То, что наемники ЧВК «Вагнер», которую курирует Евгений Пригожин (бизнесмен, ресторатор; входит в ближайшее окружение российского президента; его называют «поваром Путина»), выполняли самую грязную работу во время захвата Крыма, а потом убивали людей на Донбассе, в Сирии, в Йемене, Судане и других странах (сейчас их интересы сосредоточены на ЦАР и Венесуэле), не является тайной. Служба безопасности Украины постоянно изобличает «вагнеровцев», зарубежные и отечественные СМИ публикуют материалы расследований их преступлений, за которые исполнители получают немалую по российским меркам оплату.
Ради денег определенная часть страны-агрессора готова на все, утверждает директор Центра «Миротворец» Роман Зайцев. Он рассказал «ФАКТАМ» об очередной спецоперации, завершившейся для двух россиян совершенно неожиданно.
«В этой истории — вся современная Россия»
— Роман, «Миротворец» вербовал россиян в… ЧВК «Вагнер»? Как такое может быть?
- Над спецоперацией, о которой сейчас говорим, мы работали полтора года. Как всегда, подошли к делу творчески. Однажды у нас родилась идея создать сеть виртуальных рекрутинговых агентств, которые нанимают граждан России мужского пола якобы в ЧВК «Вагнер» для выполнения неких «специальных заданий» на Донбассе, в Крыму или в Сирии за немалое денежное вознаграждение.
Реализовать эту идею было несложно. Мы создали некоторое количество сайтов-«наживок», подготовили типовые объявления по образу и подобию тех, которые публикуют российские рекрутеры, и стали ждать. Не прошло и суток, как клюнула первая рыбка. Дальше — больше. Нам почти ежедневно звонили или писали практически со всех регионов России. Когда мы требовали подтверждений, что у «соискателей» есть опыт участия в боевых действиях на территории других государств, они называли фамилии и имена командиров и сослуживцев, с которыми участвовали в оккупации Крыма и Донбасса, воевали в Сирии, их телефоны, позывные, номера паспортов и военных билетов, прочие установочные данные. Некоторые присылали фотографии, где были запечатлены на фоне донбасских терриконов или пейзажей Крыма и Сирии.
— Они заполняли какие-то анкеты?
— Конечно. Причем очень прилежно. Анкеты нами были составлены в полном соответствии с теми, какие предлагают «Вагнер» и другие преступные организации страны-агрессора. Образцы добыть было нетрудно.
— Но тогда получается, что и вы, собирая сведения таким образом, действовали абсолютно противозаконно!
- Статья 17 Конституции Украины гласит, что «защита суверенитета и территориальной целостности Украины, обеспечение ее экономической и информационной безопасности является важнейшей функцией украинского государства, делом всего украинского народа». На нашу страну напали, мы обороняемся и наступаем, чтобы освободить ее. Все остальное — демагогия. Россияне сами звонили, сами все рассказывали, сами соглашались убивать нас. И вас тоже.
Этих оскотинившихся, оболваненных и, кстати, абсолютно беспринципных существ интересовало только одно — не «кинут» ли их с оплатой. Не понимать, какую работу придется выполнять, представители «братского народа» не могли. Точка.
— Кто с ними общался?
— Сотрудники «Миротворца» и наши волонтеры. Они профессионально выведывали у этих уродов все, что нам было необходимо.
— Сколько всего вы насчитали персонажей, изъявивших желание убивать наших граждан?
— Около трехсот. Учитывая, что каждый из них легко сдал еще пять-шесть особей, мы пополнили свою базу данными полутора тысяч нелюдей. Главное, что их объединяет, — готовность убивать за деньги кого угодно и где угодно.
— Это были представители каких-то определенных профессий?
— Да всех абсолютно. От безработных до научных работников. Вот, например, кандидат наук, 32 года, что-то не ладится на работе. И этот гад хочет себя найти на новом поприще. Совесть, душевные муки, заповедь «не убий» — о таких материях эти упыри даже не догадываются.
— Что вы им предлагали?
— Работу в ЧВК «Вагнер». За хорошую оплату и полный «пансион» — убивать, расправляться с мирным населением на оккупированных территориях. А что еще можно предложить потенциальным убийцам?
— Женщины среди них были?
— Мало, но были.
— Кто-то отказывался от такой работы?
- Да как они могли отказаться от предложений наших мастеров разговорного жанра? Нет, конечно.
