«Апокалиптический сценарий» - так пресс-служба президента Путина расценила вероятность закрытия турецких проливов для российских военных кораблей, после чего призвала даже не обсуждать эту тему. Однако все поняли этот более чем красноречивый намек: Москва вновь начинает грозить своей ядерной дубинкой, причем уже второй раз за последний год.
У российских обывателей это, конечно, вызывает ура-патриотический экстаз и великодержавную эйфорию: им кажется, что их страна достигла на международной арене могущества и авторитета Советского Союза 70-х годов. Но насколько эти порожденные пропагандой иллюзии соответствуют действительности и что на самом деле сейчас происходит в большой мировой политике?
Медведь в позиции скунса
«Ядерная сверхдержава» получила пинок под зад от заурядной неядерной Турции, да еще с подчеркнутым вызовом, мол, нечего тут летать! Напоминает ситуацию из известной комедии: деточка, а вам не кажется, что ваше место возле параши?! И тут Путин вроде бы сделал все правильно: и тельняшку на себе порвал, и «моргала выколю!» прокричал – вот только как-то неубедительно. А Турция вообще не стала тарабанить в двери НАТО с воплями «хулиганы зрения лишают!» и каяться в содеянном тоже, а лишь в довольной ухмылке вызывающе шевелила эрдоганскими усами, чем поставила Кремль в политический тупик, вынуждая его нервничать и совершать глупости.
Нет, можно, конечно, и пригрозить «проливы расширить», но только в современном мире это является, скорее, признаком слабости, чем крутости, особенно если раз за разом выдавать лишь пустые угрозы. КНДР тоже постоянно часто напоминает всем о своем ядерном статусе, но разве это укрепляет её авторитет? Вообще, атомная бомба – это самый последний аргумент, она таковой была даже в 1945 году и чуть не стала в 1951-м в Корее. Любое оружие массового поражения (химическое, ядерное) появлялось как следствие бессилия армии выиграть войну. В наше же время оно вообще является оружием не нападения, а «сдерживания», то есть защиты, эдакой струей скунса: не троньте меня, я вонючий!
Вот только медведь в позе скунса вызывает гомерический хохот. Медведю положено сердито хмуриться, грозно рычать и продолжать, как ни в чем не бывало, опустошать пасеку. А если какая моська и цапнет за зад, то с подчеркнутым безразличием отшвырнуть её лапой. Чтобы спасти пасеку и прогнать медведя, нужно было собираться всей деревней – именно так против России собирали коалиции в 1853-м и в 1914-м, на этом же принципе был основан блок НАТО.
Согласно классике жанра, после инцидента со сбитым Су-24 события должны были развиваться в двух вариантах. Первый: Запад сразу же дружно встал бы на поддержку Турции и высказал бы Москве все, что он думает о её сирийской авантюре. Это в том случае, если бы у Запада была четкая антироссийская стратегия. Второй: Запад бы крепко пожурил Турцию и вынудил её извиниться, списать все на недоразумение и заплатить за свою ошибку какими-то бакшишами Москве. Это в том случае, если бы Запад, по каким-то причинам, был бы заинтересован ни в коем случае не ссориться с Россией.
Однако сейчас наблюдается ситуация в третьем варианте: Запад сохраняет нейтралитет в этом вопросе, подчеркнуто не поддерживая ни одну из сторон. А ведь в старые добрые времена в Стамбул или в Москву уже бы летели голуби мира из Вашингтона и Европы, или же ястребы НАТО собирались бы на внеочередное заседание. Сейчас – ничего! Словно это не две крупные военные державы поссорились (и одна из них ядерная), а Фиджи с Самоа. А ведь инцидент далеко не исчерпан, он чуть ли ни ежедневно порождает новые последствия. Но такое впечатление, что Запад не собирается мирить Россию и Турцию, хотя и не подталкивает их к эскалации конфликта. И это вызывает удивление: что же там на самом деле происходит и к чему это приведет?
Последний «союзник»
Конечно, говоря «Запад», не стоит обобщать все западные страны в их отношении к России. Единодушия там не было раньше, нет его и сейчас. Например, Германия ведет свою собственную политику, которая основана только на её личных экономических интересах и желании возглавить «европейский полюс мира». Но в этих планах Россия для неё не союзник, но и не противник, а скорее, средство достижения цели, причем не самое главное.
