О, Бамако!
02.06.2010 07:40
Однако мой соученик по операторскому факультету института кинематографии, полуукраинецполуякут, ухитрился влюбиться в Москве в абсолютно чернокожую гражданку Республики Мали. Мы тогда с этой страной имели весьма дружеские отношения. Потом он вместе с женой отправился по распределению в свой родной Якутск, где работал на местной кинохронике.

Я уж не знаю, как выдержала безумные морозы его африканская жена, но она родила ему двоих детей, национальность которых установить уже было невозможно. Честно говоря, я не виделся с Виктором около сорока лет и ни за что не узнал бы его, если бы он сам не бросился мне на шею и не сообщил, кто он такой.

Это произошло в фойе киевского Дома кино. Перед тем как на долгое время улететь в Мали, он заехал в Киев, чтобы познакомить внуков с дедом-украинцем, который много лет назад, проходя службу в Якутии, женился на его матери, а затем развелся.

Мы зашли в кафе, выпили немного. И в разговоре я позавидовал, что, мол, тут мерзкая слякоть, а в Бамако, должно быть, тепло. И он вдруг сказал: «Так в чем проблема? Лети с нами!» Я решил, что это шутка, но Виктор не шутил. Он сказал, что с визой и билетами «non problem», это для него пустяк. И добавил, что его мать, инженер-геолог, на старости лет занялась алмазным бизнесом, и финансовых проблем для их семьи больше не существует. Да и родственники его жены в Мали не последние люди. Так что все – bon! Мали – франкоговорящая страна, и даже Виктор, который в институте никак не мог осилить английский, сыпал теперь французскими словечками.

Не уверен, что Мали можно назвать раем для туристов. Моря поблизости нет. Зато есть красивые горы, некоторые выше 1100 метров. А большая часть страны – самая настоящая Сахара. Мне довелось видеть лишь краешек этой пустыни в Марокко, но там она выглядела совсем по-другому. Я и не знал прежде, что северная часть Мали вклинивается пустыней между Мавританией и Алжиром.

Но одно дело обнаружить это на карте, а совсем другое – проехаться по почти безжизненному пространству на желтом «Лендровере», за рулем которого сидит бесшабашный малиец, распевающий американский рэп и прыгающий на сидении, когда машина мчит на скорости сто километров в час. Я просил его хоть изредка давать мне передохнуть, но он английского не понимал – фразы из песни он просто успел выучить, не зная, что они значат. Вообще тут пользуются французским и языками разнообразных племен – бамбара, малинке, диулла, фульфе и туареги. Последние особенно запомнились мне, так как я провел среди них почти десять дней. Туареги резко отличаются от других обитателей Мали. Их культура близка к арабской, хотя язык относится к берберо-ливийской группе. Адекватно описать их, пожалуй, не выйдет. Это нужно видеть! Стройные высокие люди в голубых бурнусах производят впечатление каких-то нездешних марсиан. Удивительный народ, второго такого не найдешь. Пожалуй, пребывание в их среде стало самым экзотическим приключением в моей жизни.

Как случилось, что мне довелось кочевать с туарегами? Через пять дней после нашего прилета в Бамако жену Виктора (она занималась бизнесом) вызвали в Париж по делу. Он должен был лететь вместе с ней, предложил и мне. С Парижем я уже был хорошо знаком, а Африка оставалась для меня неизведанной. Тогда Виктор дал мне пачку малийской валюты, оставил ключи от квартиры и предоставил в пользование «Лендровер» с полубезумным шофером. Он-то и отвез меня к туарегам. Через пару дней я подружился с ними и пересел из «Лендровера» на верблюда. Учитывая буйный нрав моего водителя, здесь было гораздо безопаснее, а главное – тише.

Мы договорились с шофером, что он будет ждать меня в Томбукту – в пункте, с которого и начался мой караванный путь. Договаривались так: я решительно ткнул пальцем в точку на карте, и в ответ он кивнул. Затем для убедительности я ткнул пальцем в землю. Нужно сказать, он понял меня буквально – когда через десять дней я снова появился в Томбукту, «Лендровер» стоял точно на том самом месте, которое я указал. Пришлось ли мне сожалеть, что я отправился в путешествие по пустыне? И да, и нет. На четвертый день я корил себя, что слишком стар для таких приключений. А потом, как это ни странно, втянулся. Правда, время от времени укачивало на верблюде – тогда я шел пешком. Все это на 40-градусной жаре, под палящим солнцем. На мне был голубой туарегский бурнус, который смягчал солнечные лучи. И главное, что спасало, – очень сухой воздух. Без влажности жара переносилась гораздо легче.

Я мужественно шел и шел. И часто думал: уж лучше помереть в африканской пустыне, чем банально в собственной кровати... Когда уставал, с помощью туарегов взбирался на спину опустившегося на колени верблюда. За время пути я успел к нему привязаться и страшно жалел потом, что не могу привезти его в Киев. Вот был бы я хорош, проплывая по Крещатику на собственном верблюде! Воссоединившись со своим водителем, я направился в южное Мали – в Сикасо, что на границе с Буркина-Фасо и Кот д'Ивуаром. Тут влажность была колоссальной, и жара переносилась гораздо сложнее, чем в безжизненной Сахаре. Рубашка была постоянно вымокшей насквозь, и через какое-то время я перестал обращать на это внимание. Полюбовавшись удивительными тропиками (до этого я их видел только в фильмах), по вполне нормальной трассе я поднялся на север, в Бамако. Это относительно близко – заснув, я даже не заметил, как очутился в столице.

По улицам Бамако разгуливали такие темнокожие красотки, что можно было просто свернуть себе шею. Вдобавок они многообещающе улыбались... Но знакомство с ними так и осталось в разряде фантазий. И, прогуливаясь по малийской столице, я только и делал, что вздыхал: «О, Бамако! Бамако!»

Дорогие читатели! Если Вам есть что рассказать о своих приключениях за границей и не только, поделиться опытом, дать дельные советы или прислать фотоотчёт – милости просим! Текст и фото можно и нужно слать сюда – [email protected]. Материал обязательно будет опубликован за подписью автора. Вам – слава, нам – честь!

Александр Муратов
«Unique!»