Не хочу сейчас вдаваться в анализ того, почему такое явление происходит в России. Скорее всего, срабатывает несколько факторов: тотальная нищета, пропаганда, религия. Мы когда-то делали интерактивную карту — из каких регионов россияне чаще всего воевали на Донбассе. Оказалось, что… вся Россия. В каждом городке, куда ни ткни пальцем, есть те, кто воевал или воюет.
— То есть «от Москвы до самых до окраин»?
— «С южных гор, до северных морей»… Никто из тех, кто нам звонил, не говорил о патриотизме. Всех интересовали только деньги. То, что работа грязная, — плевать. Не останавливает даже высокая вероятность вернуться в качестве «груза 200» или изувеченным.
* Российских наемников не останавливает даже высокая вероятность вернуться в качестве «груза 200» или изувеченным
— Расскажете конкретную историю.
- Сайтов, где мы размещали такие объявления, было немало.
Совсем недавно нам позвонили. По удачному стечению обстоятельств звонившему ответил Евгений Вольнов, официальный спикер «Миротворца». Так началась трагикомическая история, которую мы назвали «За двома зайцями».
В ролике, который скоро обнародуем, весь мир увидит, как от начала до конца проходила вербовка двух отморозков и где они в итоге оказались.
Мы устроили жесткий треш с печальным для них исходом. Что с ними будет дальше, нам уже неинтересно.
По большому счету, в этой истории — вся современная Россия, население которой, в большинстве своем, желает утопить Украину, да и весь мир в крови.
Роман Зайцев предоставил «ФАКТАМ» аудиозаписи нескольких телефонных разговоров. Приводим их документальную расшифровку, пропуская лишь некоторые незначительные моменты.
Эпизод первый
— Я по объявлению. ЧВК «Вагнер» — это по адресу?
— Да-да-да.
— Какие документы нужно, чтобы попасть туда?
— Для начала — какой опыт имеется?
— Ну, есть опыт. Ветеран боевых действий. По контракту служил в разведроте. Старший разведчик-гранатометчик.
— А где именно?
— В Ингушетии.
— Боевой опыт есть?
— Да, конечно.
— Как я понимаю, есть желание принять участие?
— Ну да. Как бы.
— А насколько серьезно, насколько долго? Ты же понимаешь, что весьма рискованно. Можно не вернуться.
— Это понятно, конечно. Мы люди взрослые.
— Мы сейчас формирует бригаду, которая выдвигается в Венесуэлу. Есть вариант — в нее. Испанский знаешь?
— Не понял.
— Испанским владеешь?
— А, нет. Языками как бы не это…
— Вообще никакими? Только русским?
— Ну да.
— Ну, конечно, без языка хуже. Хорошо, а есть желание, может, в Украину съездить?
— Не. В Украину точно — нет.
— А почему? В чем дело?
— Не, душа не лежит.
— Просто ты же понимаешь — приказ есть приказ.
— Ну да, в принципе.
— Собственно, есть желание стать участником или есть желание рассказывать, куда тебе хочется, а куда не хочется ехать? Цель какая? Какие у тебя цели, скажи?
— Как у всех. Не лукавить, как говорится, душой-то. Все из-за чего едут, да? Я там понимаю, что какие-то патриотические цели. У нас жизнь такая — чтобы свое благосостояние повысить, правильно, да? Или так скажем.
— У тебя проблемы с благосостоянием?
— Ну, в материальном положении…
— Я понимаю. Какие-то конкретные вопросы, которые тебе нужно закрыть? Насколько долго ты хочешь, так сказать, участвовать?
— А какие сроки там?
— Да вот, собственно, разные. В зависимости от того… Во-первых, какие у тебя зарплатные ожидания?
— Я в интернете лазил, да? По-разному. И 160 и 240 при интенсивных боевых действиях. Это, вообще, правда, неправда?
— Это правда. Все зависит от самой локации, в которой ты находишься, от тех задач, которые предстоит выполнять. Смотри, в данный момент есть несколько вариантов. Есть вариант Венесуэлы. Там по 250. Но там может быть непосредственно огневой контакт с американцами, как это было в Сирии. Есть вариант с Крымом. Там просто местное население понемногу начинает «быковать». Возможно, будет организация нескольких, скажем так, эксцессов, которые нужно будет потом приписать украинской ДРГ. Там, естественно, огневого контакта быть не может. Там, возможно, нужно будет «успокоить» местных. Некоторое количество людей. Понимаешь, да?
— Понятно.
— Это где-то по 180−190 в месяц.