Так, доля РФ во внешней торговле Германии всего 3,8% - это как бы значимая часть, но не настолько, чтобы считать её архиважным стратегическим партнером. Россия в этом отношении стоит для германской экономики между Польшей (3,9%) и Чехией (3,2%). В свою очередь на Германию приходится 9,6% внешней торговли России, при этом она занимает третье место после Нидерландов (10,7%) и Китая (11,3%). Получается, что Германия больше нужна России, чем Россия нужна Германии, но при этом Нидерланды для Москвы еще важнее (не зря там живет дочка Путина). Вот только голландцы молча складируют прибыль и курят марихуану, не пытаясь заводить с Москвой какие-то особые отношения. А «шашни» Берлина и Москвы уже давно стали предметом обсуждения и острословий!
Однако до сих пор политическая поддержка Германии была для России практически нулевой: немного стенаний во время введения санкций против РФ и нейтральная позиция в украинском вопросе на принципе глубокого замораживания ситуации – вот все, чем Берлин сподобился оказаться полезным Москве. И это, заметим, государство, которое многие считают главным европейским союзником России! Впрочем, не столько главным, сколько единственным.
Действительно, в отличие от ситуации 1914 года, когда за Россию в войну вступила Франция (а за ней потянулась Британия), сейчас у Москвы в Европе вообще нет ни одного настоящего союзника. «Тесный нейтралитет» с Германией – вот и всё! Да и его Берлин не спешит проявлять после инцидента с Су-24, сохраняя по этому поводу упорное молчание.
Возможно, потому что с Турцией у немцев последние сто лет отношения были куда более глубокие и плодотворные, чем с Россией. Единственное, что стояло между Берлином и Анкарой, - позиция немецкого правительства по вопросу принятия Турции в ЕС. Меркель постоянно тормозила этот процесс и лишь совсем недавно изменила свою точку зрения. Причиной этого стала проблема беженцев: Берлин пообещал Анкаре возобновить лоббирование турецкого членства в ЕС, если та надежно перекроет у себя каналы передвижения мигрантов в Европу.
События складывались в причудливую, но хорошо понятную схему. Гражданская война в Сирии вызвала массовый исход беженцев, и один из самых массовых потоков двинулся через турецкую границу. В этой войне Турция оказывала поддержку северным провинциям Сирии, чтобы не допустить туда войска Асада, заодно взяв их под свой контроль. Когда в войну вступила Россия, она начала, помимо прочего, бомбить и эти провинции, чтобы поддержать наступление правительственных войск, что вызвало бы новый массовый исход населения на север, в Турцию, откуда многие попытаются прорваться в Европу. Германии это совершенно не нужно, поэтому в её интересах остановить российскую помощь Асаду.
И вот в октябре турецкое правительство начинает выносить предупреждения российской авиации, а через несколько дней Берлин дает Анкаре официальный сигнал о возможности возобновления процесса турецкой евроинтеграции. Еще через несколько дней Турция сбивает Су-24. А еще через несколько дней уже из Брюсселя обещают выделить туркам 3 миллиарда евро на «обустройство беженцев» и подтверждают возможность возобновления процесса вступления Анкары в ЕС. А ведь фактически эти средства являются в основном германскими, да и внешней политикой в Брюсселе сейчас тоже рулят немцы.
Не хотелось бы ни на что намекать, но похоже, что внешняя политика Германии всё это время лишь казалась такой топорной, недалекой и пророссийской. И возможно, теперь у России в Европе нет даже такого «нейтрального союзника». Да и был ли им Берлин?
Одиночество Путина
Последней надеждой Кремля получить какую-то поддержку в нарастающем конфликте с Турцией является французский президент Олланд, как и все тамошние левые, несколько симпатизирующий России. Однако симпатии к стране не означают автоматическую поддержку политики её властей. А в Сирии у Франции свои интересы: свергнуть Асада и заключить с новой властью контракт на разработку месторождений. Кроме того, Франция тоже может быть заинтересована в газопроводе из Катара. А это значит, что Париж просто не может найти общий язык с Московой по сирийскому вопросу – ну, кроме политических заявлений о необходимости борьбы с ИГИЛ.
Однако все понимают, что борьба с ИГИЛ не может быть бесконечной, однажды она завершится, и встанет вопрос о том, кому же дальше править Сирией. А между тем Россия уже сегодня помогает Асаду бороться с оппозицией, а Франция уже два года помогает оппозиции бороться с Асадом. В жесте отчаяния Путину остается лишь попробовать использовать в своих целях франко-турецкие разногласия. Но это будет лишь попыткой столкнуть двух своих противников. А вот союзников у Москвы сейчас практически нет и не только в Европе, но и вообще, если не считать таковыми Южную Осетию, Приднестровье и ДНР…
Их было немного и в 2000-м, когда Владимир Путин только вступил в должность президента РФ. К тому времени Москва в угаре «декоммунизации» и стремлении доказать Западу свою «демократичность» сама отказалась от всех союзников бывшего СССР. Последним из них была Сербия, которую Россия мягко сдала Западу в 1999-м. На постсоветском пространстве у Москвы дела обстояли так же: никаких попыток «реанимировать Союз» не предпринималось, даже лоббируемое тогда Александром Лукашенко «союзное государство России и Беларуси» зависло на стадии подписанных деклараций.
