Убийственный молодец

…расширить возможности даже самых современных автоматов, а также выполнять массу других полезных для бойца функций…



Во времена озорного д’Артаньяна европейская пехота делилась на стрелков и пикинеров, которые могли эффективно участвовать в тогдашних полевых сражениях только в симбиозе. Сначала мушкетеры (аркебузиры, стрельцы и пр.) делали залп по противнику, затем они приступали к длительному перезаряжанию, а в это время хмурые мужчины в кирасах и шлемах наклоняли вперед свои длиннющие пики.

По отдельности они были почти беспомощными. Строй пикинеров было чрезвычайно трудно, практически невозможно прорвать даже атакой тяжелой кавалерии. Но врагу было достаточно подкатить пушки или послать вперед своих мушкетеров – и просто расстрелять пикинеров на месте, словно спартанцев царя Леонида.

В свою очередь стрелки, не успевшие перезарядить ружья, тоже становились легкой добычей противника, от которого они могли отбиваться только шпагами или топорами (бердышами), отбросив при этом свои дорогостоящие мушкеты как бесполезный балласт. Но шпага против скачущего на вас кирасира, грозно размахивающего палашом, – не лучшее оружие.

Модернизировать пикинеров было невозможно – и они постепенно начали сходить с арены. Поэтому взялись за стрелков.

В итоге родилась идея соединить ружье и шпагу вместе, создав своеобразное «стреляющее копье». Собственно говоря, идею эту позаимствовали у охотников, которые носили с собой специальные кинжалы, ручку которых можно было вставить в ствол охотничьего ружья. В ситуации, когда получивший в зад пулю медведь или кабан разворачивались и неслись на обидчика с целью порвать его на клочки, это могло спасти жизнь.

Первое такое приспособление появилось во французской армии в 1647 году и получило прозвище «байонет» (в польском и украинском варианте «багнет»), в честь городка Bayonne. Теперь мушкетер с помощью своего мушкета мог не только застрелить, но и заколоть противника!



Правда, орудовать такой многокилограммовой «бандурой» было непросто. Поэтому к началу XVIII века тяжелые мушкеты были заменены на более легкие фузеи, на ствол которых надевался облегченный байонет игольчатого типа, состоящий из трубки и приваренного к ней клинка – длинного и тонкого, как у рапиры или стилета, который располагался сбоку от ствола. Такая конструкция позволяла заряжать ружье с дула и вести огонь, не снимая байонета. А её легкость – удало орудовать ею как холодным оружием.

Это совершило настоящую революции в военном деле. Пикинеры навсегда покинули ряды регулярной армии и остались только в ополчении, которое вооружалось пиками по причине нехватки ружей. А стрелки остались единственной разновидностью пехоты, превратившись в эдаких универсальных солдат, которые должны были уметь не только стрелять, но и отлично работать в рукопашном бою.

Техника этого боя оставалась неизменной более двух столетий и включала в себя три основных «пакета» приемов. Во-первых, колющие удары штыком. Они были довольно разнообразны: короткие и длинные выпады, уколы прямые и с выворачиванием, в живот, в грудь, самые виртуозные - в шею и глаз. Интересно, что к началу XX века ряд этих приемов (например, с выворачиванием кишок) были запрещены как «варварские». Действительно, после такого удара поверженный уже не подлежал лечению, и ему оставалось лишь умирать в страшных муках.



Во-вторых, пехотинец учился орудовать также прикладом, нанося им удары сбоку, снизу вверх, прямой удар упором приклада в лицо или по затылку, или самый простой прием, когда ружье бралось за ствол и использовалось как дубина. Ну и в-третьих, приемы по отбиванию и блокированию ударов противника.

Постичь эту науку, не менее сложную, чем профессиональное фехтование на шпагах или саблях, которым занимались офицеры, было непросто. Так что новобранцы упорно тренировались на мешках с песком или соломой месяцами. Но зато штыковая атака XVIII века по своей сокрушительной мощи часто превосходила залповую стрельбу.

Первыми это поняли шведы. У них очень быстро научилась армия государя Петра Великого, который является основателем тактики русской штыковой атаки, блестяще доведенной до ума Суворовым, который считал, что, в отличие от «пули-дуры», штык является молодцом.

Всё было очень просто. Европейская линейная тактика боя предусматривала, что ружейный огонь вели только первые две-три шеренги пехоты, остальные в это время стояли и ждали своей очереди, в лучшем случае – передавали свои заряженные ружья передним стрелкам. Культурный европейский противник делал то же самое – подходил на дистанцию выстрела и вел огонь, после чего обе армии под барабанный бой чинно сходились в рукопашную.