— А так вообще вот для начала — какие документы? Куда обращаться, к кому непосредственно?
— Все зависит от того, куда ты собираешься. Если хочешь в Венесуэлу, это один механизм, если в Крым, то другой. Мне сразу нужен ответ. Если будет приказ открывать огонь по цивильным, ты справишься с этим или нет?
— Ну, конечно.
— Потому что — что в Венесуэле, что в Крыму может быть и то, и то. Понимаешь?
— Ну, да.
— Чтобы потом не было… У нас были уже такие ребята. Приходит приказ…
— Зачистки, да?
— Зачистить. И они начинают: «Ой, я не могу. Как же? Женщины, дети. Зачем?» Это неинтересно совсем. Нам нужны воины, а не какие-то девочки.
— Это понятно, конечно.
— Ну, так какой вариант — Крым или Венесуэла?
— Допустим, Крым. Для начала — что вообще?
— Там проблема с крымскими татарами. Они, как ты понимаешь, с самого начала оккупации (фигурант не услышал это слово. — Авт.) Крыма против всячески. Поэтому надо будет… Как правило, это обыски в шесть утра. Там нужна силовая поддержка. Потому что они, бывает, сопротивляются. Возможно, нужно будет вывезти кого-нибудь куда-нибудь. Тазик с бетоном… Ну, ты понимаешь?
— Ну, понятно.
— То есть с этим проблем не будет, я правильно понимаю?
— Да.
— А где ты территориально находишься?
— В Иркутске.
— Как тебя зовут?
— Евгений.
— Я сейчас уточню с руководством, что у нас по Крыму. Как я понимаю, ты в принципе готов. Например, если я тебе завтра позвоню и скажу, что тебе нужно будет прибыть в Симферополь, ты готов?
— А от меня в принципе… Разрешение от семьи надо?
— Разрешение семьи? Нет, не надо. Желательно, чтобы вообще семья не знала, где ты находишься и что ты делаешь. Потом еще сболтнут журналистам каким-нибудь. К чему это?
— Это понятно. Я в курсе. Много читал.
— Ну, вот именно. Жена, дети есть?
— Да, конечно.
— Сколько детей?
— Трое.
— На сколько ты заинтересован, я имею в виду по времени?
— До года хотя бы для начала.
- Хорошо. В принципе, можно. Сейчас в последнее время поднялась активность — протестное движение среди крымских татар. Нужно немножко объяснить, что все-таки это не Украина, что теперь это территория России. Значит, здесь российские правила. Если сказали обыск в шесть утра, значит в шесть утра. То есть ни в коем случае не церемониться, ни на какие мольбы не реагировать. Ты понимаешь, что здесь очень жесткая ситуация.
— Та понятно.
— Я тебя записал. Возможно, прямо сразу тебя в Симферополе встречают. Оформление, амуниция, все дела… У тебя с собой должны быть документы, и все. До конца дня я тебе звоню. Посмотри, что у тебя с билетами на Симферополь. И жди приказа.
Эпизод второй
Евгению сообщают, что его уже ждут в Симферополе. Он говорит, что боится «лохотрона». Тем не менее соглашается сообщить о себе дополнительную информацию. Ему предложили ответить на ряд вопросов.
— Сколько ты можешь находиться без сна?
— Двое суток, двое с половиной, около трех.
— Куришь?
— Да, курю.
— Язва, гастрит есть? Сухпайки нормально переносишь?
— Да, я же на контракте уже служил.
— Болезни какие-нибудь есть?
— Не.
— Наркотики употребляешь?
— Нет, я не уважаю.
— Алкоголь?
— Только по праздникам.
— Группа крови и резус фактор?
— Третья, положительная.
— Вес?
— 60.
— Размер головы?
— 56-й.
— Размер ноги?
— 41-й.
— Размер формы?
— 46 и три. Я такой некрупный.
— Позывной?
— «Старый» был у меня.
— Номер военного билета?
— Так. Сейчас надо его показать?
— Мне нужно, чтобы ты продиктовал. Эту информацию мы передадим в Симферополь. Ты же по Крыму будешь работать.
(…)
— У меня такой вопрос. Это «Вагнер»?
— Ну да.
— Частная военная компания «Вагнера», правильно?
— Да. Пригожинские мы (опять не понял троллинга. — Авт.).
