…уже девять миллиардов человек. Выдержит ли она подобную нагрузку? Этой проблеме посвящена книга немецкого историка и политолога Сюзанны Хайм «Расчет и заговор. Перенаселение — критика одной дискуссии», фрагменты интервью с которой мы приводим сегодня.
– На земном шаре живет сейчас 6,4 миллиарда человек. Перенаселена ли наша планета?
Хайм: – А что вы по этому поводу думаете?
–Говорят, у человечества из-за этого масса проблем: нищета, загрязнение окружающей среды, наконец, войны...
Хайм: – Ерунда! В мире, разумеется, все есть: и нищета, и дурная экология, и войны. Но разве это связано с численностью населения в том или ином регионе? Самая густонаселенная область на планете — это крохотное княжество Монако, где проживает до 16 тысяч человек на квадратный километр. Но разве это самые бедные люди на Земле? Скорее, уж самые богатые. В Монголии, наоборот, самая низкая плотность населения на Земле. Здесь проживает в среднем всего 1,6 человека на квадратный километр — но при этом Монголия считается бедной страной. То же относится и к загрязнению окружающей среды. Больше всего вреда экологии приносят вовсе не страны Азии и Африки, где население растет особенно быстрыми темпами, а промышленно развитые страны Запада, где почти повсеместно наблюдается крайне низкая рождаемость.
– В этих странах сплошь и рядом жалуются на то, что население понемногу вымирает, а вот-де китайцев уже миллиард, индусов — миллиард, то есть в двух этих странах живет треть всего мирового населения.
Хайм: – Живет, ну и что? А почему бы им не довести плотность населения до того же показателя, что и в Монако? Им нельзя? Их, значит, мерят одними мерками, а жителей Монако - другими? В таком случае — это не научный подход, а просто-напросто расизм.
– То есть все разговоры о том, что Земля перенаселена, по своей сути не научные?
Хайм: – Да, это, скорее, псевдонаучные измышления, порождаемые паническими настроениями, всевозможными фобиями и расистскими предубеждениями. Слово «перенаселение» само по себе бессмысленно. Стало быть, в каких-то районах планеты сейчас живет так много людей, что их срочно надо куда-то отселять? На мой взгляд, «перенаселение» — не научный термин, а эмоциональная оценка, и эта оценка слишком неточна и расплывчата, чтобы иметь отношение к науке.
– Что значит «неточна»?
Хайм: – Когда говорят о «перенаселении», обычно избегают конкретных фактов. Планета перенаселена — и что? Рабочих мест не хватает? Тут дело не в демографии, а в безработице.
Перенаселена — и что, еды на всех не достанется? Надо заняться распределением продуктов питания или наладить снабжение голодающих районов планеты, а не винить во всем демографию. А, может, вы думаете, что едва лишь численность населения планеты достигает определенной величины, как сразу возникают проблемы с экологией? Но это — в любом случае — вопрос экологической политики. Вы видите, что слово «перенаселение» лишь помогает затушевывать какие-то реальные проблемы, с которыми не может справиться человечество. Люди страдают от голода, безработицы, нехватки воды, а мы, не вникая в суть проблемы, спешим ответить: «Да, Земля же перенаселена! Чего еще ждать?»
– И все же вы уклоняетесь от ответа. Неужели нет предела росту численности населения на нашей планете?
Хайм: – По расчетам специалистов, через полвека на Земле будет жить девять миллиардов человек, но потом численность населения понемногу начнет снижаться. Уже сейчас прирост населения замедляется. Сорок лет назад это показатель в среднем составлял для всего мирового населения 2,2% в год, а теперь всего лишь 1,2%. Но даже если когда-нибудь на Земле будет жить 13 миллиардов человек, то есть вдвое больше, чем сейчас, — а в некоторых прогнозах называют и такую цифру, — то даже тогда численность населения Земли не будет слишком высока.
– Похоже, точными прогнозами роста населения вы не располагаете?
Хайм: – Да, и это лишний раз доказывает, на какой шаткой почве строятся все наши рассуждения о проблемах мировой демографии. Почитайте-ка, что предсказывали представители этой науки полвека назад! Зачастую, глядя на такие прогнозы, лишь жалеешь бумагу, на которой они были напечатаны.
– Ладно, перейдем к конкретике. Хватит еды на девять миллиардов человек или нет?
Хайм: – Да, тут есть о чем тревожиться. Но опять же, никто не знает точных цифр. До сих пор сельскохозяйственное производство росло более быстрыми темпами, чем численность населения. Сегодня, например, в среднем на одного человека приходится гораздо больше продуктов, чем сто лет назад, когда людей было вдвое меньше. Итак, дело не в производстве, а в распределении продуктов. Если на Западе люди живут в изобилии и могут тоннами выбрасывать продукты питания на свалку — лишь бы цены на них не падали, то в других регионах планеты люди, действительно, голодают. На мой взгляд, проблема именно в этом: где-то очень много еды, а где-то очень мало.
– Теперь об энергоресурсах. Чем больше энергии мы потребляем, тем скорее останемся без нефти.
