Всего лишь год назад почти беззаботное человечество опасалось лишь глобального потепления и взрыва Йеллоустоуна. А затем на него опустилась тень страха перед новой, теперь уже близкой и осязаемой угрозой. И теперь мы живем во времена, когда кашель или громкий чих прохожего заставляет окружающих вздрогнуть и отшатнуться, а человека могут избить лишь за то, что он не надел маску. Страх перед COVID-19 настолько силен и серьезен, что заставляет власти жертвовать экономикой ради снижения рисков заражения. Никто не знает, как долго он продлится, но известно, что это не первый и не последний ужас, преследующий человечество…
Что-то подобное уже происходило сто лет назад, когда мир охватила первая пандемия глобального масштаба. «Испанским гриппом» тогда переболели треть населения планеты на всех пяти обитаемых континентах, число его жертв исчислялось миллионами, а карантинные локдауны в ряде стран растянулись на несколько месяцев. Торговля упала на 40-70% (больше всего на промтовары), промышленное производство за год сократилось на треть, процветал только аптечный бизнес. По оценкам экономистов, пандемия «испанки» сократила мировой ВВП на 6,6% (коронавирус на 4,3%).
Кстати, в Киеве от «испанки» в 1918 году умерли свыше 10 тысяч человек – это больше, чем погибло за три года Гражданской войны в ходе городских боев, погромов и расстрелов. А принесли «испанку» в Киев немцы, приглашенные Центральной Радой.
Именно тогда по всему миру в обиход вошло постоянное ношение масок, причем без них могли не пустить ни в общественный транспорт, ни в магазин, ни в банк или контору. Еще одной похожей чертой был лихорадочный поиск лекарства, только тогда врачи пытались создать не вакцину, а сыворотку. Но всех их старания оказались напрасными, а потом «испанка» вдруг исчезла также внезапно, как и началась.
Бостон, 1918 год: пассажира без маски не пускают в трамвай
У «испанского гриппа» была одна особенная черта, которая и пугала в нем больше всего. В принципе, в те времена и без того была довольно высокая смертность от простудных заболеваний, особенно от пневмонии – ведь ни антибиотиков, ни противовирусных препаратов тогда еще не создали. Но по каким-то необъяснимым причинам, основными жертвами «испанка» были старики или дети, а люди в возрасте от 20 до 50 лет, то есть в самом расцвете сил. На полях Первой мировой пандемия выкашивала целые дивизии: увы, командиры слишком поздно понимали, что задыхающиеся от кашля солдаты не просто простудились в окопах. А в тылу «испанка» поражала заводских рабочих и горняков, вынуждая останавливать предприятия. Вот эта странная избирательность болезни и вызывала перед ней чуть ли ни мистический ужас…
Это вполне естественная психологическая реакция. Страх перед неведомым и необъяснимым – одна из основных, древнейших и сильнейших фобий человека. Она существует также у наших дальних родственников-млекопитающих, что хорошо известно всем владельцам собак и кошек. И этот страх усиливается, если он ложится на благодатную почву бурного воображения. Считается, что многие люди пугались бы намного меньше, если бы трезво оценивали степень угрозы, а не гиперболизировали её в своих фантазиях. Иногда эта фантазия развивается так бурно, что люди начинают бояться даже окружающих их привычных вещей – например, зеркал или шкафов. А вдруг оттуда «бабайка» выскочит?!
Но ключевым всё-таки является страх смерти, а также боязнь боли, голода, холода и прочих страданий. Именно они ответственны за то, боится ли человек вообще чего-нибудь, или нет. Ведь неведомое пугает только тогда, когда человек боится, что оно причинит ему вред. С другой стороны, не все люди осознают даже явную угрозу, из-за чего могут показаться удалыми храбрецами-пофигистами. Хотя в их случае это отвага, зиждущаяся на слабоумии…
У каждого человека есть собственные страхи. А вот что раньше пугало человечество в целом? Пожалуй, самым древним и самым сильным был страх голода, появившийся еще в те времена, когда люди начали зависеть от сельского хозяйства, полагаясь при это только на милость природы и богов. В древние времена сей страх был таким сильным, что ради хороших урожаев в жертву приносили не только домашний скот, но и людей – это вы наверняка уже знаете из голливудских ужастиков про культы друидов.
Как это не печально, но страх голода до сих пор существует в Украине, только его причины уже иные. Наши пенсионеры и безработные бояться не засухи и неурожая, а того, что им просто не за что будет купить еду. Опять же, страх этот порожден абсолютной неуверенностью в завтрашнем дне…
Страх мора, или смертельной эпидемии, периодически охватывал мир еще с античных времен – когда инфекции начали странствовать по нему вместе с купцами и армиями завоевателей. А первый подробно описанной и хорошо исследованной историками стала Юстинианова чума (середина VI века), выкосившаяся 10% населения Евразии и Северной Африки (в городах умирало до 2/3 жителей). Она надолго сформировала представление об эпидемиях как о каре Божьей – поскольку иного объяснения в то время никто дать не мог.
Целых восемь столетий эту кару принимали со страхом, но смирением. И лишь после пандемии Черной Смерти (XIV век) с чумой начали бороться, разработав карантинные меры и пытаясь создать какие-то лекарства. Согласитесь, какие всё-таки поразительно разные реакции общества на совершенно одинаковые события в почти одинаковых условиях! Было бы интересным и полезным понять их причины…
Чумные похороны
Страх апокалипсиса, который в последние годы так активно эксплуатирует Голливуд, в своё время «держал в тонусе» целые народы и цивилизации! Наверное, стоит напомнить, что «конец света» является одной из важнейших доги христианства, ведь он должен наступить вместе со Вторым Пришествием. Причем, христиане всегда представляли его себе как глобальный природный катаклизм: с землетрясениями, пандемиями, падающим с небес огня и т.п. Чем-то таким должен был закончиться и скандинавский Рогнарёк.