— Сейчас я военный билет вытаскиваю. А вот скажите… Я чисто к вам обращаюсь. Я служил. То есть первый контракт, потом второй контракт. Это все на Северном Кавказе я служил в спецподразделениях. В общем, я второй контракт когда подписывал в Урус-Мортане, у меня такая ситуация. Часть попалась, скажем так, не очень, в которую меня направили. И потом у меня по работе, получается, вызвали в МЧС, я в часть обратился, а они мне: чтобы если быстро уволиться, — только по статье. Они меня уволили, по идее, по статье.
— Да нас… ть на самом деле. Нам эта бюрократия неинтересна. Нам нужны люди, которые будут выполнять конкретные боевые задачи.
— АЕ 5 000 156, это мой военный билет.
— Полное ФИО, дата рождения и адрес?
— 29 января 1984 года. Дорошенко Евгений Анатольевич. Казахская ССР, город Красноармейск Красноармейского района Кокчетавской области.
— Есть. Нынешний адрес проживания?
— Иркутская область Боханский район, село Казачье, улица Мира, дом 1.
— Ты говорил, что трое детей. Возраст детей какой?
— 7,11,12. То есть дети такие уже большие.
— ФИО жены мне еще нужно.
— Дорошенко Алена Валерьевна.
— Ну, смотри, Евгений, разные могут быть ситуации. И в случае, как получилось с нашими ребятами в Сирии на этих нефтяных вышках (23 мая 2018 года погибли девять россиян, охранявших нефтяные вышки. — Авт.). Там, конечно, пиндосы покосили конкретно…
— Я слышал эту тему.
— Давай я сразу телефон жены запишу.
— 8−924−63−74−990.
— Ты же понимаешь, что нет вариантов, когда тебе будет выдана задача. Ну, не одному тебе. Там просто есть населенные пункты отдаленные, в которых живут крымские татары, которым очень не нравится то, что происходит. Они всячески пытаются сопротивляться. В целях «воспитательно-профилактических мер» мы периодически кого-то из них похищаем. Потом их находят уже, так сказать, холодными. Местное руководство — те, кто будут непосредственно тобой руководить, там крепкий такой мужик, но он не терпит никаких споров или чего-то такого. То есть если я тебя туда отправляю…
— Ну, понятно.
— То есть это должно быть беспрекословное стопроцентное выполнение приказа. То есть я могу тебя рекомендовать, я правильно понимаю? Не будет таких проблем, что ты скажешь, что там «это я не могу, это выше моих моральных норм».
— Да нет. Приказ есть приказ, по идее-то. Не обсуждается же?
— Значит, я данные на Симферополь отдаю. В принципе, тебя уже там ждут. Когда ты можешь туда прибыть?
— Думаю, неделя делов. Мне нужно выбить деньги со старого места работы. .jpg)
Чтобы на билет. На перелет в смысле. И все, я буду на месте.
* У четы Дорошенко трое детей. Глава семьи готов за деньги выполнить любой приказ. А свидетеля — «убрать путем ликвидации»
— Еще вопрос. Не знаю, как сказать.
— Как есть, так и говори.
— С законом как? Проблем не будет?
— С законом? В каком смысле? Ты поступаешь в частную военную компанию.
— Но это-то понятно. Но у нас как бы наемничество как бы запрещено. Пока же не утвердили…
— Естественно, запрещено. Ну, а кто будет спрашивать, скажи мне, с путинских наемников (очередной троллинг. — Авт.)? Думаю, что никто. Судьи все наши. Ты слышал хотя бы один процесс над «вагнеровцем», скажи мне?
— Нет-нет-нет. Вот я и это. Тем более это все по любому под прикрытием ФСБ. Это все понятно.
— Да весь Крым под прикрытием ФСБ. Даже в тех ситуациях, когда ты будешь расправляться с местным населением, это будет списываться на украинские ДРГ. Если это все будет всплывать, если тела местных будут всплывать…
— Ага.
— Украинские ДРГ! И никто ничего не докажет… Но работать будете, естественно, ночью, в масках.
— Это понятно. Мы в принципе в спецоперациях так и участвовали. На Северном Кавказе эти спецоперации так и происходили.
— Например? Что за спецоперации, в которых ты участвовал?
— По зачистке и по уничтожению террористов.
— Сколько у тебя на счету конкретных террористов?
— Чисто мною?
— Да. Есть?
— Нет, я просто гранатометчик. Если команда поступала, я стрелял все… как бы, ну… Я же стреляю, я не знаю куда…
— Да понятно. Там же не видно ни хрена. Информацию я принял. Какого числа ты будешь в Симферополе?
