14.02.2014 17:47
Существуют вещи, которые мы по-настоящему начинаем ценить только тогда, когда их теряем. Или когда ощущаем, что можем потерять. Может поэтому какие-то серьезные протестные настроения у людей появляются тогда, когда они ощущают, что они чего-то добились, но в один прекрасный момент у них это забирают. И ситуация, которая началась с Евромайдана, называлась так: «еще один шаг и все будет хорошо». И вдруг это хорошо у людей забрали.

Давайте вспомним 2004 год, когда наконец-то появился средний класс, когда ощущался рост экономики, и у людей были настроения, что «вот, уже имеем что-то, еще один шаг и будем иметь какую-то уверенность в завтрашнем дне». И само самой у людей появились страхи потерять эту уверенность.

Именно поэтому сейчас люди начинают понимать подлинную цену гражданству, которое связывают с Родиной. У людей вдруг начинает появляться чувство, что гражданство – это что-то такое, что, оказывается, не навсегда, оно не так стабильно, как думалось, не железобетон. Это оказывается ледяная скульптура: чуть пригрело не желаемое в этом случае солнце, и она растаяла.

И, к сожалению, понимание таких горьких вещей приходит очень поздно. Сейчас пересматриваю фильм Кустурицы «Андеграунд», и особенно остро воспринимаются последние сцены. Там последняя фраза была следующей: «Когда-то бы будем вспоминать нашим детям: у нас была страна, была страна хорошая, у нас была страна». Так же мы будем вспоминать, что у нас было гражданство, но мы его недооценивали.

К сожалению, пока что у людей настолько низкое восприятие ценности гражданства, может из-за того, что никому в голову не приходит, что один шаг – и его нет. Да оно может быть, но в таких, например, видах: гражданство украинской республики, украинской автономии, украинской губернии при каком-то там государстве – формально гражданство будет сохраняться, но когда вдруг люди поймут, что его можно потерять, то тогда наверняка цена будет высокой.

Сейчас много людей, которые выезжают из страны ради чего-то очень доброго и хорошего, люди достаточно легко отказываются от украинского гражданства, потому что в некоторых странах отношение к законам – очень претензионное. К примеру, раньше в Германии были очень жесткие правила: если человек хотел стать немецким гражданином, а в стране, где у него есть гражданство, двойное гражданство запрещено, то чтобы не провоцировать правонарушений в других государствах и чтобы сделать вид международной солидарности, требовали отречения от своего гражданства и доказательства этого.

Но та часть людей, которая отказывалась от украинского гражданства, думали, что они переходят на высший уровень и расплатой в таком случае будет моральная уверенность, национальные амбиции, чего не могла сполна дать Украина. Поэтому эти люди, которые сами в себе не воспитывали элемент внутреннего патриотизма, они могли очень легко найти себе оправдание, что они переходят на более высокий уровень другого гражданства.

Но у этих людей, кроме тех, кто представляет национальные меньшинства, расплатой за этот момент будет такое рациональное явление, как ностальгия. Оказывается, что двух месяцев ностальгии хватает настолько, что начинаешь выть волком, а кроме этого начинают сниться странные сны, от которых очень болезненные ощущения.

И поэтому то, что сейчас появилось очень много людей, которые хотят бороться за гражданство, понимают ему цену, они понимают, что идет война не за европейские ценности и не за то, чтобы свергнуть Януковича. Потому что на Майдане, по моим наблюдениям, Тимошенко, Яценюка, Тягныбока тоже не могут терпеть. И никто особо не надеется на какие-то кардинальные изменения.

Все прекрасно понимают, что мы живем в мире Оруэлла, а именно в «1984» и «Скотном дворе». Так вот, если продолжение правления Януковича – это «1984», то приход этих наших оппозиционеров к власти – это «Скотный двор». Это конечно, лучше, но не намного.

Поэтому на Майдане стоят люди, которые готовы идти на что-то и готовы погибнуть, и при том, что они видели, что там опасно, они почему-то идут туда и не боятся. Просто им хочется поменять старшего брата из «1984», который постоянно следил за тобой, на «Скотный двор» только с некоторым другим мотивом. С пониманием того, что мы можем потерять намного больше, чем личные права и свободы. Вот сейчас идет речь о том, что мы можем потерять Родину. Тоже самое касается и гражданства: потому что возникнет вопрос – жить в чьей-то губернии или паковать чемоданы и выезжать.

Никто не думает о том, что потеря гражданства – это фактор очень субъективный. И чем больше стоит Майдан, тем больше появляется доброжелательной молодежи с эмигрантскими настроениями. И речь не идет о том, что только потерять гражданство и стать внешним эмигрантом. А речь идет о том, чтобы потерять субъективное гражданство через внутреннюю эмиграцию. А это вещи, которые сейчас взрастили на подсознательном уровне.

Гражданство не можно оценить, оно ничего не стоит. Это просто кусочек души, и пока она есть, она особого значения не имеет, может, для небольшой категории людей, которые могут за Маяковским повторять «читайте, завидуйте, я – гражданин». Для большинства людей гражданство не оценивается, это факт, который сам по себе ясен, но если вдруг потерять его – тогда наступает пустота.