...святых выноси. После предыдущего моего рассказа о путешествии в Египет, где за мной по гостинице гонялся продавец браслетов, просмотрел я отзывы. «В пятизвездочной нужно останавливаться!» - советует какой-то умник. «Читай внимательнее!» - отвечаю я ему. Я рассказывал именно о пятизвездочной гостинице в Каире. Еще и упомянул ее название – «Шератон». Кто не знает, это такая международная сеть отелей. Не менее распространенная, чем знаменитый «Хилтон». Но в Каире даже пять звезд не спасут вас от приставания местных «коммерсантов». Такой у них менталитет.
Продолжение. Начало цикла Между Европой, Азией и Африкой читайте здесь.
Ну, да Бог с ним, с Каиром. Сегодня – о Польше. Близкая, вполне доступная страна, лежащая буквально под боком у Украины. Я был в ней раз десять. И студентом в конце 80-х с первой волной челноков. И журналистом, когда ездил брать интервью у Станислава Лема, и просто праздным путешественником, приезжавшим в Варшаву, чтобы пошататься по букинистическим магазинам.
На советского студента времен перестройки, не скрою, Варшава производила сильное впечатление. У нас тогда не было ничего. У них, напротив, имелось все, что нужно для нормального быта. Киев зиял пустыми полками магазинов. В столице Польши торговая жизнь кипела прямо у вокзала. Тут находился (по символическому совпадению прямо у Дворца культуры, построенного в виде московской сталинской высотки) огромный базар, с которого, казалось, и начинается капиталистический рай.
Чего же удивляться, что Польша выглядела тогда для нас такой привлекательной? Смешно вспомнить: в Киеве в 1990-м нельзя было купить даже джинсы, а хот-дог был лакомством в сто раз более экзотическим, чем для нынешних тинэйджеров – суши. Вообще никто не знал, что такое хот-дог! Или какой-то там «Макдоналдс»! Моя однокурсница Инга, когда первый в СССР «Макдоналдс» открыли в Москве, специально махнула со своим парнем на поезде в белокаменную, дабы приобщиться к западной культуре. А теперь ходишь по Киеву мимо «Макдоналдсов» и нос воротишь – на галушки тянет.
Польша сыграла в моей личной жизни поистине выдающуюся роль! Первый секс-шоп я посетил в Варшаве. Первые трусики-стринги для своей девушки привез оттуда же. Восторгу ее и благодарности просто не было предела. Пусть кто-то, читая это, смеется. Мне все равно. Попробовал бы он раздобыть тогда эти трусики в Киеве! А я, движимый своей развратной фантазией, рисовал девчонок в такой «сбруе» еще на уроках в школе. Мое воображение их уже тогда предвосхитило. Можете представить мой восторг, когда я стоял у прилавка в Варшаве и видел свою мечту воплощенной, а потом перенес ее на упругие круглые ягодицы тогдашней любви!
Для этого нужно было притащить в Варшаву две здоровенные сумки с кипятильниками, напильниками и даже какими-то рыбочистками, которые за два дня я впарил полякам, чтобы вернуться домой с мешком одежды и первыми в своей жизни долларами, которые покупались в обменниках не менее экзотических для нас тогда, чем хот-доги. В Советском Союзе, даже перестроечном, «американский рубль» по-прежнему оставался стратегическим запасом. В лучшем случае, можно было приобрести 50 баксов по курсу Госбанка, купив круиз за границу.
Но уже в 1996-м, вонзив зубы в краковский хот-дог, перед тем, как идти на интервью со Станиславом Лемом, я обнаружил, что в Киеве за это время научились делать хот-доги лучше. Мы быстро наверстывали упущенное, и меня это радовало.
А выйдя из подземного варшавского вокзала в 2005-м, я вообще почувствовал, что на меня нахлынула ностальгия. Никакого базара рядом с Дворцом культуры уже давно не было. Он остался только в моей памяти. Зато возле сталинской высотки, облагороженной готическим польским декором, теперь торчало несколько американизированных уродливых небоскребов – ярких признаков того, что Польша теряет лицо, подпав под власть нового заокеанского папаши.
Дороги по-прежнему были лучше, чем у нас. Домики в провинции – по-прежнему красивее. Поляки успели настроить очень много частного жилья в 90-е, когда они удачно использовали транзитную развилку между Турцией и Россией. Но теперь торговые пути изменили направление. За турецкими джинсами уже не нужно было ехать в Варшаву. Они попадали в Украину массово через Одессу (или в той же Одессе шились), а вступившая в Евросоюз гордая Речь Посполитая начинала понимать, что ей никогда не стать ни Германией, ни Францией, ни, тем более, Великобританией.
В Европе прочно утвердился за эти годы стереотип «польского сантехника». То, за что Польша так долго боролась, она, наконец, получила – свое место с краю. Правда, в Евросоюзе. Но с краю. Этим объясняется и то, как настойчиво наша западная соседка выступала «адвокатом Украины». Естественно, ей хочется, чтобы в Европе за ней еще кто-то был крайним.
Общаясь со многими поляками, я понял, что у них существует двойной комплекс неполноценности – по отношению к старой Европе и к России. С одной стороны, на Польшу нависает Германия со своей отлаженной промышленностью и мерседесами. С другой – бесшабашная путинская Россия с ядерной кнопкой, имперским статусом и гуляй-боярами. Я понял, почему поляки так не любят и москалей, и немцев. Польская душа всегда разрывалась между мечтой об обывательском рае и об империи. Но нельзя получить все сразу. Или рай, или империя. Поэтому нет ничего обиднее теперь для польского сантехника в Лондоне, чем ремонтировать кран в особняке, который купил новый русский. Это действительно подляна из подлян! Разве могли себе представить такое поляки, когда видели в начале 90-х на своих улицах орду челноков с Востока?
У меня была приятельница – польская барышня, которая бросила журналистику в конце 90-х, чтобы приехать в Киев и заняться торговлей газетами. Нет, она не собиралась продавать прессу в электричках, если кто подумал. В ней жил дух Володыевских и Скшетусских из романов Сенкевича – искателей приключений и сокровищ «на кресах всходних» (восточном пограничье, как поляки до сих пор называют Украину). Она приехала в Киев, чтобы попытаться купить «Киевские Ведомости» на норвежские деньги и заработать свой скромный процент. Такой польский посреднический бизнес – очень национальный, по сути. Очень образованная предприимчивая панянка, все коммерческие планы которой пошли, однако, прахом, как и все польские планы на украинской территории.
Мы с ней много спорили о будущем Украины. Она разговаривала по-русски почти, как я, так как умудрилась окончить еще и русскую филологию. Ее очень удивляло, что я не хочу в Евросоюз. «Но вы же тогда будете должны платить за визы, чтобы съездить в Париж или Венецию!» - горячилась она. Я смеялся и отвечал: «Мы будем такими богатыми, что даже не заметим этих мелких убытков».
Однажды в разгар особо жарких прений я объяснил своей польской приятельнице разницу между политикой России и Польши в Украине: «Пока вы, поляки, пытаетесь впарить нам свои табуретки из тырсы, русские покупают тут заводы. Вы никогда не остановите их табуретками. Как раньше не остановили немецкие танки саблями».
(Продолжение следует)
03.02.2009 08:00