Хайм: – Если все люди на Земле будут потреблять столько энергии, сколько жители развитых стран, то тогда нефти и впрямь на всех не напасешься. Сейчас ребенок, живущий в западной стране, потребляет в 20 раз больше энергии, чем его сверстник в Азии или Африке. Но это ведь тоже не проблема демографии, это, в первую очередь, вопрос энергетической политики. Нам надо научиться экономить энергию — и справедливо ее распределять.
– А экология? Тут арифметика вроде бы простая: чем больше людей, тем больше гадостей они производят.
Хайм: – Сейчас сильнее всего загрязняют окружающую среду промышленно развитые страны. Так по какому праву мы здесь, на Западе, смеем другим странам запрещать то, что делаем мы? Если же кому-то не нравится воздух («мол, атмосфера у нас загрязнена»), это еще не повод кричать: «Хорошо бы пару миллиардов человек куда-нибудь убрать». Нет, потрудитесь-ка позаботиться о том, чтобы воздух на планете был чистым.
– Ну, а с бедностью как быть? И тут все дело в пропорциях: чем больше людей на планете, тем больше и нищеты.
Хайм: – Говоря так, вы априори предполагаете, что население растет, а, например, число производимых им товаров остается неизменным или даже уменьшается. Значит, на душу населения приходится все меньше и меньше тех или иных товаров. Но ведь это не так: больше людей не только потребляют больше товаров, но и производят их больше, чем прежде. Но, конечно, мы не можем рассчитывать на то, что все люди на Земле будут купаться в роскоши, как европейцы.
– Кстати, подчеркнем для читателей, что в странах «третьего мира» семьи бывают такими многодетными еще и потому, что там дети — своего рода «пенсионное обеспечение» стариков.
Хайм: – Да, в этих странах забота о пожилых людях ложится, прежде всего, на их собственных детей. Но и тут нужно подумать, что лучше для женщины: получать нормальную пенсию, как в развитых странах, или рожать больше и больше детей, чтобы они из тебя все соки высосали и превратили в старуху.
– На Западе рождаемость очень низка, численность населения уменьшается, общество стремительно стареет. Что вы посоветуете?
Хайм: – Ответ очевиден: в других странах живет достаточно много молодых людей, которые могли бы восполнить естественную убыль населения западных стран. Надо только смягчить законы об иммиграции.
– Но ведь от притока иностранцев общество теряет свою самобытность!
Хайм: – Вы опять используете такое же расплывчатое понятие, как и «перенаселение». Участники любых дискуссий о демографии охотно эксплуатируют такого рода распространенные фобии. Но как можно поручиться за то, что вот пока где-нибудь в Мекленбурге живет столько-то иностранцев, немцы не утрачивают своей самобытности, но как только приедет еще парочка иммигрантов, то от былых традиций не останется и следа? Тут опять же нет никакой объективности — одни лишь субъективные ощущения.
– Что ж, подведем главный итог: перенаселения бояться незачем?
Хайм: – Да, никакого перенаселения нет. У этого понятия вообще нет сколько-нибудь внятного содержания. Оно характеризует лишь наши страхи, которые легко могут перерасти в ненависть к другим народам. Чтобы понять суть проблемы, надо исследовать конкретное положение дел в различных регионах. Всякий раз, изучая обстановку, мы будем убеждаться в том, что дело не в численности населения в такой-то стране, а в том, как здесь относятся к имеющимся ресурсам. Именно в этом вопросе надо многое менять. Даже, если мы сократим численность населения Африки и Азии, это не решит наших собственных проблем.
Только цифры
По данным на 2005 год, в Китае проживает 1 289 миллионов человек, или 21 % мирового населения;
в Индии проживает 1 069 миллионов человек, или 17 % мирового населения;
в США — 293 миллиона человек, или 5 % мирового населения;
в Индонезии — 220 миллионов человек;
в Бразилии — 176 миллионов человек;
в Пакистане — 149 миллионов человек;
в Бангладеш — 147 миллионов человек;
в России — 146 миллионов человек;
в Нигерии — 134 миллиона человек;
в Японии — 128 миллионов человек.
К 2050 году каждый третий станет пенсионером.
По прогнозу американских демографов, к 2050 году на Земле будет жить 9,2 миллиарда человек, причем треть всех землян будет старше 65 лет, а 400 миллионов человек достигнут восьмидесятилетнего возраста — это больше, чем население Соединенных Штатов. Ученые полагают, что темпы роста рождаемости будут постепенно замедляться и количество детей останется на нынешнем уровне, однако число пожилых людей увеличится втрое.
Кроме того, отмечается, что темпы роста населения Земли сокращаются. Это связано в первую очередь с уменьшением рождаемости. Так, в 1990 году одна женщина в среднем родила за свою жизнь 3,3 ребенка, в позапрошлом году этот показатель упал до 2,6 — это ненамного выше уровня воспроизводства населения. Помимо низкой рождаемости, главной угрозой для темпов роста населения является СПИД. Из-за этого, несмотря на высокую рождаемость, в нескольких государствах юга Африки, в частности, в Ботсване и ЮАР, численность населения уменьшится. В 12 странах мира уже сейчас более 10 % населения инфицированы ВИЧ, но в некоторых регионах, например, в Уганде, Сенегале и Таиланде, удалось остановить рост численности заразившихся СПИДом. Это вселяет определенную надежду.
Inauka
16.06.2006 15:06