— Так. Давайте сделаем так, чтобы недоразумение не возникло. Если в течение недели мне не выплатили, чтобы я потом не начал звонить вам, что у меня не получается с моей стороны.
— Ты что, не можешь занять девять тысяч на билет?
— Да дело-то не в этом. Я уже долгое время сижу… Мне еще с той вахты не выплатили. Там более трех месяцев уже прошло.
— Ну, кредит возьми. А, у тебя уже есть кредиты.
— Я нахожусь просто не в самом городе, а в деревне. А деревня-то такая, что не особо работа есть. Ну, как обычные деревни эти наши сибирские… То есть не каждый. Пятьсот рублей могут занять, а уже на такую сумму уже люди задумаются. Я к чему клоню? Вот к этому.
(…)
— Какая у тебя общая сумма кредита? Сколько ты должен банку всего?
— Да у меня нормально. Лучше не знать.
— Назови мне цифру.
— Миллион двести — миллион сто.
— Думаю, если ты будешь правильно себя вести, если руководство будет довольно, что-нибудь придумаем. В таком случае 8 февраля у нас сеанс связи.
— У меня есть еще вопросик. Я могу, если я знаю такого человека, мы с ним давно как бы в Сирию собирались.
— Вместе с ним ты хочешь поехать?
— Да-да-да. Есть у меня такой человечек. Он также на Кавказе служил. Два контракта получается. Он живет километров 150. Скину его номер. Можете с ним связаться? Его зовут Роман Деревякин.
Эпизод третий
— Але. Меня Роман зовут.
— Я понимаю, что ты тоже хочешь ехать в Крым вместе с Дорошенко?
— Ну, есть такое желание. Только небольшие сомнения, исходя из некоторых ситуаций интернетных.
(…)
— А какой опыт у тебя?
— Я вообще ветеран боевых действий. Полтора контракта, «срочка». С 2003 по 2008 — десантно-штурмовая бригада, с 2010 по 2012 — 8-я горная бригада в Чечне. Не скажу, что супер прямо боевой опыт. Но так — мельком есть.
— Я так понимаю, что, как и у Дорошенко, у тебя желание поправить материальное положение имеется.
— Ну да, в принципе. У меня просто такие небольшие нелады с законом были. То есть ничего такого серьезного, но «условка» была. Соответственно, по контракту ближайшие от меня только внутренние войска. И мне как-то в них особо неохота. И им не особо охота таких, как я, брать.
— Смотри. По Крыму у нас задачи такие. В основном работа с местным населением. Причем работа иногда такая, что количество местного населения уменьшается… Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Ну, в принципе, я это понимаю. Но у меня довольно-таки вопрос соответственно назревает исходя из этого.
— Так.
— Просто я с Евгением разговаривал. Он мне говорил, куда и так далее. Но меня, если честно, как бы удивляет, что вы так просто по телефону об этом говорите. Поэтому меня и настораживает, что не «кидалово» ли это тоже. Я на вашем бы месте, вот так если честно, я бы не говорил, куда это отправляют. Я бы людей собрал, посмотрел на возможности.
— Во-первых, это не секрет, что мы действуем в Крыму. Ни для кого не секрет. Или ты не в курсе?
— Как сказать.
— В смысле — как сказать?
— Ну, может, и слышал, но все эти слухи…
— Да слухи слухами и остаются. Это не больше, чем чей-то рассказ «одна бабка сказала».
— Я об этом и говорю.
— Никаких опасений по этому поводу нет. И не вижу смысла переживать. Короче, по теме.
— Угу. Меня интересуют условия. У вас же все равно там какой-то отбор и так далее и тому подобное.
— Какая у тебя воинская специальность?
— Вообще, командир БМП, командир отделения ПЗРК (противоракетный зенитный комплекс. — Авт.) и 9-К38 (ПЗРК «Игла». — Авт.), М1, М2 (речь о зенитно-ракетном комплексе «Бук М1», «Бук М2». — Авт.), но, честно говоря, так — один раз стрелял, учебку проходил, ну это… Командир ЗУ 23−2 (зенитная установка калибра 23 мм. — Авт.), ну и в Чечне просто командир отделения ЗКВ (заместитель командира взвода. — Авт.) обычного мотострелкового взвода. В принципе, из гранатомета стреляю, там и так далее. Обычными среднестатистическими всеми вооружениями владею.
— На данный момент есть два варианта. Крым на год по 150 тысяч в месяц, есть Донбасс на полгода по 300 тысяч.
