андрущенко был арестован, подвергался избиениям в СИЗО, из редакции газеты были изъяты носители информации, и до сих пор они не возвращены. Из СИЗО он написал президенту РФ письмо, в котором сообщил об отказе от российского гражданства. Правозащитный центр "Мемориал" признал Николая Андрущенко политзаключенным. Основание: связь преследования журналиста с его оппозиционной деятельностью и критическими публикациями в адрес властей.
– Николай Степанович, как вы стали депутатом Ленсовета и в какой комиссии работали?
Я был в комиссии по экологии, где работали одни из наиболее известных сегодня в стране людейВладимир Чуров и Игорь Артемьев. Владимир Чуров, нынешний глава Центризбиркома, был очень скромным, тихим и неактивным человеком, а Игорь Артемьев, нынешний глава Антимонопольной службы, наоборот, обладал четко выраженными, резкими манерами. Будущее Владимира Чурова определило то, что он раньше всех перешел в Комитет по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, который возглавлял товарищ Путин.
– Депутат Ленсовета Марина Салье рассказывала, что после проведенного депутатами расследования было установлено, что и Владимир Чуров, и Игорь Артемьев работали на КГБ. Вам что-нибудь известно об этом?
– Об этом мне стало известно из встреч с Мариной Салье и другими депутатами уже после того, как Ленсовет разогнали в 1993 году. Известны именно разговоры на эту тему, но о таком расследовании, будучи депутатом, я не знал.
– Вы имели какое-нибудь отношение к расследованию Мариной Салье деятельности Владимира Путина в бытность его руководителем Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга?
– Вам приходилось сталкиваться с Владимиром Путиным во время своего депутатства в Ленсовете?
– Сталкивался неоднократно, поскольку до Ленсовета я закончил спецкурсы английского языка и работал на ряд шведских фирм. Я сталкивался с ним именно по специальности, как с заместителем председателя Ленсовета по международным связям. Сейчас я подготовил черновик книги под названием "57 встреч с Владимиром Владимировичем". В декабре этого года нашей редакции исполняется 25 лет. Если она получит какие-то дополнительные денежки, то надеюсь, что эта книга будет издана.
– Можете рассказать об этих встречах?
– Если анализировать события того времени, то как вы думаете, был запланирован приход КГБ к власти в стране или это произошло неожиданно для всех?
– Я думаю, это было запланировано, запрограммировано. У меня есть некоторые факты. Один из них я могу привести. Это было во время так называемого путча, который Ленсовет так дружно не поддержал. Я считал, что этот путч – попытка сохранения Советского Союза, и выехал навстречу Псковской, по-моему, дивизии где-то за Гатчиной. Мы встретились, поговорили и разошлись. Псковская дивизия повернула назад, я тоже вернулся. Через неделю или две после этого в коридоре Ленсовета мне встретился Путин, причем встреча была такая, что он мог вести себя совершенно свободно. Рядом с нами сидела сонная гардеробщица, и больше никого не было. "Что же вы наделали, Степаныч?!" – он всегда говорил вежливо, на "вы", и вообще, всегда был крайне вежливым и пунктуальным человеком, надо отдать ему должное. "Вас же могли арестовать!" – сказал он. А потом он, видимо, осознал, что находится в свободной обстановке, и его прорвало: "Деньги надо делать! Деньги надо делать! Сейчас время делать деньги! И стране, и людям!" И пошел к себе. Вот такая встреча где-то через неделю или две после путча, который я поддержал (и не скрываю этого).
– А что, Владимир Путин уже тогда проявил свое неумеренное желание обогащаться?
Почему я считаю, что КГБ запланированно пришел к власти в России? Могу привести еще одну историю, связанную с путчем. Я же, кроме всего прочего, как депутат Ленсовета, позвонил по телефону дежурному КГБ и потребовал принять меры. Так вот, во время той встречи в Ленсовете Путин сказал: "Что же вы наделали, Степаныч? Звонили туда... Вас же могли арестовать!" То есть КГБ уже тогда был на стороне путчистов (Ельцина и прочих. – Прим. В.Р.) и не поддерживал власть и законный режим.
– Николай Степанович, вы неоднократно встречались с Анатолием Собчаком. Как вам видится: он был таким наивным, что не замечал вокруг себя многочисленных сотрудников КГБ, постепенно прибирающих к рукам власть, или замечал, но молчал и ничего не предпринимал для того, чтобы изменить ситуацию?
Работая тогда в таких учреждениях, как ЛОМО и "Позитрон", я вынужден был по службе общаться с чекистами. Это люди очень разного плана. Были честные люди, но это в основном те, которые служили во внешней разведке. Те же, кто обслуживал "внутренний рынок", просто-напросто шпионили за всем, чем можно. Грубо говоря, они старались завербовать каждого прохожего, чтобы он исполнял их желания, доносил на кого надо и т.д.
– А что вы думаете о его смерти? У вас есть вопросы относительно того, что случилось с Анатолием Собчаком?
– У меня есть вопросы. Дело в том, что в какой-то из наших редких бесед (а мы не часто встречались, я не был в числе особо приближенных) Собчак пошутил, что нас обоих бог наделил особым здоровьем, и поэтому мы должны много сделать в жизни. Что-то в этом роде... Он действительно был исключительно здоров, это я помню.
– Вы допускаете, что его смерть была кому-то выгодна? Кому? Почему?
– А кому было выгодно его, находящегося под следствием, обвиняемого, как преступника (хоть дело еще и не было передано в суд), против всех законов и морали, вывезти за границу? По-видимому, тем же лицам. Его просто вывезли, чтобы не предавать суду и чтобы не выявились все его связи.
– Оба дела, "дело Путина" и расследование Марины Салье, в которых фигурирует Владимир Путин и члены его команды, широко известны. А нет ли у вас основания считать, что существуют другие подобные дела, о которых мало кто знает?