Способны ли мы на будущее?

…вперед, стал уже порядком избитым и даже используется в качестве очередного избирательного стереотипа, но остается не раскрытым до конца. Да, Верховной Раде следующего созыва предстоит принять ряд принципиальных законов, продолжающих и конкретизирующих конституционную реформу, изменяющих систему власти, принципы формирования политики и в целом жизнь страны. Да, от того, какая именно сила будет формировать большинство в парламенте и на местах, будет зависеть, чем эти реформы обернутся для нас на практике. Да, на плечи местных советов, скорее всего, все-таки ляжет новая ответственность, вызванная новыми полномочиями и в целом повышением статуса местного депутата. Но это все находится на поверхности. Главный же экзамен, на мой взгляд, будет состоять в том, смогут ли эти выборы положить начало процессу преодоления пропасти между властью и обществом, или мы окончательно пропустим момент и в итоге развалим страну? То есть речь идет о том, смогут ли политические партии, пришедшие в парламент, реально представлять в нем интересы общества, а не только кланово-олигархических групп и собственного бюрократического аппарата?
Проблема на самом деле очень серьезная, и ее не решить одним лишь переходом на пропорциональную систему.

Вплоть до прошлых президентских выборов можно было наблюдать довольно характерную тенденцию падения уровня доверия ко всем институтам власти, в том числе и к парламентским партиям, при котором ни одна из партий практически не выигрывала от снижения популярности ее оппонентов. Сравнивать приходилось, скорее, не рейтинги, а антирейтинги. Партии варились в соку своего «междусобойчика», в реальном отрыве от электората, привлекая его лишь тактически, но не стратегически.

С одной стороны, это создавало неплохую почву для различного рода манипуляций: словосочетания «партия, созданная на Банковой», «технический кандидат» стали общеупотребительными политологическими терминами. С другой, вынуждало различные политические силы идти на самые немыслимые альянсы от выборов до выборов, которые разваливались сразу же после выполнения основной функции – мобилизации голосов для преодоления процентного барьера. С третьей, создавало среду, в которой попытки формирования мощной, внутренне единой и органичной политической силы или хотя бы коалиции сил на любом из флангов заранее были обречены на провал: мечты Вячеслава Черновола о «правице» в действительности обернулись расколом НРУ; левые, судя по всему, даже и не помышляли о едином фронте; центристы как бы помышляли, но эти помыслы также воплощались в мертворожденные проекты, самым ярким примером из которых стал блок «За ЕдУ!».

Последняя президентская кампания, на первый взгляд, должна была изменить ситуацию, взвинтив политизацию и поляризацию общества до предела. Однако в силу уже изложенных обстоятельств это было достигнуто за счет использования «негативных» технологий, в результате чего люди снова в массе своей голосовали не «за», а «против». Кто бы ни победил на этих выборах, уже очень скоро стало бы понятно, что проблема не решена, а лишь отсрочена. А преступная бездарность тех, кто пришел к власти в результате «оранжевой революции» только усугубила ее, вызвав разочарование и дезориентацию в «оранжевых» избирательных сегментах и искусственно пролонгировав мобилизующее действие идеологии противостояния в, условно говоря, «бело-голубых». Но что будет, когда мы попытаемся наполнить категорию «справедливости» не-деструктивным содержанием и утихомирить страсти? Выяснится, что изолированность власти и общества друг от друга лишь увеличилась, а само общество вновь возвращается в маргинальное состояние со всеми присущими ему психозами, девиациями и нигилизмом, из которого так и не смогло вырваться до конца.

Это можно называть болезнью роста, ведь в конце концов мы всего лишь полтора десятка лет назад пришли к плюрализму мнений. Можно искать и более глубокие корни, кивая на Россию и Европу, где политические партии также неуклонно теряют доверие людей. Но мне ясно одно: трагедия современной Украины в том, что партии, оторванные от общества и даже не нацеленные на выражение его интересов, не способны выполнять одну из главнейших своих функций – функцию формирования и обновления политических элит. Существующие сегодня политэлиты в своей массе оказались наследованы от Советского Союза, а их обновление произошло в основном либо за счёт сохранившей свои позиции коммунистической номенклатуры, либо за счёт националистического элемента, либо за счет подросшей комсомольской смены, которая сначала ударилась в бизнес, а потом, поднакачав мышц, вернулась в политику, либо же, наконец, за счёт теневого, в том числе и криминального элемента. То есть, в основном мы использовали инерцию советского механизма, закончили цикл, но потом ротор остановился, и запустить мы его не смогли, т.к. нет рабочего привода. Политэлиты стали быстро превращаться в политаристократию, а политаристократия, замкнутая в себе самой, стала быстро вырождаться. Результат: «оранжевая революция» – агонистическая попытка системы воспроизвести саму себя, вскрывшая подлинное отношение политических партий к избирателю как объекту технологий и поставившая страну на грань коллапса.