— Честно говоря, исходя из того, что я в последнее время стараюсь не упускать все эти новости и так далее, то как-то не сильно, честно говоря, на Донбасс хочется. А то там постоянно полемика меняется. Сегодня я хороший, завтра я хреновый в их глазах. Лучше как-то. Наверное, все-таки если есть возможность, лучше как-то все-таки в Крыму.
(…)
— Хорошо, смотри. По Крыму. Дорошенко уже ожидают. Я так понимаю, можете вдвоем поехать?
— В принципе, желательно. Потому что, как говорится, даже и в дороге скучно. В незнакомую местность все-таки желательно вдвоем прибывать.
— Хорошо. Мы договорились с Дорошенко, что 8-го числа у нас сеанс связи. Он будет готов. Получается, вы вместе вылетаете в Симферополь.
— Я с ним тоже уже разговаривал. В принципе, проблем не вижу.
* От убийства Романа Деревякина отделяло только то, что он позвонил в «Миротворец», а не реальным рекрутерам наемников…
— Мне нужно, чтобы ты ответил на ряд вопросов. Ты куришь?
— Да.
— Кофеин переносишь?
— Кофе люблю.
— Сколько можешь находиться без сна?
— На данный момент точно не скажу. Я сейчас без работы. Делать не фиг. Спать привык. Но до этого в армии двое суток нормально переносил.
— Хорошо. Язвы, гастриты?
— Нет.
— То есть сухпаек — нормально. Хорошо. Какие-то еще болезни хронические?
— Нет-нет-нет. Категория годности — А1.
— Наркотики употребляешь?
— Нет, не употребляю. И другим не советую.
— Хорошо. Группа крови, резус-фактор?
— Блин, вот, честно говоря, даже не помню.
— Военник под рукой?
— Номер военного билета? АМ 994 822.
— Вес?
— Мой?
— Конечно. Не военного билета.
— 80−81−82. Неделю назад взвешивался — 81,5.
— Размер головы?
— По-моему, 52. В армии был.
— Размер ноги?
— 44.
— И размер формы?
— 48−50.
— Позывной? Какой ты хочешь или какой у тебя был?
— «Слон».
— Жена, дети?
— Жена, дочка.
— Сколько лет дочке?
— Пять.
— Твое полное ФИО, дата и место проживания.
— Ангарский район, село Савватеевка, Школьная, 48, 1/3.
— ФИО, дата рождения?
— Деревякин Роман Александрович. 19 сентября 1985 года.
— Как зовут жену? Мобильный жены?
— Деревякина Юлия Валерьевна, 8−950−053−47−19.
— Эта информация есть. Значит, смотри. Ты будешь готов через неделю улететь на Симферополь вместе с Евгением?
— В принципе, проблем не вижу.
— Тогда я сейчас передаю информацию на Симферополь. 8-го числа сеанс связи.
Эпизод четвертый
Деревякину, а потом Дорошенко звонит человек, который представляется «майором Луганцовым из отдела кадров». Он предлагает пройти короткое голосовое «экспресс-тестирование»: «Желательно отвечать на вопросы без присутствия посторонних. На мои утверждения вам необходимо коротко отвечать — да или нет».
На первые вопросы оба ответили одинаково.
— Вы употребляли вчера алкоголь?
— Нет.
— Вы испытываете страх, когда смотрите вниз с большой высоты?
— Нет.
— У вас отсутствует боль в области затылка?
— Да.
— Будучи в группе людей, вы спокойно отвечаете на предложение начать дискуссию на нейтральную тему?
— Да.
— К виду крови относитесь спокойно и без тошноты?
— Да.
— Вы часто замечаете, чтобы у вас звенело или гудело в ушах?
— Нет.
— У вас отсутствует рвота с кровью и кашель с кровью?
— Да.
— Вы полностью уверены в себе?
— Да.
Дальше следовал «развернутый экспресс-тест», то есть требовались более полные ответы.
Вот что отвечал Дорошенко.
— Почему в зимний период световые дни короче, чем в летний период?
— Не понял. Повторите еще раз.
— Почему в зимний период световые дни короче, чем в летний период? Почему темнеет раньше зимой, чем летом?
— Я не знаю, если честно. Ну как почему? Время же переводят у нас. Ну, как сказать…
— Понял. Отвечать развернуто. Почему летом тепло, зимой — холодно?
— Ну, время года. Соответственно, зависит от времени года. Потому что у нас солнце высоко летом, поэтому тепло. Зимой солнце к земле получается низко, поэтому у нас… Так что температура соответственно минусовая.