Русские не тратили времени на обстрел противника – они сразу атаковали бегом, громко вопя «ура». И, пробежав опасные 200 метров, начинали сметать вражеские шеренги, нанизывая супостата на штыки. Пулю в стволе, по совету Суворова, берегли на крайний случай: контратаку кавалерии, стрельбу по артиллерийским расчетам или же чтобы застрелить в той же рукопашной какого-нибудь Шварценеггера.

Впрочем, иногда «петровско-суворовская» русская штыковая тактика уступала место прусской, делавшей упор именно на ружейную стрельбу. Её вводил Петр III, его сын Павел, она использовалась в войне 1812 года. Затем вновь верх брали сторонники штыкового боя. Такое чередование вносило большую путаницу, к тому же зачастую фаны суворовского метода не учитывали того факта, что времена гениального полководца давно прошли, а прогресс не оставался на месте. Как итог – многие штыковые атаки русских были просто расстреляны французской и английской пехотой в Крымской войне.

Были сделаны выводы, в Первую мировую солдаты уже полагались больше на артподготовку и прицельный стрелковый огонь. Но Гражданская война, с её нехваткой боеприпасов, вновь выдвинула на первое место штык (а заодно и шашку). Увлекшиеся этим командармы типа Буденного и Ворошилова написали соответствующие уставы и наставления, согласно которым основой наступательного боя РККА становилась штыковая атака.

В 1941-42 годах такая недальновидность сыграла роковую роль: немцы косили наши батальоны, бегущие в штыковую, словно пшеницу. Впрочем, такая же судьба постигла американских, японских и британских пехотинцев. Ошибки были осознаны лишь к 1943 году, и штыковая атака начала уходить в прошлое. Последнее её применение было отмечено во Вьетнамской войне, причем в штыки пытались ударить американцы. Не получилось: щупленькие «вьетконговцы» просто перестреляли их из АК-47.

Однако это вовсе не означало, что штык был отправлен в отставку. Отнюдь! Хотя он и претерпел некоторые изменения. В Европе XIX века начали отказываться от традиционного игольчатого штыка, поскольку он годился только для нанесения колющих ран. Ну разве что его еще можно было использовать как шампур!

Ему на смену пришел штык клинковой формы, вначале это был штык-тесак, способный наносить скользящие режущие, а также рубленые раны. Он имел рукоятку, которая крепилась к винтовке пружинной защелкой, а значит, мог сниматься и использоваться как отдельное холодное оружие или хозяйственный инструмент: перерезать горло, выстругать зубочистку, нарезать колбасу.

Неудачным, но весьма интересным экспериментом была попытка создания штыка-лопатки, который хотели принять на вооружение армии Североамериканских штатов в конце XIX века. Он неплохо рубил противника, но проткнуть его им было крайне трудно. Поэтому саперная лопатка получила длинную деревянную ручку и заняла свое место на поясе пехотинца.

А вот несколько укороченный и более практичный штык-нож получил огромную популярность. В XX веке его использовали большинство армий мира, и только русская винтовка Мосина обладала пусть и пугающим врагом, но все же архаичным и не очень практичным игольчатым штыком четырехгранного сечения.

После Второй мировой, с переходом на автоматическое оружие, длина штык-ножей резко сокращается. Однако они остаются и на автомате Калашникова, и на американской М-16, не говоря уже о самозарядных карабинах. Впрочем, последние сегодня в основном играют роль оружия почетных караулов, но вот штыки автоматов – это серьезное боевое оружие. А заодно и полезный инструмент: так, например, штык-нож АК может превратиться в кусачки для проволоки. Другие штыки имеют специальную нарезку на лезвии и могут пилить дерево и даже металл.

Конечно, теперь их в основном носят на поясе и используют именно как боевые ножи. Но что сегодня может штык, примкнутый к стволу? Чем он может помочь солдату в эпоху невиданной огневой мощи, грозной техники и всевидящей электроники?

Скептическое отношение к штыку проявляют только те, кто не понимает его современного назначения. Да, теперь он уже не основное оружие наступательного боя. Но штык по-прежнему остается эффективным оружием рукопашной схватки. А она может возникнуть в самый неожиданный момент. Враг запрыгнул в вашу траншею, вы столкнулись с ним лицом к лицу в коридоре, вы стоите на часах и вас пытаются «снять», не поднимая лишнего шума. Наконец, у вас просто кончились патроны в магазине, а на перезарядку нет лишних нескольких секунд.

Вот как раз в этих и других ситуациях, когда нет возможности просто застрелить врага, штык дает вам последний шанс на выживание!