ЕС: Пациент барахтается!

...Владимир Огрызко сообщил: главы внешнеполитических ведомств стран ЕС в Брюсселе определили название нового соглашения между Украиной и ЕС.

Украину - под сукно

Теперь документ будет именоваться «Соглашением об ассоциации». И Огрызко почему-то решил, что «это - важный шаг к ЕС». А кажется, что настолько же важный, как и обещания европейцев провести переговоры о безвизовом режиме между Украиной и ЕС в сентябре. Не впервые убеждаемся: пообещали - еще не значит сделали.

К примеру, переговоры о новом усиленном соглашении Украина и ЕС ведут с 5 марта 2007 года. В итоге все, чего добились, это переименование договора. Вот только суть от названия, к сожалению, не меняется. А по итогам своего общения 22-23 июля министры иностранных дел стран-членов Европейского союза не смогли прийти к единодушному мнению относительно дальнейшего расширения блока за счет укрепления связей с Украиной и ее интеграции в союз в будущем. Комиссар ЕС по вопросам внешней политики Бенита Ферреро-Вальднер объяснила: Украине требуется больше стабильности, чтобы претендовать на членство в ЕС. «Действительно, масса реформ имела место в Украине, но не все необходимые», - заявила комиссар.

Нидерланды и Бельгия высказались категорически против принятия документа, позволяющего ЕС рассматривать Украину как потенциального кандидата на вступление в блок. В то же время Швеция и Польша поддержали предложение президента Франции Николя Саркози рассматривать договор об укреплении связей с Украиной как «договор о сотрудничестве». Но традиционно - переговоры переговорами. Так ни к чему и не пришли, сколько бы ни высказывался до этого Саркози за рассмотрение договора об укреплении связей с Украиной в виде документа о сотрудничестве (якобы это может позволить нашему государству претендовать на статус страны-кандидата в ЕС).

Маленькая, но гордая Ирландия

С 1 июля к Франции от Словении на ближайшие полгода перешло председательство в ЕС. Торжественная церемония у Триумфальной арки, украшенной европейским и французским флагами, - все гламурно и красиво. В телевизионном интервью по случаю этого события французский президент Николя Саркози заявил, что основными приоритетами его страны в ближайшие полгода станет борьба с нелегальной иммиграцией, экологические инициативы и сдерживание негативных эффектов от высоких цен на нефть.

Да, рекордные цены на нефть толкают инфляцию к десятилетнему пику, а мировой финансовый кризис замедлил темпы экономического роста в Европе. «Европейская идея окажется в опасности, если мы не сумеем должным образом защитить европейцев», - Саркози предпочитал говорить политическими фразами об экономических проблемах.

Экономика экономикой, но от Николя Саркози представители ЕС еще ждут и политических решений. И хотят, чтобы они были позитивными – иными словами, необходимо реформирование такого шаткого во всех отношениях объединения, как Евросоюз.

Поиск выхода из институционного кризиса, в котором организация оказалась после провала референдума в Ирландии по Лиссабонскому договору о реформировании Евросоюза, является основной задачей Франции. В ЕС входит чересчур много стран со своими позициями и взглядами - как экономическими, так и политическими. Конкретно - Брюссель сейчас, как ворон крови, ждет от Парижа конструктивных шагов по спасению Лиссабонского договора. А голосование «против» хотя бы в одной стране (сейчас это Ирландия) автоматически накладывает вето на исполнение соглашения во всем союзе.

На сегодняшний день договор ратифицировали 19 стран-членов. Ирландия - единственная страна, которая провела референдум по вопросу Лиссабонского договора. Таковы требования ирландской Конституции. В остальных государствах утверждение проходит на уровне парламента.

Европейцы заволновались. Президент Польши Лех Качиньский и вовсе заявил польским СМИ, что после провала ирландского референдума соглашение теряет всякий смысл. Но с одним заданием Саркози все-таки справился - Качиньский ему пообещал, что не будет блокировать ратификацию Лиссабонского договора. Такие клятвы французскому президенту удалось выжать из польского коллеги в ходе телефонного разговора.

Лиссабонский договор, как уже понял читатель, касается реформирования Евросоюза. Он был подписан лидерами стран ЕС в столице Португалии еще в декабре 2007 года и должен вступить в силу в январе 2009 года. На сегодняшний день его ратифицировали парламенты 19 из 27 членов организации: Австрии, Великобритании, Болгарии, Греции, Литвы, Латвии, Люксембурга, Мальты, Польши, Португалии, Франции, Румынии, Германии, Словакии, Словении, Дании, Венгрии, Финляндии и Эстонии.