Путин в первые два своих президентских срока вел политику восстановления связей и союзов, а также постоянно говорил о «многополярном мире», что весьма поднимало его рейтинг у российских избирателей. Вот только удавалось ему это скверно, поскольку процесс шел с присущей «путинизму» особенностью, замеченной уже позже: президент анонсировал какую-то задумку, российские СМИ красочно расписывали её перспективы, но через год-два о ней забывали, переключая внимание на очередной «национальный проект».
Вот так дальше рукопожатий не продвинулась затея с возвращением российского присутствия на Кубе и создания стратегического антиамериканского союза с Венесуэлой и Перу. Не вернулась Россия и во Вьетнам и вообще в 90-х из всех заморских военных баз сохранила лишь сирийский Тартус, а в ближнем зарубежье – своё присутствие в украинском Севастополе. Создавая множество международных организаций (ШОС, ТС, ОДКБ), Россия не развила отношения их членов дальше совместных заседаний и отмены пошлин. Даже «союзное государство» с Беларусью превратилось в какую-то бессмысленную чиновничью надстройку.
Вдобавок ко всему Путин умудрился распугать половину своих потенциальных союзников в СНГ. Причина была в тех условиях, на которых он навязывал им «новый союз»: доминирующая руководящая роль Москвы и легкая антизападность. Если россияне видели в этом возрождение своей «империи» и ликовали, то мнение тех же украинцев серьезно разделилось: больше половины из них воспринимали эти условия как новые «московское ярмо» и «железный занавес». Ситуацию усугубляла и соответствующая пропаганда местных националистов и западных СМИ, которые отлично воздействовали на общественное мнение. Впрочем, в Украине бросаться в объятия ТС не спешили и олигархи, а уж этих людей нельзя назвать «зомбированными». Как итог, в Киеве случилось два Майдана – и оба, по сути, были направлены против втягивания страны в кремлевские проекты.
Даже Лукашенко время от времени устраивает антикремлевские демарши, стараясь сохранить хоть какую-то независимость своей республики от Москвы. К слову, его категорическая позиция в этом вопросе спасла Беларусь от превращения в еще один федеральный округ России.
Таким образом, на бумаге (и в телевизоре) Россия стала влиятельным центром международной политики и экономики, но в реальности она добилась успеха лишь в торговле углеводородами. Это тоже хорошее достижение, особенно если бы Путин использовал его с умом, а не банально тратил нефтедоллары на всероссийское прожирание. Но кремлевскому мечтателю захотелось большего, он решил «поиграть в войнушки», чтобы потешить россиян очередной «славой русского оружия». Причем противник при этом заведомо выбирался в разы слабее: Грузия, Украина, Сирия.
Ошибкой Путина стало то, что когда война 2008 года с Грузией сошла ему с рук, он вообразил, будто весь мир лежит у его ног и никто не смеет перечить императору галактики…
Тени Крымской войны
Думается, что всё дело было в исключительной прагматичности Запада, который оценивает всё лишь с точки своих интересов, а не вселенской справедливости. А так оно и есть, иначе бы он не скупал алмазы у африканских режимов, а сверг бы их и установил там реальную цивилизованную демократию. Но вместо этого Запад поперся в Сирию свергать режим Асада – далеко не худшую власть Ближнего Востока, к тому же без всякого четкого плана дальнейших преобразований в этой стране. И это понятно, поскольку Западу в Сирии нужны не реформы для улучшения жизни населения, а выгодные нефтяные и газовые контракты. Ну и заодно помочь Израилю ликвидировать давнего заклятого врага.
В Грузии интересов у Запада было немного, пожалуй, только у США, да и то совершенно размытые. К тому же война 08.08.08 имела четкий сценарий молниеносного военного рейда, после которого российская армия покинула страну еще до того, как Запад сообразил, какие претензии нужно предъявить Москве.
А вот с Украиной вышло уже совершенно иначе, поскольку тут был прямой захват территории, плюс поддержка сепаратистских бандформирований, плюс угроза разрушений АЭС - да плюс у Америки и Европы есть масса своих видов на Украину. И, тем не менее, Запад выждал добрых два месяца, не одумается ли Путин, прежде чем начал вводить против России свои санкции. Путин не одумался, а теперь взял и влез в сирийский конфликт на стороне Асада, чем встал поперек уже конкретным интересам ряда западных держав, не имея в этой авантюре ни одного надежного союзника (кроме самого Асада) и слишком переоценив собственные силы и влияние.
