Израиль и «оранжевая революция»

(Начало читайте здесь)

…символики. Хотя это не имеет прямого отношения к теме «русского Израиля», не сказать об этом нельзя.

Противники отступления из сектора Газа еще в прошлом году облюбовали оранжевую символику, в то время как сторонники правительства – бело-голубую.

Понятно, что в населенном религиозными жителями Иерусалиме господствовал оранжевый цвет. Его можно было увидеть повсюду: на машинах, на домах, просто на улице. И, разумеется, на людях. Оранжевые футболки и кепки шли на «ура». Это, правда, не сильно помогло противникам политики размежевания, но эффект был впечатляющий.

Тель-Авив и Хайфа, напротив, были украшены бело-голубыми цветами. В Израиле, в отличие от Украины, модно не только симпатизировать обиженным оппозиционерам, но и солидаризироваться с правительством. Однако, если сравнить улицы израильских городов с прошлогодними украинскими, становилось понятно, что в Израиле люди более равнодушны, более индивидуалистичны. Митингов было меньше, споров на улице тоже, и жизнь не замерла в тот момент, когда началось размежевание.

При этом израильтяне по-разному объясняли причину появления этих цветов в их политике. Я лично видел листовку, объяснявшую, что «это получилось в Киеве, и это получится у нас!». Лидеры гражданского сопротивления неоднократно ссылались на украинский опыт, призывая поселенцев блокировать государственные здания, ставить палатки, перекрывать дороги.

В то же время приходилось слышать, что оранжевый цвет появился среди поселенцев еще до событий в Киеве и был связан с условным знаком опасности в принятой на Западе системе цветовых обозначений. В любом случае, скопировать украинский опыт поселенцам не удалось. Армия и полиция оказались верны правительству, и это стало решающим фактором.

Арабо-израильское противоборство выделило «русских» и в таком вопросе, как гибель от рук террористов. Среди их жертв непропорционально много «русских». И это понятно. В то время как коренные израильтяне ездят в комфортабельных машинах, живут в престижных жилых районах, покупают продукты и другие товары в супермаркетах, «русские» ездят в автобусах, живут в густонаселенных кварталах и покупают продукты на рынке.

Террористам легче действовать там, где много людей и низкие меры безопасности. Поэтому до 40% жертв терактов – новые переселенцы. Циничные израильтяне даже шутят, что для спасения от шахидов не нужны бронежилеты или каски. Достаточно просто купить машину и отмежеваться этим от остальных.

Математики и физики

Университеты и школы стали пропуском в нормальную жизнь для многих «русских» израильтян. Но, как и в других случаях, община не ограничилась простым участием, а предпочла внести что-то свое. Причем зачастую для запуска таких проектов достаточно было весьма курьезных случаев.

Как-то программист Зеэв Гейзель, один из неформальных лидеров «русских» в Израиле, заметил, что его ребенок мало занимается в школе математикой. Задания были очень просты. Они отставали от задачек наших школ на несколько учебных лет. Когда Зеэв пришел в школу и поинтересовался, почему в программе есть уроки по математике, директор ему ответил: «Мы ставим их, чтобы заполнить учебное время…».

В этой фразе нет ничего удивительного. Если высшее образование в Израиле по многим параметрам превосходит наше, то со средним ситуация противоположная. Как правило, учителя, видя, что в классе есть ученики разного уровня подготовки, отделываются стандартной фразой: «Подождем до колледжа, там видно будет!». Поэтому израильское среднее образование напоминает скорее легкую прогулку, чем обучение, знакомое нам всем с детства.

Реакция «русских» родителей, учителей математики и физики, на все это была мгновенной. Вскоре в Израиле возникла сеть школ «МОФЕТ». В отличие от обычных израильских, эта сеть пыталась перенести на ближневосточную почву стандарты советских школ. Лучшие из них, во всяком случае. При этом не стоит думать, что школы МОФЕТ сразу стали секторальными проявлениями «русской» общины. На сегодняшний день большинство учеников в этих школах коренные израильтяне, чьи родители просто оценили некоторые преимущества советской системы.

Но, помимо огромного количества школьных учителей, в Израиль прибыло и немало вузовских преподавателей. Наиболее молодые из них сумели быстро адаптироваться к израильской действительности, создав в стране мощное лобби для продвижения интересов «русских». Его центром стал Иерусалимский университет, дающий наиболее квалифицированную подготовку по еврейской истории и традиции. Любопытно, что иерусалимское лобби «русских» преподавателей сумело вернуться на просторы бывшего СССР в виде различных учебных центров и программ, стажировок для местных специалистов, научных конференций и семинаров. Все это было бы хорошо, если бы не было так грустно. В то время как наши государственные органы тратят на гуманитарные науки все меньше и меньше, отечественные специалисты живут за счет зарубежных спонсоров, американских и канадских, польских и израильских…

(Окончание следует)