Наивно полагать, что проблема решится сама собой. Наивно полагать, что ее решит и какая-нибудь очередная «революция». Будем откровенны и реалистичны. Правила игры могут изменить только сами политэлиты, которые должны понять, что добровольное принятие на себя роли модератора между обществом, олигархическими группами и государством для поиска компромисса, что открытие партийных сред для притока новых людей и новых идей – это не идеалистический бред, а единственное условие их выживания.

Именно на таких принципах мы формировали партию «Новая демократия», и даже самые ярые наши противники не смогут этого отрицать. Партии действительно удалось создать плодотворную внутреннюю среду, саккумулировав людей, которых привело в политику неприятие майданных методов и желание принять участие в формировании политики, которая бы, наконец, отвечала их социальным интересам и потребностям.

На сегодняшний день партия способна самостоятельно преодолеть трехпроцентный барьер в Верховную Раду, получить большинство в местных советах Харьковской области и быть достойно представленной в советах ряда других регионов. Но это будет лишь тактическая победа, позволяющая прийти во власть определенному количеству новых людей. Стратегической же цели – воплощения в жизнь нашей программы, мы бы в обозримой перспективе вряд ли достигли. Можно тешить себя мыслью, что когда-нибудь наши партийцы смогут стать стержнем большинства и реально влиять на политику страны, а не принимать участие во всевозможных торгах – уделе мелких фракций. Но какой в этом смысл, если самому младшему члену партии тогда перевалит уже за тридцать? Нас интересует настоящее и будущее Украины, а не пропихивание в советы «нужных» людей.

Также вряд ли поможет достижению наших целей и участие в избирательном блоке. Будем откровенны, в украинском политикуме сформировалась своеобразная «культура альянса», но «культуры блока» у нас нет. Каждый из участников такого объединения внутренне готов к тому, что партнеры не выполнят своих обязательств. Это порождает атмосферу подозрительности и дает внутреннюю индульгенцию. На постсоветском пространстве нет ни одного примера жизнеспособного политического блока – после выборов все они либо разваливались, либо сохранялись только на бумаге, и все нынешние блоки украинских партий повторят их судьбу: технологии их развала отработаны гораздо лучше, чем технологии их формирования.

Выход – в создании партии, которая бы уже на старте имела значительные электоральные, кадровые и финансовые ресурсы и могла бы себе позволить взять на себя ответственность за формирование политики страны, не отказываясь от публично заявленных принципов, не вдаваясь в демагогию и не замещая целей средствами. Это должен быть прообраз будущей мощной консервативной партии, где консерватизм трактовался бы не как отход к прежним формам хозяйствования, государственного устройства и сопротивление переменам, а как отстаивание принципов эволюционности социальных трансформаций и неприятие оторванных от действительности популистских экспериментов, угрожающих благополучию и авторитету страны. В основе ее идеологии, помимо общечеловеческих, должны находиться востребованные сегодня технократические, и прежде всего инновационные ценности, а в кадровом резерве должны состоять профессионалы, потенциально способные их воплотить. Корни, питающие партию, должны быть «внизу» – в обществе, а не только «вверху» – в руководстве государства и ФПГ: циркуляция идей и постоянные приток свежих мнений и персоналий снизу – это залог совместного выживания и партии, и общества, и корпораций.

Всем, кто меня знает, известно, что идею создания такой партии я отстаиваю уже не один год. В этом отношении я часто находил понимание, но не находил поддержки. Однако сегодня условия изменились. Состояние, до которого довела Украину нынешняя власть, сделало вопрос о необходимости объединения оппозиционных сил принципиальным, и я утверждаю, что любой, кто это отрицает или этому мешает, отстаивает свои личные интересы, а не интересы страны. Пришло время переступить через собственные амбиции и оглянуться вокруг, определив, какая из партий может стать базой для объединения, которую бы мы «оплодотворили» новыми идеями и людьми. На мой взгляд, этой базой может выступить Партия регионов как наиболее мощный представитель оппозиционного лагеря на сегодняшний день.

Прежде всего, следует признать, что это наиболее массовая партия из близких нам идеологически партий. Она имеет чёткую, адекватную нынешнему политическому моменту идеологию. Она пользуется мощной поддержкой широких слоёв населения, причём далеко не только в регионе своей основной поддержки – Донецкой области. И, наконец, Партия регионов имеет известного стране, проверенного в борьбе лидера – Виктора Януковича.

На своем заседании 10 ноября 2005 г. Центральный Комитет партии «Новая демократия» поддержал мое предложение о слиянии с Партией регионов. Окончательное решение будет принимать съезд, но у меня нет сомнений, что партия поддержит эту позицию.
В связи с этим обращаюсь ко всем другим оппозиционным партиям, имеющим близкие к нашим политические взгляды и программы. Ответьте, способны ли вы в одиночку привести Украину к тому будущему, которое вы закладываете в своих программах? Ответьте честно на этот вопрос и давайте пожмем друг другу руки, скрепив договор о создании новой, мощной, ответственной и компетентной политической силы, способной обеспечить нашей стране процветание и международный авторитет.