Как уже заметили сами западные политики, Россия повторила свою ошибку 1853 года, когда она решила устроить победоносную войну с Турцией. Тогда тоже все начиналось, как большое шоу: показательный расстрел турецкого флота в Синопе, бравый марш на Бухарест, ежедневное освещение «войны за Царьград» во всех российских СМИ, торжественные молебны во всех церквях. Но единственным союзником России в этой авантюре была Австрия, которая, получив свое, тут же «отморозилась». Россия же вляпалась в войну против европейской коалиции, выступившей на стороне Турции. И вскоре обнаружилось, что крупнейшая страна Евразии является крайне отсталой в экономическом и техническом отношении, а её крупнейшая в мире миллионная армия хороша лишь в строевой подготовке. Впрочем, положение России несколько спасло то, что англичане крайне скверно воевали на суше, а французскую армию выкосила холера.
Сегодня уже мало кто знает, что поражение России в той войне было следствием не падения Севастополя. Британская морская блокада на всех четырех морях (Черное, Балтийское, Белое, Тихоокеанский регион) парализовала большую часть внешней торговли Российской империи – она продолжалась лишь по суше с Германией и Австрией. Вместе с резко возросшими расходами на войну это привело к чудовищному дефициту бюджета и обесцениванию бумажных рублей, и если бы не тогдашний бесплатный труд крепостных и бартерные расчеты «натурой», экономика могла бы просто рухнуть, вызвав в городах голодные бунты. Просто падать тогда было почти нечему, в отличие от нынешней ситуации.
Действительно, кроме доставшегося в наследство от СССР ядерного арсенала, РФ не имеет иных мускулов, которыми можно победить или хотя бы запугать врагов. Её армия уже не самая многочисленная в мире и оснащена современной техникой лишь на четверть. Что интересно, такая же ситуация была с вооружением армии Николая I нарезными ружьями и винтовыми фрегатами. Думается, именно поэтому Турция и не боится сбивать российские самолеты, понимая, что в здравом уме Россия просто не полезет с ней воевать.
Ну а в не здравом? Тогда самым уязвимым местом России по-прежнему является экономика. Но если 160 лет назад она была на 90% натуральным крестьянским хозяйством, то сейчас она полностью зависит от внешней торговли. Уберите сырьевой экспорт – и финансовая система России рухнет, рубль скатится в пропасть, миллионы людей потеряют дивиденды, зарплаты и социальные выплаты. Уберите импорт – и российские гастрономы станут полупустыми, а промтоварные магазины почти совсем пустыми. И смогут ли тогда «духовные скрепы» удержать россиян от нового бунта?
Санкции, которые Запад ввел против России из-за крымской авантюры Путина, – это так, ерунда, по сравнению с тем, какой экономический «кирдык» он может устроить ей, если будут задеты его шкурные интересы. Думается, что экономической блокады Путин опасается куда больше, чем войны, даже ядерной. Именно поэтому он так смело влез в сирийскую авантюру, именно поэтому в Кремле рассматривают возможный конфликт с Турцией в силовом варианте. Однако тому же блоку НАТО нет нужды «нападать» на Россию, достаточно, чтобы страны-члены альянса просто перестали покупать у России нефть, газ, металлы и лес – через несколько месяцев российскую экономику начнет корчить. И тогда Путину останется либо идти на попятную и просить мира, либо с отчаянным воплем броситься на Запад, занося ядерную дубинку.
Собственно говоря, надежные союзники были нужны России не столько для военного конфликта, сколько для войны политической и экономической. В данном случае это союзники, которые могли бы воспрепятствовать экономической блокаде России или затормозить её введение. Но, как видим, на Западе таких союзников нет – даже Германия присоединилась к антироссийским санкциям. Торговля же с одним Китаем при всем желании не спасет российскую экономику. Ну а среднеазиатские «партнеры» Путина вообще вряд ли смогут ему чем-то помочь – они сами живут с продажи углеводородов!
Стоит заметить, что подобный вариант развития событий крайне выгоден Украине. Ведь санкции, которые Запад объявил России из-за аннексии Крыма, довольно слабы - они причиняют некоторые неудобства и небольшие убытки, но не более того. Собственно, их и вводили с целью «побеспокоить» Россию, а не нанести по ней удар. Однако в Кремле дали понять, что не станут возвращать Крым из принципа, несмотря ни на какие санкции. Что ж, в этом случае российско-турецкий конфликт, который бы увенчался экономической блокадой России, значительно увеличил бы для Украины шансы вернуть обратно украденный Путиным полуостров…