— Принял. Выполнение определенных заданий в Крыму будет, в том числе, связано с силовым воздействием на мирное население. Готовность выполнять приказ непосредственного командования в отношении гражданских подтверждаете? Да — подтверждаю, нет — не подтверждаю.
— Да, подтверждаю.
— Моделируем ситуацию выполнения задания. Приказ: установлено местонахождение одного из лидеров украинского сопротивления — крымского татарина, члена запрещенной организации «Меджлис». Активная позиция выражается в неподчинении оккупационным (! — Авт.) властям Крыма, в том числе в распространении проукраинской пропаганды в сети интернет, листовок «Крим — це Україна» и так далее. Объект должен быть доставлен «на подвал» для проведения соответствующих силовых мероприятий с целью пресечения дальнейших действий. При проведении захвата в помещении вы обнаружили, что в помещении он находится не один, как планировалось согласно данным разведки. Вместе с объектом находится посторонний человек. Вероятно, член семьи. Приказ должен быть выполнен секретно, без свидетелей. Право на выполнение оружия предоставлено вам до начала операции. Ваши действия? Развернуто.
— Ну, если необходимо взять человека то есть, да? Свидетели нам вообще не нужны?
— Да.
— Если свидетель как бы не нужен, свидетеля тоже… Как обычно, свидетеля убирают же?
— Дайте мне развернутый ответ. Что вы мне задаете вопросы? Я вам задаю вопросы. Убираем свидетеля. Каким образом убираете свидетеля? Остается в доме он или забираете с собой?
— Путем ликвидации.
— Свидетель убирается путем ликвидации. Если это член семьи, несовершеннолетний?
- (Пауза). Да. Даже не знаю в этом случае, если честно. Ну как бы можно же припугнуть.
— Приказ должен быть выполнен скрытно, без свидетелей.
— Можно оглушить просто. Правильно?
— Можно оглушить человека. Все. Ответы получены и зафиксированы. С вами свяжутся. У вас ко мне есть вопросы?
— Да, есть. Когда мы там будем находиться, у нас вообще по зарплате? Семьи же будем оставлять здесь. Надо же как-то им жить здесь будет. Будет там денежное довольствие?
— Будет. Вопрос зафиксировал. Он понятен. С вами дополнительно свяжутся.
Вот что ответил Деревякин на вопрос о длине светового дня летом и зимой.
— Потому как в это время Земля по другой оси крутится, и получается, что Солнце, в отличие от летнего, по-другому идет, с более короткой дистанцией.
И на вопрос, почему летом тепло, а зимой холодно:
— Потому как летом местность, где находится лето, повернута к Солнцу другой стороной. Ну, не такой, как зимой… Более обширно не знаю, как ответить.
Что касается готовности выполнить любой приказ:
— В зависимости от того, кто член семьи. Если взрослый нормальный человек будет сопротивляться, ляжет рядом. Если ребенок, по возможности как бы не трогать. Но его, соответственно, силой захватить и привести.
— Приказ должен быть выполнен.
— В смысле, что член семьи, грубо говоря, должен это не заметить? Ну, вырубить, я думаю, не такие проблемы…
— Я понял, что вырубить не проблема. Более развернуто. Я вас слушаю.
— Ну. Если честно, я затрудняюсь ответить насчет ребенка. Думаю, меня как-то более там проконсультируют. А если там брат, жена — ничего сложного. Треснул в челюсть, да и все.
— У вас ко мне есть вопросы?
— Смотрите, какая ситуация. Мне номер дал мой товарищ. Мы еще вчера созванивались, я так понял, уже сказали, когда ждут. Мы до этого созванивались с человеком (оба до этого хотели воевать в Сирии. — Авт.). Он тоже рассказывал — ЧВК и тому подобное. Но как выяснилось, то есть я ему встречные вопросы позадавал, он, грубо говоря, хотел там, не помню, рублей на 800 кинуть.
— Если вам кто-то предлагает что-то оплачивать…
— А вот смотрите вопрос. Вы же все равно меня «пробивали». Чтобы более, грубо говоря, удостовериться, что я не еду как дурак, до Симферополя, а потом буду искать денег на обратную дорогу.
— Не моя компетенция. С вами свяжутся.
Эпизод пятый
В итоге 12 февраля оба прибыли в Симферополь. Спикер «Миротворца» Вольнов позвонил в местную полицию.