Лиссабонский договор предполагает введение должности президента Евросоюза, который будет избираться на 2,5 года. Кроме того, документ предусматривает реформу исполнительного органа ЕС - Еврокомиссии, в которую будет введен наделенный широкими полномочиями еврокомиссар по внешней политике. Он будет отчитываться перед лидерами ЕС. Состав самой Еврокомиссии к 2014 году будет сокращен с нынешних 27 еврокомиссаров до 17, а еврокомиссия будет избираться сроком на 5 лет. По сути, предлагается усилить влияние представителей Евросоюза, оформив их полномочия на уровне чиновников надгосударства.

И логично, что не всем хочется соглашаться с тем, что теперь над ними будет две ступени налогособирателей: казна собственного правительства страны и казна Евросоюза. Хотя на данный момент почти в каждом из европейских государств велика часть тех граждан, которые не приемлют идеи единства и разделения по принципу Карла Маркса доходов от регионов через центральный бюджет.

Среди стран ЕС федеративными являются только Германия, Австрия и Бельгия, но по пути федерализма уже двигаются Испания, Великобритания, Италия, Дания и Франция. Требования региональной автономии в этих государствах все больше напоминают модели экономического сосуществования, присущие отношениям между центром и федеральной территорией. А представители Евросоюза вообще спят и видят, как они будут сотрудничать с экономически развитыми регионами во всех странах - естественно, в обход правительств этих стран.

И методы для этого уже придуманы. Сначала проявляется интерес к региональным языкам и культуре, с параллельными требованиями закрепить за ними статус официальных на территории конкретного региона и организацией их изучения в школе. Затем рождаются требования экономического характера и, наконец, разговоры о создании собственной государственности.

В странах ЕС процесс появления региональных языков постоянно растет. Каталонский, баскский, галисийский, фризский или валлийский языки давно признаны самостоятельными лингвистическими школами, а валенсийский, балеарский, сардинский и окситанский многими языковедами хоть и в качестве диалектов, но все равно признаются. Тем не менее, что все они на уровне центральных правительств Испании, Италии и Франции признаны языками национальных меньшинств. Этого требует Евросоюз, преследуя, как всегда, свои интересы. В итоге европейские страны уже не могут контролировать процессы развития этих языков. А ЕС спешит им на помощь - предлагает свою помощь в решении проблемы сепаратистских движений.

ЕС не до Украины. Ведь на горизонте - такие перспективы!

А ведь всех как всегда интересуют, в первую очередь, финансовые вопросы. Представители Европейского Союза, вычислив, у кого и в какой стране больше всего денег, стали всячески заигрывать с экономически развитыми регионами. В 2006 году в Каталонии прошел плебисцит, на котором 51% жителей этого экономически развитого региона Испании высказались за расширения своих автономистских прав. Каталония тогда получила право оставлять у себя 50% всех собираемых налогов. Учитывая то, что регион на крайнем северо-востоке Испании обеспечивает стране 25% ВВП при 16% проживающего тут населения Испании, центральное правительство сейчас находится в постоянной борьбе за хлеб насущный. Каталония, где находятся процветающие предприятия фармацевтической, химической и текстильной промышленности, а также развитое автомобилестроение и виноделие, увеличила и без того заметную пропасть в благосостоянии с остальной частью страны. Разрешив два года назад референдум, в Европейском Союзе повели себя очень даже расчетливо.

В итоге автономисты больше уважают руководителей организации под названием ЕС, чем политических лидеров той страны, в которой они территориально находятся. И укрепление Евросоюза, а вернее, вступление в силу Лиссабонского договора, только ослабит представителей власти в европейских странах. А Николя Саркози вызвали, как вызывают реаниматора - после того, как жители Ирландии первыми посмели показать на пальцах все, что думают о Евросоюзе и Лиссабонском договоре.

И вот теневые лидеры ЕС решили, что молодой и активный Николя Саркози сможет сдвинуть камень с мертвой точки и дожать каким-то образом Ирландию. Им понравился имидж президента Франции - резкий, решительный, неумолимый. В итоге в Евросоюзе с него просто пылинки сдувают. Не удивимся, если он до конца 2008 года он придумает, какие нужно изменить пункты в законодательных актах Евросоюза для того, чтобы вступил в силу Лиссабонский договор. А потом своим радикализмом и, возможно, каким-нибудь политическим или экономическим рэкетом (или заманчивыми обещаниями личного характера?) он уговорит президентов и премьер-министров оставшихся восьми стран. Вот Качиньского он по телефону как-то же уболтал?..

Так что Саркози - призрачная надежда голодных представителей Евросоюза, которые хотят организовать надгосударство, подчинив себе правительства европейских стран. Ввиду этого Огрызко со своими проектами соглашений пусть не сетует на невнимательность европейских коллег - не до него сейчас в Брюсселе. Но даже если Саркози не удастся «пропихнуть» Лиссабонский договор, Европейский Союз не загнется. До тех пор, пока он будет сотрудничать с экономически развитыми еврорегионами.