Но если у христиан апокалипсис является неизбежностью, предначертанным итогом существования бренного мира, то древние цивилизации Центральной Америки пытались его предотвратить – для чего и приносили жертвы на своих пирамидах. «Конец света» они, кстати, представляли себе четко, почти научно: однажды солнце не взойдет, и земля погибнет во тьме и холоде. В переводе на современный научный язык, майя и ацтеки боялись, что Земля сойдет с орбиты и удалиться в далекий космос. Последствия подобной катастрофы можно посмотреть в одном из эпизодов научно-популярного сериала «Эвакуация Земли» телеканала National Geographic.
Начиная с середины XIX века, вера в христианский апокалипсис практически сошла на нет – люди уже не боялись, что их разбудят трубы Страшного Суда. И более ста лет человечество жило без страха внезапной гибели их планеты, пока не появилась угроза ядерной войны. Стартовой точкой новой фобии стала вовсе не Хиросима, а Карибский кризис, потому что только тогда все осознали мощность накопленных ядерных арсеналов. Но зато какая поднялась паника! Особенно в США, потому что Голливуд постарался на славу, сняв десятки впечатляющих фильмов о последствиях ядерной войны (начиная с «Паники в нулевом году», 1962). Как итог, в Штатах долго процветал бизнес по строительству персональных бомбоубежищ.
В СССР первым фильмом на эту тему стал «Письма мертвого человека», увидевшие свет только в 1986-м. Но тогда же произошла Чернобыльская катастрофа, поэтому у нас больше боялись не ядерного удара, а радиации, которая в нашем представлении была вездесущей. Некоторые не совсем умные граждане даже старались «защититься» от неё, принимая йод (капали на сахар или разбавляли водой), в моду вошло также якобы «выводящее радионуклиды» красное вино (а тут как раз антиалкогольная компания началась).
Чернобыль наложил на всех жителей ССР глубокий отпечаток, отразившийся даже в культуре. Сейчас уже трудно вспомнить, кто же первый решил написать свой вариант романа «Пикник на обочине», заменив Зону Стругацких, возникшую после посещения инопланетян, на Зону Чернобыльскую. Но так в отечественной фантастике возникло целое направление «Сталкер», популярное до сих пор, чьи главные герои неизменно носят противогазы и дозиметры.
Тогда же, во второй половине 80-х, после ряда публикаций в «демократических СМИ», народ заразился фобией нитратов – и стал бояться покупать овощи и фрукты. Особое подозрение вызывали слишком уж крупные картофелины или яблоки: уж они-то такими вымахали точно от нитратов! И перестраховщики старались выбирать яблочки поменьше, да ещё чтобы с червячками…
И мы чуть не забыли СПИД, который тогда так пугал обывателей, что это заметно затормозило «сексуальную революцию» на постсоветском пространке. И как результат, первые волны ВИЧ у нас разносились в основном наркоманами. Более того, начиная с середины 90-х, врачи регистрировали значительное снижение венерических заболеваний – этого красноречиво говорило о том, что напуганный СПИДом народ начал, как минимум, лучше предохранятся. Как знать, может быть и коронавирус научит нас чему-то полезному…
В 90-х, после окончания «холодной войны», мир вздохнул с облегчением – и самым страшным противником стал Саддам Хусейн со своими допотопными химическими бомбами. Наверное, поэтому заскучавшее человечество стало искать, чем бы пощекотать себе нервы. Раз не нужно было больше бояться рукотворного ядерного апокалипсиса, люди начали придумывать природные: падения астероида, взрыв солнца, ледниковый период, извержения супервулканов, пандемии и зомбоапокалипсис. И в итоге накаркали!
В угрозу глобального потепления мало кто верил, хотя Киотское соглашения было подписано еще в 1992 году. Самые упрямые, такие как Дональд Трамп, до сих пор считают его выдумками ученых и заговором политиков. Однако после того, как в «нулевых» изменения климата стали очевидны, по планете распространилась новая фобия. Конечно, она недостаточно сильная, чтобы люди носились в панике, скупая соль и списки – однако её влияния хватило, чтобы заразить всех эйфорией «зеленой энергетики».
А затем появился «птичий грипп». За пять лет от него умерли 227 человек – в тысячи раз меньше, чем в прошлом веке забрали «гонконгский» и «азиатский» штаммы, но усилиями прессы и политиков именно «птичий грипп» был раздут в новый ужас мирового масштаба, как затем и «свиной». Продажа противовирусных препаратов выросла в разы, народ закупался ими впрок – вот только они оказались бесполезными против COVID-19…
Во всем этом можно увидеть определенные закономерности. Например, что когда исчезают реальные угрозы, человечество придумывает себе мнимые, причем, весьма в этом преуспевает. И наоборот, увлекшись борьбой с фантомами, мир оказывается совершенно не готовым перед новыми, уже серьезными вызовами. Причем, хотя в основном все угрозы повторяются (войны, экономические кризисы, болезни, катастрофы), каждая новая становится полной неожиданностью. Так что кто его знает, какие неприятные «сюрпризы» ожидают нас через 10 или 20 лет! Сильно впечатлительным лучше об этом сильно не задумываться, иначе можно запросто развить в себе футурофобию, то есть страх перед нашим туманным будущим…