— Железнодорожный отдел полиции, дежурный Письменный («Миротворец» установил, что этот офицер в 2014 году перешел на сторону оккупантов. — Авт.).
— Тут такое дело. Хочу сообщить, что в Симферополь прибыли два человека для проведения провокаций, связанных с обвинениями России в ущемлении местного мирного населения. Я знаю имена этих людей и знаю, где они будут находиться минут через тридцать. Что-то делать с этим будете? Я не знаю, до чего может дойти провокация. Вооружены ли они или нет, понятия не имею.
— Ваши фамилия, имя, отчество?
— Вольнов Евгений Павлович. Имена прибывших — Роман Деревякин и Евгений Дорошенко. Где-то через полчаса они должны находиться на площади Ленина у спуска в подземный переход. Вы что-то с этим делать будете? Если с их стороны будет какая-то провокация, я обязательно опубликую этот разговор.
— Вы что, мне звоните угрожать?
— Я рекомендую не игнорировать.
Когда оба оказались на площади, Вольнов заставил их как-то обозначиться — махать руками, поднимать руку. Потом набрал Деревякина.
— Вижу, машешь. Ну, что я тебе хочу сказать? Ты попал в базу террористов «Миротворец». О том, что ты хотел убивать мирное население Крыма за деньги, теперь будет знать весь мир. Весь мир будет знать, что из себя представляют такие, как ты. Как тебе такая новость?
— Спасибо. Очень рад.
— А как ты отнесешься, если по моему приказу кто-нибудь убьет твою жену и твоего ребенка? Вот приказ у них такой будет. Как у тебя был бы приказ убить кого-нибудь из крымских татар. Нормально отнесешься к этому?
— Давайте не будем. Не надо выдумывать. Ничего такого не было.
— В смысле — выдумывать? Ты согласился убивать людей за деньги. Твои слова — «рядом ляжет».
— Я не соглашался убивать людей.
— Твои слова — «рядом ляжет». Ты уже находишься в базе террористов. Деньги на обратную дорогу есть?
— Нет.
— Ну, иди у ментов попроси, они тебе дадут. Давай, террорист…
На камерах видеонаблюдения видно, что обоих забрали полицейские.
Эпизод шестой
Звонок Юлии Деревякиной.
— Роман сообщил, куда он поехал?
— На военную службу. Без деталей.
— Значит, смотри. Твой муж решил наняться в частную военную компанию «Вагнера». Слышала о такой?
— Слышала, что он вам звонил.
— Ты в курсе, что Рома согласился убивать мирное крымское население?
— Мирное население?
— Да, мирное население.
— Нет.
— Ты в курсе, что Крым оккупирован?
— Он вообще ничего не говорил по поводу Крыма.
— Хорошо. А как тебе информация, что он будет известен на весь мир как российский наемник, который хотел убивать крымских татар?
— Это зависит от того, кто это говорит.
— Это говорит Евгений Вольнов.
— Мало ли кто говорит.
(…)
— Вот конкретно Деревякин со своим другом Дорошенко — два террориста. Он задержан. Ты ему не дозвонишься.
— Он не собирался это делать.
— У меня есть запись, где он об этом говорит.
— Этого не может быть.
— У меня есть запись, где он говорит, что будет это делать, если будет такой приказ. Все задокументировано и записано. Ты знаешь, что твой Ромочка — убийца?
— Он не мог такое сказать.
— Скоро будет целое кино и про твоего Рому, и про Женю, и как они поехали в Симферополь, и что из этого вышло.
Эпизод седьмой
Звонок Алене Дорошенко, которая убеждена, что муж поехал «в командировку на север, в Якутию».
— Алена, вы поддерживаете такой способ погашения вашей полуторамиллионной задолженности? Теперь ваш Евгений станет звездой. Он будет ярким примером того, кем являются россияне и на что они способны ради денег. Вам не стыдно? У вас же дети есть.
— С кем я разговариваю?
— Вы разговариваете с Евгением Вольновым — человеком, который отправил вашего мужа в Симферополь на его последние деньги и там его сдал полиции. Он думал, что нанимается в ЧВК «Вагнера», а на самом деле он звонил мне. Ваш муж наемник. Он согласился убивать мирных людей за 150 тысяч в месяц. Много россиян едет в Украину убивать украинцев. Или в Сирию. Ваш муж один из таких людей. От убийства его отделяло только то, что он позвонил мне, а не реальным рекрутерам наемников… Строить, производить что-то вы не можете. А убивать можете…