Не учите меня жить!

В начале XX века, в 1902 году, в Месопотамии были найдены письмена, возраст которых составлял 15 тысяч лет. Возможно, это были самые старые письмена в истории человечества.

После расшифровки на глиняной пластинке удалось прочитать следующий текст: «Господи, прими меня в своё царство. Ведь я хороший, я не делал самого страшного прегрешения в жизни – я никого не учил, как надо жить».

Если понимать человека как божественное создание, то каждый из нас появляется на свет с определённой программой, которую должен выполнить. Это касается и профессиональной деятельности, и личной жизни. Каждый человек неповторим и призван сделать то, что не дано другим, тем самым как-то изменив или улучшив окружающий мир.

Как только он начинает отходить от своей программы, его поражают муки совести и болезни, а также другие неприятности – так Бог даёт понять, что он человеком недоволен, наказывает его. И наоборот, правильное выполнение программы, когда человек не стесняется быть собой, вызывает в нём чувство глубокого удовлетворения, радости. Одному Богу известно, что хорошо и что плохо, кого карать, а кого миловать. Мерзавцы и подлецы тоже зачем-то да приходят в этот мир, и земля их почему-то носит.

Вот и получается, что тот, кто пытается изменить другого, ни много ни мало, читает нотации самому Господу, разрушает божественный замысел.

Только у нас это до сих пор почему-то считается правым делом. Считается, что, наоборот, осуждая и поучая, выравнивая под одну линейку, ты делаешь воспитуемому благо и тем самым зарабатываешь баллы перед людьми и Богом.

Такой подход, безусловно, возник не на пустом месте. Он имеет историческое объяснение. Единственным способом выжить на огромных территориях Руси было объединение в общую массу, и любая попытка выделиться из неё воспринималась как выступление против всех, стремление разрушить этот, так сказать, единый фронт борьбы за существование. Вот почему испокон веков у нас так ценится скромность, незаметность, вот почему, наверное, у нас до сих пор процветает серость.

Много ли вы назовёте по-настоящему ярких, талантливых людей, которым на Руси жить хорошо? Сколько их уже уехало и ещё уедет на Запад за достойной оценкой! На родине, увы, их ждёт незавидная доля. Здесь им если и удаётся пробиться, то не благодаря, а вопреки. Как только человек начинает идти на взлёт, у него тут же появляется куча завистников и недоброжелателей, проклинающих за спиной, шипящих вслед и прибегающих к мелким пакостям с целью выбить из колеи. Чтобы выдержать такой прессинг, нужно быть чрезвычайно сильной личностью. Если всё будет продолжаться в том же духе, глядишь, совсем оскудеет, нет, не земля наша – государство – талантами и окончательно придёт в упадок.

Особый отпечаток на общественное сознание наложила тоталитарная система. Мало того, что все инакомыслящие моментально подвергались обструкции, весь быт был устроен так, что иметь что-то личное считалось зазорным. К счастливому обладателю машины тут же приклеивался ярлык «проклятый частный собственник», а того, кто продавал клубнику, «выращенную собственными руками», тут же записывали в спекулянты. Многие жили в коммунальных квартирах, и от всевидящего ока партии и общественности было «ни спрятаться, ни скрыться».

«Правила социалистического общежития» настолько прочно въелись в наше сознание, что во многих случаях мы продолжаем руководствоваться ими по сей день, рассуждая, кому, как и с кем следует жить, одеваться и питаться. Особым индикатором в этих вопросах служит такой институт порождения совкового периода, как бабушки на скамеечке возле подъезда. Их строгий глаз непременно оценит вас на предмет соответствия общепринятым стандартам и вынесет соответствующий вердикт.

Особенно достаётся детям. Родители сами решают, что для тех хорошо и что плохо. Они почему-то думают, что каждый ребёнок должен хотеть стать, например, великим пианистом и возмущаются, если он этого не хочет. Принуждение остается основой воспитания, личность ребёнка душится на корню – и это считается правильным.

За столетия принцип общности был многократно извращён и принял самые уродливые формы. Сказать только, что Коммунистическая партия и Ленинский комсомол де-юре руководствовались очень гуманным принципом демократического централизма, когда меньшинство подчиняется большинству, но при этом учитывается мнение меньшинства. А вот как реализовывался этот принцип на практике, мы все прекрасно знаем. Одинокие голоса, выбивавшиеся из общего хора, всегда беспощадно затыкали. Проявлять индивидуальность, высказывать собственное мнение, отличное от того, какое иметь велено, в Стране Советов (!) всегда запрещалось самым строгим образом. Страна много лет шагала стройными рядами, и выбиваться из общего строя до сих пор как-то страшновато.

«Сам не живи и другому жить не давай» - к такому выводу негласно пришла новая общность - советских людей, воспитанная в лучших традициях подавления личности. Мол, если мне плохо, почему другому должно быть хорошо? Вот такая своеобразная месть за бездарно прожитые годы.

Конечно, само понятие «общество» изначально подразумевает, что люди живут в нём по единым, общим правилам и законам. Но ведь можно принять такую единую для всех систему, при которой каждый волен выбирать наиболее подходящий для него образ жизни и не бояться, что его за это осудят. Не подавляя человеческий потенциал, а давая возможность для его проявления, общество только богатеет.

Возможно, и там не всё идеально, но Европа, в которую мы старательно движемся, давно живёт по цивилизованному принципу: «Живи сам и, давай жить другому», стараясь не порицать кого бы то ни было за его непохожесть на других. Другое дело, что такой подход может обернуться безразличием к судьбе соседа. Но это уже другая крайность.

Нам же самое время научиться вслед за Остапом Бендером, который комплексами никогда на страдал, говорить своим мучителям-нравоучителям решительное «Не учите меня жить!», ибо только сам человек знает, как ему надо жить. А если уж действительно хотят помочь, пусть лучше помогут материально.